Терри Пратчетт - Я надену платье цвета ночи

— Я настаиваю… — начала она.

— Нет, — ответил Роланд.

Слово прозвучало тихо, но иная тишина бывает погромче крика. Обертоны этого тихого «нет» могли бы остановить целое стадо слонов. Или, как в данном случае, одну Герцогиню. Взгляд, который она бросила на своего зятя, явно давал понять, что она ему ещё всё припомнит, когда у неё будет для этого свободное время.

Чтобы облегчить участь Роланда, Тиффани призналась:

— Послушайте, я упомянула прялки из чистого сарказма. Ничего подобного в наши времена больше не происходит. Да и в прежние вряд ли случалось. Люди спят, а кусты и деревья разрастаются во дворце? Ну и ерунда, как такое вообще может быть? Растениям тоже придётся заснуть, разве нет? Иначе ежевика пустит корни в ноздрях спящих, а такое пробудит кого угодно. А если снег пойдёт, что будет?

Говоря всё это, она не сводила глаз с Летиции, почти кричавшей одно очень интересное несказанное слово, которое Тиффани старательно запомнила, чтобы обдумать позже.

— Ладно, я вижу, что ведьма сеет хаос везде, где бы ни появилась, — заявила Герцогиня. — Поэтому ты останешься здесь, и мы будем обращаться с тобой лучше, чем ты того заслуживаешь, вплоть до особого распоряжения.

— А что ты скажешь моему отцу, Роланд? — сладеньким голосом осведомилась Тиффани.

У Роланда был такой вид, словно его ударили, что вполне вероятно и произойдёт, если о последних событиях в замке станет известно за его пределами. Барону понадобится чёртова пропасть стражи, когда мистер Болит узнает, что его младшую дочь заперли в козьем хлеву.

— Знаешь, — смилостивилась Тиффани, — давай просто скажем всем, что я задержалась в замке по важному делу? Уверена, сержант сумеет сообщить эту новость отцу, не разозлив его, как полагаешь?

Она специально облекла своё предложение в форму вопроса и увидела, как Роланд кивнул, но Герцогиня категорически не желала принимать предложенную помощь.

— Твой отец арендатор Барона, и будет делать то, что ему скажут!

Роланда чуть не скрючило, хотя он и постарался это скрыть. Когда мистер Болит работал на старого Барона, они, как разумные люди, действовали исходя из некоего неформального соглашения, которое состояло в том, что мистер Болит делает всё, о чём его попросит Барон. При условии, что Барон просит лишь о том, что мистер Болит и так согласен делать по собственной воле или ввиду очевидной необходимости.

В этом суть слова «лояльность», однажды объяснил ей отец. Оно означает, что добрые люди всех сословий старательно трудятся совместно, при этом каждый понимает свои права и обязанности, и не нарушает ничьё чувство собственного достоинства. Достоинство особенно высоко ценилось, потому что, за исключением ерунды вроде постельного белья, посуды, кое-каких инструментов да кухонной утвари, это было всё, чем владели местные крестьяне. О соглашении не требовалось говорить вслух, все и так знали, как оно действует: если ты хороший господин, я буду тебе хорошим работником. Я буду лоялен к тебе, если ты лоялен ко мне, и, пока этот круг не разорван, всё прекрасно действует из года в год.

Теперь Роланд нарушил соглашение, точнее, позволил Герцогине сделать это вместо себя. Семья Роланда правила Мелом несколько столетий, и у него были клочки бумаги, подтверждавшие их право на это. Зато когда первый Болит ступил на землю Мела, никому ничего доказывать не требовалось; в те времена бумагу ещё не изобрели.

Да, конечно, люди были смущены и напуганы, и сейчас не очень-то жаловали ведьм, но последнее, в чём нуждался Роланд, так это отвечать на вопросы мистера Болита. Хоть его волосы и поседели, мистер Болит умел задавать неприятные вопросы весьма жёстко. «Да мне и самой лучше пока оставаться в замке, — подумала Тиффани. — Я, кажется, нащупала нить, осталось за неё потянуть».

Вслух она сказала:

— Не волнуйтесь, я не прочь посидеть тут некоторое время. Мы же не хотим новых проблем, верно?

Роланд явно испытал глубокое облегчение, но Герцогиня повернулась к сержанту и спросила:

— Ты уверен, что она надёжно заперта?

Брайан вытянулся по стойке смирно; поскольку он и так уже стоял «смирно», ему пришлось практически встать на цыпочки.

— Да, м… ваша светлость. Как я уже упоминал, от этих дверей есть только два ключа, и оба они вот здесь, прямо у меня в кармане.

В подтверждение своих слов он хлопнул себя по правому карману, который отчётливо звякнул. Похоже, Герцогиню этот звук вполне удовлетворил.

— Ну, тогда мы будем спать сегодня ночью немного спокойнее, сержант, — сказала она. — Пойдём, Роланд, и позаботься о Летиции. Боюсь, ей снова нужно принять лекарство… бог знает, что наболтала ей эта чёртова ведьма.

Все ушли, за исключением Брайана, которому хватило совести выглядеть изрядно смущённым.

— Подойди поближе, сержант, пожалуйста.

Брайан вздохнул и на полшага приблизился к решётке.

— Ты ведь не собираешься устроить мне новые неприятности, а, Тифф?

— Конечно, нет, Брайан, а ещё я надеюсь и верю, что ты тоже не станешь устраивать неприятности мне.

Сержант закрыл глаза и застонал.

— Ты что-то задумала, верно? Я так и знал!

— Скажем так, — ответила Тиффани, тоже продвигаясь поближе к решётке, — какова, по-твоему, вероятность, что я останусь на ночь в этой камере?

Брайан снова хлопнул себя по карману.

— Ха, не забывай, что у меня клю… — его лицо жалко сморщилось, как мордочка щенка, которого сердито отругали. — Ты стащила их! — теперь он смотрел умоляюще, словно тот же щенок, но который подозревает, что на этот раз одной лишь руганью дело не ограничится.

К немалому удивлению и восхищению сержанта, Тиффани с улыбкой снова протянула ему ключи.

— Неужели ты думаешь, что ведьма не сможет без них обойтись? Кроме того, я обещаю, что вернусь сюда ровно к семи утра. Думаю, ты согласишься, что я предлагаю очень выгодную сделку. А ещё обещаю найти время забежать к твоей маме, сменить повязку на ноге.

Выражение лица сержанта говорило само за себя. Он радостно схватил ключи.

— Полагаю, нет смысла спрашивать, как именно ты собираешься выбраться? — с надеждой в голосе спросил он.

— Мне кажется, в данных обстоятельствах такие вопросы лучше не задавать, верно, сержант?

Он поразмыслил, а потом улыбнулся.

— Спасибо, что не забыла про мамину ногу. На ней краснота какая-то появилась в последнее время.

Тиффани глубоко вздохнула.

— Проблема в том, Брайан, что о ноге твоей матери волнуемся только ты и я. А ведь в округе полно стариков, которые даже ванну принять не могут без посторонней помощи. А ещё кто-то должен готовить микстуры и таблетки, а потом доставлять их старикам в такие уголки Мела, куда не вдруг и доберёшься. Мистер Хвастун вообще двигаться не может, если я не натру его мазью. — Она вытащила свой блокнот, фактически, пачку листков, скреплённых верёвочками и резинками, и помахала ими в воздухе. — Тут полно всяких дел записано, потому что я ведьма. Если их не сделаю я, то кто? Молодая миссис Неряха скоро родит двойню, я уверена, потому что сама слышала двойное сердцебиение. Это её первые роды. Бедняжка и так напугана до полусмерти, а ведь ближайшая повитуха живет в десяти милях отсюда, не говоря уже о том, что она плохо видит и страдает склерозом. Ты офицер, Брайан, офицерам полагается быть людьми находчивыми. Так что если молодая роженица явится сюда за помощью, ты догадаешься, что надо делать, я уверена.

Она с удовольствием понаблюдала, как бледнеет его лицо. Прежде чем сержант успел пробормотать ответ, Тиффани продолжила:

— А я ничем не могу помочь, видишь ли, потому что злая ведьма должна сидеть взаперти, чтобы не добралась до прялки с веретеном! Я под замком из-за сказочек! Но главная проблема в том, что кто-то может умереть. Тогда я буду виновата, я окажусь плохой ведьмой. То есть, я плохая в любом случае. А как может быть иначе, если вы меня заперли!

Ей даже стало жаль Брайана. Он пошёл в сержанты не для того, чтобы иметь дело с такими сложными проблемами. Все его тактические навыки ограничивались ловлей удравших из хлева свиней.

«Могу ли я винить его за то, что он просто исполняет приказы? — подумала Тиффани. — В конце концов, мы же не виним молоток за то, что делает плотник. С другой стороны, в отличие от молотка, у Брайана есть мозги. Возможно, ему пора ими воспользоваться».

Тиффани подождала, пока топот его башмаков окончательно подтвердит, что сержант решил этой ночью сохранять благоразумную дистанцию между собой и темницей, а также, вероятно, хоть немного позаботиться о собственном будущем. Кроме того, словно в подтверждение её наблюдений, из всех щелей показались Фиглы, а уж у них-то был недюжинный врождённый талант оставаться незамеченными.

— Нехорошо было красть ключи у него из кармана, — сказала Тиффани, обращаясь к Робу Всякограбу, который отплёвывался от соломы.