Светлана Багдерина - День Медведя

Торжествующе хохоча, Брендель поднял над своей головою обеими руками царский венец – чтобы все видели – и неспеша, упиваясь долгожданным моментом и пьянея от осознания собственного величия и всемогущества, опустил себе на голову. И пропал.

Пустая корона, без царя в ней, с тяжелым звоном упала на камни, поплясала несколько кругов, спохватилась, что несолидно, и остановилась.

Толпа ахнула, отшатнулась, и тут же качнулась вперед, чтобы разглядеть своими неверящими уже ничему глазами, видят ли они и в самом деле то, что видят?

Не менее потрясенный Кондрат, а за ним по пятам Иван, Сенька, Макар и вся остальная гвардия кинулись к месту невероятного явления, добежали до бесхозного артефакта, и застыли на месте.

Ибо в середине короны, как в клетке, ползал-тыкался в холодную сталь подслеповатой мордой большой белый крот.

– Так вот какого цвета бывают кроты, пока не запачкаются… – удивленно покачал головой Фома.

– Откуда тут… И где тогда… – слабо начал было Иванушка, и смолк. Озарение ударило его и остальных свидетелей дива как полмешка кротов.

– Брендель?..

– Это – Брендель?..

– Где – Брендель?..

– Да вон же!..

– КРОТ?!..

– Он превратился?..

– Он действительно превратился?..

– Чудеса-а-а…

– Не может быть!..

– Но почему?!..

– Что случилось?..

– Он же выполнил все условия клятвы!..

– Он же подписывал ее собственноручно!..

– Он же…

– Нет.

– Что?.. – не сразу дошло до Ивана. – Чего нет?

– Я говорю, он не подписывал ее собственноручно, – тихо проговорил Кондрат, не сводя взгляда с беспрестанно и безуспешно пытающегося избавиться от предела своих мечтаний, превратившегося в предел его вселенной, крота.

– То есть как – не подписывал?.. – непонимающе нахмурилась Серафима. – Мы все при этом присутствовали, я, Иван, бароны, их музыканты, знаменосцы… да полстраны там было!.. И… Ты!.. Ты ведь там тоже был, и стоял рядом с ним…

– Да, – сконфуженно втянул голову в плечи гвардеец. – Он ведь тогда с лестницы упал, помните? И сказал мне, что у него рука болит, и что он перо держать не может…

– И он попросил, чтобы вместо него клятву подписал ты?!

– Н-ну да… – виновато втянул голову в плечи Кондрат, и тут же вскинулся и принялся оправдываться:

– Ну, и что тут такого? Я же его имя вписал, как он попросил, не чье-нибудь!..

– Кондрат?.. – легкая рука легла ему на плечо, и солдат обернулся.

– Находка?..

– Кондрат, в магии ведь всё равно, чье имя написано. Важно, чьей рукой. А ты не знал разве?

– Я?.. Да откуда?!..

– Так что же это получается, люди добрые?! – ошеломленно обвел веселым взором вставшую за их спинами нетерпеливым монолитом толпу Макар. – Что граф тут – не пришей кобыле хвост, а четвертым претендентом на корону всё это время наш Кондрат был?!

– Но он же только руку приложил, а заданий-то, как бароны, не выполнял! – протиснулся сквозь передний ряд Коротча.

К нему, пыхтя и работая локтями и коленками, присоединились Воробейник, Комяк, Медьведка и весь почтенный кабинет министров до человека.

– Вот, вопросов он, к примеру, не отгадывал, – попробовал возразить канцлеру Щеглик.

– На три вопроса ответил, второе место! – гордо сообщил всем окружающим Фома[123].

Комяк задумался, вспоминая следующее задание:

– Кабана свинского не…

– А кто же еще его уложил, как не он? – хитро подмигнул Прохор.

– Развлечения…– неуверенно оглядел коллег Воробейник.

– Да если то, что мы сегодня на площади видели, не развлечение первый класс, я остатки помоста с чаем съем! – расхохотался Наум.

– А дичи к пиру он не…

– А ты, начальник пирожков, глаза-то разуй: в ком мяса больше, в зайчишке завалящем, или в том борове? – накинулся на министра хлебобулочной промышленности Егор.

– Так что ж это получается?.. – растеряно оглядел улыбающуюся во все имеющиеся в наличии зубы аудиторию Иванушка. – Что Кондрат в состязаниях участвовал, и все условия выполнил?.. И он может?..

– Нет, не все, и нет, не может, молодые люди, – раздалось сзади авторитное контральто, и в круг вплыла роскошная соболья шляпа с чучелом тетерева на ней, а под шляпой, естественно – вдовствующая баронесса Жермон. – Не все. Я, конечно, ничего не имею против вашего юного победителя свиньи и укротителя медведей, но я вижу, к чему ваше высочество клонит, и хочу напомнить, что случается с теми, кто нарушает условия составленной вами так хитро клятвы.

– А каким таким условиям он, по-вашему, не соответствует? – уперла руки в боки царевна.

– Самому первому, ваше высочество, – снисходительно глянула на нее сверху вниз бабушка Удава. – В первой же фразе подписанной претендентами на престол клятвы вы заявили…

Матриарх извлекла из кармана сначала трубку, потом сумочку, и только за ней – сложенную в четверо бумагу.

– Цитирую, – звучно произнесла она, и все затихли, как тогда, на площади, при подписании присяги. Баронесса удовлетворенно кивнула и продолжила:

– «Я, претендент на престол царства Костей по праву наследования…» ну, и дальше прочие обещания и условия. Но вы сами постановили, что победитель должен быть не просто абы каким желающим занять освободившееся после узурпатора место, а претендентом. По праву. Наследования.

– Да какая разница… – возмущенно загомонили было гвардейцы, но баронесса сделала нетерпеливый жест и невозмутимо продолжила.

– Нет-нет, вы меня неправильно поняли, молодые люди. Повторюсь, что ничего против этого военного я не имею. По сравнению с белым кротом кто угодно будет хорошим правителем. Но я не хочу, чтобы такой обаятельный молодой человек оказался с нашим Бренделем в одной клетке. Или еще чего похуже.

– И что же теперь?.. На веселый еще пару минут назад круг опустилось неловкое молчание. Которое нарушил Иванушка.

– И что же теперь получается? – обвел он отчаянным взглядом собравшихся-выбравшихся из-под обломков дворян, министров и друзей. – Что у страны опять нет…

– Кондрат! Ваше царственное высочество! Иван! Ребята! Он очнулся!.. Он пришел в себя!.. Он его узнал, узнал, узнал!!!.. Он его помнит!!!.. Он всё рассказал!!!.. Он прочитал!!!.. – звонкий радостный крик октябришны разорвал натянутую тишину вокруг странной ситуации как старую оберточную бумагу.

– Кто?..

– Что?..

– Кого?..

– Кто узнал?..

– Кто вспомнил?..

– Что прочитал?..

Толпа поспешно откачнулась, сжалась, расступилась, чтбы не сказать, шарахнулась, и по образовавшемуся проходу со счастливой улыбкой на лице к озадаченному не по силам консилиуму по внутриполитическим вопросам проследовали Находка, Малахай, дед Голуб с ворохом свитков подмышкой, и толпой пострелят с такими же кипами в объятиях, а за ними…

За ними на задних лапах, слегка покачиваясь, будто пьяный, или больной, шел огромный, худой медведь с тусклой свалявшейся шерстью и поразительно живыми глазами. Гондыр. Человек-медведь. Истинный Хозяин Леса.

Бабушка Удава, выронив бумажку, проворно отпрыгнула на кучу досок, меньше часа назад еще бывшую помостом, за широкие спины гвардейцев, Иван сделал шаг вперед, Сенька – за ним, Кондрат протянул руки к Находке, но очутился в суматошных объятиях Малахая.

Дед с командой, не спуская на всякий случай глаз с лесного гостя, быстро перебежали к солдатам, и Кондрат с малолетним мишуком с одного бока и с рыжеволосой девушкой – с другого оказался лицом к лицу с гондыром.

Тот остановился перед человеком, опустился на четвереньки, наклонил тяжелую голову и вгляделся в его лицо. Потом вздохнул и отвел глаза, словно стыдясь.

– Прости гондыра, человек… – густым шершавым басом проговорил он и положил голову на землю, у ног солдата. – Обманул злой человек гондыра… а гондыр – глупый… поверил… а не почуял вовремя… сердце своё не послушал… душу свою не послушал… Прости, если сможешь… брат…

– Б-брат?.. – последнее слово почему-то поразило Кондрата больше всего. – Почему – брат?.. Кто брат?..

– Гондыр – медведь-человек. А Медведь – человек-медведь. Гондыр Медведя обидел… убить хотел… плохо это. Стыдно. Позор на весь род гондыров.

– Медведь-человек-медведь? – непонимающе пробормотала Сенька. – Это вроде «товар-деньги-товар»?

– Медведь – это семьи братьев гондыра имя, молодой человек, – перевел в ее сторону умный серьезный взгляд хозяин леса.

– Я д-девушка, – механически поправила царевна.

– Человечица, – поправился и гондыр.

– Расскажи всем, гондыр Батыр, что случилось, когда тот злой человек тебя в стране Октября нашел! – горячо и нетерпеливо зашептала ему на ухо Находка.

– Да, – медленно кивнул гондыр, помолчал, словно собираясь с мыслями, и неспешно продожил: – Гондыр в стране Октября тогда жил. В Светлом лесу. Пришел однажды к гондыру человек. Не наш. Не октябрич. Маленький человек. Без шерсти на голове. Без клыков. И без глаза одного.