Я - Mennad

обернулась на мой голос. На лице читался немой вопрос: «Какого…?»

— Не ожидал?

— Ну тип того. Вахнер сказал, что ты тогось… Велел твой летун для Азика готовить.

— Перебьётся Азик. Где мой зверь?

— Вона, он так побит был, я даж поверил, что это… Ну я это… Сомневался, ты не… не это, не дурень. Но всё бывает.

Сказать Птахе правду я не мог. Он бы не понял. А если бы и понял, то всем бы разболтал. Меня такой вариант не устраивал. Пришлось придумывать на ходу.

— Меня банда Белых прижала, прямо с мотолёта взяли.

— То-то даже следов твоих не нашли.

— Да, мне повезло Птаха. Сбежать смог. Вот только узнал, что у них теперь генератор, который энергию с ядра Земли берёт. И что придумал его один чел с нашего урбана, с «грязного» района. Прикинь, если у них такая штука, то они нас порвут на раз-два. С нашими-то зарядками.

— Дак это, давай до того умника сгоняем, пусть нам это… Такой же ставит?

Я не планировал кого-то брать с собой. Но райончик был ещё тот. Прикинув возможные варианты, я согласился. Мы быстро собрались и успели вылететь как раз до пересменки. По дороге Птаха рассказал, что жена психанула и выгнала его. Вот он и тусовал в гараже, прикрываясь работой. Поэтому с радостью свалил со мной, чтобы не палиться перед остальными. Он ещё много чего говорил, но я слушал вполуха.

Когда всё время живёшь в одном месте, то перестаёшь адекватно оценивать окружающий мир. После возвращения мне в глаза стали бросаться вещи, которых я раньше не замечал. Всё вокруг несло отпечаток какой-то обречённости и абсолютного безразличия. Как мне казалось, я знал причину происходящего. От мысли об этом мою душу начинали кромсать тупым ножом. Мне было больно видеть родной мир таким. Я почувствовал, как ком злобы распирает мне грудь и крикнул, что было мочи, напугав Птаху.

В район мы влетели уже засветло. Здешние обитатели как раз расходились с попоек или заканчивали свою работу. Народу было много, но, по большей части, люд был уставший, плохо стоящий на ногах. Каждый, на кого я смотрел, старался отвести взгляд. Никто не хотел проблем.

Нужный мне дом находился рядом с болотом, точнее, когда-то это было озерцо. Сейчас оно почти полностью заросло и было прилично присыпано по краям кучами запчастей и механизмов. Весь этот хлам валялся тут давно и уже зарос серыми деревьями.

Да, на новой Земле в моём мире всё казалось серым, размытым, мрачным… Шёл дождь.

Птаха остался с мотолётами. Я же пошёл на поиски «профессора» Никсона. Согласно городским данным, он проживал в этом корпусе, в ячейке номер шестнадцать. Ещё с лестницы я увидел открытую дверь в нужное мне помещение и торчащие из проёма ноги, подошёл, заглянул внутрь. Там всё было крайне скромно, даже по моим меркам, но очень чисто. Отражение именно этой комнаты я видел в чашке, когда мы с Норой были у профессора.

Людей, кто не переносит нашу реальность и употребляет вещества, уносящие сознание, у нас называют «глюкометры». Вот один такой сейчас перегородил мне проход в нужную ячейку. Я взял его за шиворот и затащил внутрь. Дверь с радостным писком заехала на положенное ей место.

Человек не подавал признаков жизни. Я встряхнул его пару раз, но безрезультатно. Мой сенсор подтвердил, что это обросшее и небритое существо — «профессор» Никсон. Точнее, в моём мире он был обычным чистильщиком. Человеком, в чьи обязанности входило проверять работу отводных коммуникаций тауна.

Я набрал воды в мойку, схватил тело за космы и отправил его голову поплавать. Глюкометр был настолько глубоко в отрубе, что первые два раза мне самому пришлось вытаскивать его из воды. Но организм начал просыпаться, и я дважды услышал стоны и мычание разной тональности. Наконец, на пятый раз я даже услышал обрывки связной речи. На этом наше купание закончилось. Кинув очнувшегося лжепрофессора в угол, я пододвинул табурет и сел напротив него.

Никсон смотрел на меня испуганными глазами, явно пытаясь вспомнить, что же он такое натворил, что сегодня его прессует контролёр.

— Чистильщик Никсон ИН АМВ4576КО0971?

— Так точно, начальник.

— Ты из себя осуждённого не изображай, у тебя криминальных приводов нет. Будешь играть — поедешь на спецработы за периметр.

Никсон задрожал мелкой дрожью. Возвращение глюкометра в реальный мир всегда сопровождалось физической болью. Было глупо этим не воспользоваться.

— Можно мне это… Я добьюсь, а то меня сейчас скрутит совсем, худо мне.

— Расскажешь, что нужно, и валяй.

— А можно наоборот?

Я уже потратил кучу времени, чтобы восстановить этого товарища. У Птахи будут вопросы, если ещё тут возиться. Я поймал себя на том, что злюсь, но останавливаться не стал. Опустив ботинок на кисть Никсона, я слегка наклонился к несостоявшемуся профессору. Глюкометр взвыл от боли, но на все мои вопросы о роге отнекивался. Я же пододвигался всё ближе, шипы подошвы всё глубже входили в руку моей жертвы. Наконец боль победила скромность:

— Ну, было-было. Но это ещё в учебке было. Я тогда курс энергетики проходил. Мне пришло в голову, что эмоции — это тоже энергия, которую можно собирать и использовать. Я накидал варианты устройства и даже сделал некоторые расчёты. На этом всё! Клянусь!

— Один умник узнал о твоих разработках и создал такую штуку. Она сосёт из нас энергию. Это нужно прекратить. Как её разрушить?

— Разрушить? Она что, ещё и межпространственная?

Я оторопел. Как он догадался об этом?

— С чего ты взял?

— Ну ты так спросил. Если бы она вся тут была, ты бы её уничтожил. А так изнутри рушить собираешься.

— Отлично, что ты ещё соображаешь. Не все мозги сглючил. Говори, как, и может быть, я тебя отпущу.

Никсон презрительно улыбнулся:

— Если эта штука представляет собой воронку с извергающейся энергией, то остановить её почти невозможно, можно лишь использовать генерируемую ей энергию. А вот если ты видишь только основание воронки, то всё не так плохо. Тебе придётся уничтожить так называемый «якорь».

— Якорь?

— Ну да-да. Это место в пространстве, где находится основание воронки. Формируется она точно над предметом, на котором заякорилась. Нужно это место уничтожить. Надёжнее всего взрывом: жахнешь, чтобы радиус поболее был, ну, чтобы воронка внутри эпицентра взрыва оказалась — и всё.

— Эм… Там воронка с площадь Рожениц, ты что такое говоришь?

Никсон вопросительно на меня посмотрел. Я в ответ кивнул.

— Ёбик да ёбик… Это когда он её создал… Это похоже не моё… Я тут не советчик.