Сеть. Книга 1 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

Полина мчалась по лесу. В спину ей светили два фонаря преследователей. Еще не восстановившийся до нормы уровень эритроцитов действовал как допинг. Полина бежала как лань, перепрыгивая через поваленные стволы деревьев и мелкие овражки. Ей показалось, что в таком темпе она сможет нестись несколько часов. Так легко ей никогда не бежалось. Едва она так подумала, как в спину что-то больно ударило. Ноги сразу завязли, как в желе, голова закружилась. Полина пробежала еще несколько метров и упала.

Глава 4

Где-то рядом за стенкой два мужских голоса переговаривались между собой. Полина напрягла слух.

– Чуть не сбежала от нас эта сучка. Если бы Санёк не попал в нее, так и смылась бы. Не поверишь, метров по пять прыжки делала. Я потом сам шагами измерил ее следы. – Наверное, этот голос принадлежал одному из ее похитителей.

Полина пошевелила руками. Они были связаны за спиной. Движение отдалось болью в спине, в том месте, куда ее ударило во время бегства.

– Я не могу поверить, что человека можно вот так взять и запрограммировать, как компьютер, – ответил второй мужской голос с нотками южного выговора. – Вмешательство в мозг всегда приводит к побочным эффектам.

– Мы следили за этой, на дуру она не похожа. Даже старалась не выделяться на фоне других.

– Пойду проверю, может быть, пришла в себя наша газель. Как там ее зовут? – спросил человек с южным акцентом.

– Полина. Громова.

– Вах, красивое имя.

Раздались шаги, а потом щелкнул замок в двери. Дверь бесшумно распахнулась. Полина зажмурилась. В нос ударил запах с улицы. Теплый и влажный, как в знойный летний день после короткого дождя.

– Эй, девушка, пора вставать. Тебе в туалет пора, наверно. Ты уже сутки спишь.

Мужчина был прав. В туалет уже давно хотелось. Полина приоткрыла один глаз. Перед ней стоял невысокий коренастый человек с кудрявой шевелюрой, крючковатым носом и темной обильной щетиной. Южанин, она не ошиблась.

– Очухалась! – сказал он громко, чтобы его услышал второй мужчина. – Добро пожаловать в свободный мир.

Полина попыталась сесть, но связанные руки не позволили ей этого сделать. Южанин помог подняться, но развязывать не стал. Полине показалось, что он ее боится. Мужчина так осторожно помогал ей, как будто был готов отскочить при первой опасности. Вошел его напарник. Здоровый, с бритой наголо головой. На вид он был ближе к приматам, чем к людям. Скелет его был сформирован для выполнения тяжелой физической работы, а покатый узкий лоб указывал на скромные умственные способности.

Голова еще кружилась, болела, и подташнивало.

– Где тут у вас туалет? – спросила Полина у кружащихся фигурок.

Здоровяк взял ее под руку и стянул с кровати, как невесомую куклу. Ноги не слушались, были как ватные и тряслись в коленках. Если бы здоровяк не держал ее под руку, она бы не устояла. Полину вывели в коридор. Вдоль всей левой стороны находилось большое панорамное окно, открывающее вид на синее море, кипарисы и поросшие лесом горы. Полина решила, что это экран. Ей сейчас было не до того, чтобы интересоваться местом, в котором она оказалась. Сильная рука толкнула ее в туалет.

– Руки развяжи, – почти приказала она.

Здоровяк немного помялся, но выполнил просьбу. Он открыл дверь и подтолкнул девушку в туалет. Полина чуть не упала на кафельный пол. Дверь громко хлопнула за спиной. Кисти затекли и ничего не чувствовали. Полина обшарила карманы. Терминала в них, как и следовало ожидать, не оказалось. С трудом удалось расстегнуть пуговицу и молнию. Полина не спешила вставать с унитаза. Она смотрела на свое бледное отражение в зеркале и думала, как быстро привести себя в норму. Хотелось как можно быстрее избавиться от последствий интоксикации, мешающей чувствовать себя нормальным человеком. Какие-то глобальные мысли о ситуации, в которой она оказалась, не думались. Слишком все круто перевернулось, чтобы это осознать и принять.

Чуть-чуть больше кислорода, чем обычно, ускорило метаболизм. В комнатке стояла раковина с краном. Полина присосалась к нему. Вода должна была скорее промыть организм и вывести токсины. Охранник постучал в дверь, обеспокоенный задержкой девушки. Чего он боялся? Здесь не было даже окошка, чтобы сбежать.

– Считаю до трех! Не выйдешь – я сам зайду.

– Иду, – отозвалась Полина.

В руках только сейчас появились нормальные ощущения. Ладони покалывало мелкими иголками. Карусель головокружения успокоилась, и стало намного лучше. Здоровяк стоял подле двери, и как только Полина вышла, сразу накинул ей на запястья наручники.

– К чему такая осторожность, гигант? Что за манеры обращаться с девушками в свободном мире?

– Нормальные манеры. – Здоровяк крутанул Полину в нужную сторону и подтолкнул. – Свободный мир не для тебя, а для нас.

Полина догадалась, и это было очень смелое предположение, что в этом месте нет контроля, установленного Сетью. Для обычного гражданина понятия Сеть и Земля были синонимами. Все знали, что нет такого места на Земле, где за тобой не было бы пригляда. Ан нет, выходит, что есть.

Полина готова была поклясться, что окно справа – на самом деле большое стеклянное окно, а не экран. Десяток мух ползали по нему с обратной стороны. Если бы это был экран, то картинка подавалась бы на него с камеры, на линзе которой десяток мух занял бы всю линзу.

– Зачем я вам? – спросила Полина, зная ответ.

Интересно, что ей будут врать.

– Скоро узнаешь. – Все, чем ее удостоили.

В комнате, в которой ее содержали, уже ждал обед: два кубика герметичной термопосуды и большой бокал с темным напитком. Состояние Полины улучшилось, и она почувствовала, что голодна. В первом кубике находился плов. Совсем не такой, какой она привыкла заказывать: более ароматный, темный, с бо́льшим количеством мяса. Вкус его оказался более насыщенным. Если бы Полине сейчас было до сравнений, то она сказала бы, что ничего вкуснее не ела. Обед занял продолжительное время из-за того, что есть в наручниках оказалось совсем неудобно.

Слух приходилось держать на максимуме, сканируя все звуки вокруг. Голосов и звуков раздавалось много, но они доносились издалека и не затрагивали судьбу Полины. Ее волновал вопрос: зачем она им? Вытянули бы из Блохина знания да и воспользовались бы ими в своих целях. Сквозь сумбур мыслей и остатки тумана Полине пришел ответ, что Блохин специально не держал в себе свои знания. Как только он понял, что они могут попасть не в те руки, то оставил в Полине единственную копию, а остальное уничтожил. Будь проклят этот экзамен!

Полина спросила себя, что будет с ней, когда она поделится знаниями с организацией, похитившей ее. Все, что ей сейчас хотелось, – это вернуться домой и зажить прежней жизнью. Не нужны были никакие сверхспособности, спокойная жизнь стоила дороже. Ответ пришел не тот, который она хотела. Свидетелей никто отпускать не будет. Ее либо уничтожат, либо завербуют, сделав так, что ей придется работать на них, даже против своей воли. Стало неимоверно жалко родителей. Они теперь уже были в курсе того, что она пропала. Мать с отцом представились ей одинокими, потерянными, сидящими на ее кровати с выражением скорби на лице.

– Ну уж нет, дудки! – Полина сжала кулаки и метнула воинственный взгляд в сторону двери. – Обрадовались, что девчонку поймали! Слабую и бестолковую. Думайте так и дальше, а я придумаю, как провести вас всех. Посмотрим, как ваши силиконовые мозги будут работать против отборного, улучшенного серого вещества.

Тепловое зрение выявило в комнате несколько камер. Кто-то хотел созерцать ее со всех сторон в объемном варианте. Полина уплетала плов, запивала его темным напитком, напоминающим пиво. Во второй коробке она нашла суп харчо. Его вкус тоже оказался восхитительным, умеренно острым, чесночным, с ароматом натурального дыма. Если здесь присутствовала такая дикость, как стеклянные окна, то вполне возможно, что и еду готовили на костре.

После сытного обеда глаза заволокло туманом. Ослабленный организм еще нуждался в отдыхе. Даже чувство тревоги, не отпускающее ни на минуту, оказалось слабее желания выспаться. Полина решила ему отдаться. Сон завладел ей мгновенно. Показалось, что прошло не больше минуты, когда послышались шаги в коридоре. Девушка резко открыла глаза. Даже во сне у нее получилось удерживать слух на более высокой чувствительности.