Валерия Осенняя - Укрощение строптивого декана (СИ)

Меня несколько смущал факт того, что никто ранее не применял мыслеформу в другом значении. Иначе, почему маги всё еще делятся на специальности? Впрочем, может дело не в самой мыслеформе, а во мне? Что если обряд распределения действительно ошибся? Может, я должна была стать магом жизни…

Эх, если бы всё было именно так, то я бы не мучилась столь долго с Коршуном, а сразу попала к сэру Лорану. Честно говоря, только в моих мыслях всплывал образ голубоглазого наставника магов жизни, как я обо всем забывала. Могла часами вспоминать о нем… представляя нас вместе, и совершенно забывая об учебе.

Я очень скучала. Не только по Альберту и друзьями, но и по самой академией! Увы, в особняке моего деда, все мое общение сводилось к бабушке. Вот только с ней нормально не поговоришь. Ведь она из тех женщин, которая любит играть только «в одни ворота».

Но я не позволяла думать себе о плохом. Только сейчас, наконец, ощутила вкус силы и магии. Я колдовала дни и ночи напролет, экспериментируя с формулами и эмоциями. И, конечно же, не забывала о теории! Ведь как бы я не была увлечена практикой, о соревнованиях помнила. Более того, теперь собиралась пройти их на отлично!

У меня имелся замечательный стимул — сэр Лоран! Его обещание — взять к себе в ученики, все никак не отпускало. Я бредила этим. Может, если все узнают, что теперь мне подвластна магия жизни через мыслеформу, то поменять специальность будет намного легче?

Однако не все так легко. Мыслеформа и контроль чувств — на самом деле очень сложное занятие. Особенно тяжело мне давалась боевая форма. Дело в том, что я давно не обижалась на Коршуна. В какой-то мере даже была ему благодарна. Пусть, он и доводил меня постоянно до белого колена, но если бы не его практика, вряд ли бы я поняла свои возможности…

А ещё, как бы странно это не звучало, я немного скучала по Коршуну. Это был тот случай, когда волей не волей, но я привыкла к нему. Да и он не всегда был настолько плохим. Нет, конечно, Коршун еще та заноза, однако случай с его приходом в особняк бабушки приятно удивил. Кажется, он по-настоящему волнуется за мое будущее.

«Тем-то лучше будет утереть ему нос, когда я сдам все на отлично!» — хитро проговорило мое второе я.

Как правило, «ностальгия» по Коршуну заканчивалась именно такой репликой. Впрочем, Вортан заслужил. Именно из-за него мои амбиции взяли вверх над добротой.

И все же стоило признать — в моей жизни, даже с бабушкой под боком, стало совсем тихо. Леди Ноаэль-старшая часто разъезжала по делам и званым вечерам, из-за чего я была предоставлена самой себе.

Однако вскоре бабушка сделала всё, чтобы я вновь перестала скучать. Чем ближе приближался день первого письменного теста, тем чаще леди Ноаэль-старшая уточняла: «Не пора ли мне вернуться в стены академии?» Сначала, как бы, между прочим, спросила за ужином, потом за прогулкой в саду, а позже стала чуть ли не ежеминутно настойчиво задавать этот вопрос! Я же только мило улыбалась, и непреклонно отвечала, что появлюсь в академии только в день экзамена.

Леди Ноаэль-старшая очень злилась, порой даже бурчала себе под нос о моем скором замужестве. Именно это и стало той причиной, по которой я все же решила вернуться в академию немного раньше, пока у меня на пальце случайно не появилось обручальное колечко.

На днях Альберт Лоран прислал мне ответное письмо. Оно расстроило меня, ведь мой «Осенний бог» писал, что пока не решил проблему с переводом! Выходило, что на экзамен я все-таки пойду, как ученица Коршуна.

Маг жизни извинялся, но я и не была на него в обиде. Понимаю, что так легко всё не делается. Да и все равно ведь собиралась идти на тест без сэра Вортана. Просто буду его игнорировать.

За несколько дней до экзамена, когда мне стало совсем скучно и одиноко, ко мне неожиданно пришли с визитом. Я как раз закончила, в гордом одиночестве (так как бабушка уехала к своей старой подруге — тоже очень влиятельной женщине-магу) чаепитие в саду, когда дворецкий сообщил, что меня ожидают.

Сначала я обрадовалась, что на некоторое время избавлюсь от учебников и одиночества, однако почти сразу взяла себя в руки, скрывая настоящие эмоции. Ведь подсознательно догадывалась, кто именно мог прийти. Мое лицо и осанка моментально наполнились вселенской гордостью… или скорее гордыней.

Укутав плечи шалью, я вошла в комнату ожидания и… замерла. Пусть интуитивно я и предполагала увидеть сэра Вортана, но то, что предстало моим глазам… о нет, это был не мой наставник…

Казалось, он «сверкал»! Хотя отчасти заслуги можно было приписать солнечным лучам, проникающим в окно и попадающим на мужчину. Однако стой он в самом темном углу, все равно бы заметила разительные изменения!

Коршун выглядел абсолютно по-другому! Вернее, очень постарался выглядеть по-другому. На нем был настолько светлый «для него» костюм, что я не сразу опознала в пришедшем мужчине своего наставника! Синий. Не просто черный с синеватым оттенком, а синий! И он почти подходил по размеру, а главное не висел мешком. Разве что чуток был великоват, лишь на один размер. Под костюмом находилась белая рубашка, а на ней повязано нечто на подобии пластрона[4].

Примечания

1

Альтарис — бог удачи и покровитель смелых.

2

Шлица — это деталь одежды, представляющая собой разрез, обработанный особым образом. В отличие от обычного разреза, где правая и левая части равнозначны, конструкция шлицы такова, что одна её половина перекрывает другую.

3

Газ — лёгкая прозрачная ткань особого переплетения. В процессе ткачества нити переплетаются так, чтобы между ними оставалось некое пространство, благодаря чему ткань становится нежной и полупрозрачной.

4

Пластрон — узкая полоса ткани на шее с остроугольными концами, обычно из светло-серого узорного шёлка, предшественник современного галстука.