Анна Одувалова - Выбор ксари

Ночью становилось намного холоднее, нежели днем. Даже у костра иногда, казалось, невозможно согреться. Ольга прижималась к Стикуру и очень быстро засыпала, у Анет своей персональной грелки не было, и поэтому она чаще всего сидела рядом с Ранионом. Хайк вряд ли бы понял, если бы девушка полезла греться к нему. Да и побаивалась она слишком мощного наемника с суровым взглядом и выступающими из-под верхней губы клыками. Оставался еще Дерри, но сидеть, прижимаясь к спине ксари, было мучительно сложно. Да и реакцию его всегда трудно предугадать.

Лайтнинг зло смотрел на Анет и следящего, но ничего не говорил. Гнев поднимался волной к горлу, и становилась трудно дышать. Ксари тяжело было как ни в чем не бывало сидеть на месте, строить планы на следующий день, говорить и сдерживать рвущегося наружу Мерцающего. Хотелось вскочить и вмазать со всего размаха по наглой роже следящего, безнаказанно обнимающего Анет.

Девушка замечала косые взгляды Дерри, но не могла понять, что они означают. С одной стороны, в мерцающих в темноте глазах угадывались злость и ревность, а с другой… Анет не могла в это поверить. Подобные чувства были слишком несвойственны ксари. Ранион тоже не раз ловил гневные взгляды и, в отличие от девушки, четко понимал, что они значат, и от этого понимания ему становилось не по себе. С одной стороны, вставать на дороге у Лайтнинга не хотелось, а с другой — слишком велик был соблазн. Тем более пока ничего страшного не происходило. Когда Дерри приближался, неприязнь между молодыми людьми можно было ощутить физически. В эти минуты во взгляде ксари чувствовалось присутствие Мерцающего. Следящий напрягался, словно готовился уйти в глухую защиту, и облегченно выдыхал, когда соперник проходил мимо или отводил взгляд.

Вечером, на очередном привале, напряжение достигло своего пика. Дерри мотался вокруг костра, словно раненый зверь, и огрызался на всех без повода. Досталось даже неудачно вытянувшей ноги Ольге. Правда, за девушку вступился Стик, грозно рыкнув на раздраженного друга. Лайтнинг пробормотал какие-то несвязные извинения и немного успокоился, осознав свою вину. Анет задремала на плече Раниона, обняв его за талию. Как ни странно, с ним было очень спокойно. Наверное, следящему не понравилось бы подобное сравнение, но для девушки он был чем-то вроде большого плюшевого медведя. Если обнимешь, становится тепло и спокойно, а еще иногда на грани сна и яви ей нравилось представлять, что рядом Дерри.

— Ранион, мне нужно с тобой обсудить один вопрос.

Ленивый голос Дерри прокрался в сознание дремлющей девушки, и она с неудовольствием отползла от теплого плеча. Тряхнула светлыми волосами и сонно уставилась на потрескивающее в темноте пламя.

Молодые люди скользнули куда-то в сторону, очень быстро растворившись в ночи. Анет задумчиво посмотрела им вслед, но разглядеть что-либо было невозможно. Костер горел единственным ярким пятном. Все остальное утопало в темноте. Оля лежала чуть в стороне, устроив голову на коленях у Стикура, блики плясали у нее на лице и волосах, казалось, вокруг головы девушки танцует пламя. Сам герцог, обняв подругу за плечи, играл в карты с Хайком. Они, совершенно разные и сначала не питавшие друг к другу симпатии, очень быстро сошлись и начали непринужденно общаться, разрядив напряженную обстановку в небольшом отряде. Деление на своих и чужих, которое явственно ощущалось в первый день пути, несколько сгладилось.

Было еще совсем не поздно, сирланская ночь удивительно темна и подкрадывается рано. Именно поэтому путь по пустыне сильно затянулся, приходилось устраиваться на ночлег намного раньше, чем выбивались из сил. Идти дальше было невозможно из-за наваливающейся разом густой темноты. Не помогали даже зажженные факелы. Анет встала, чтобы размять затекшие ноги, поежилась и переползла ближе к подружке. Раз спать не вышло, так хоть поболтать. Быть может, рыжую удастся отклеить от герцога и поговорить о своем, о женском. С чего это вдруг отношения между подругой и Стиком так резко набрали обороты, Анет не представляла, и ей было интересно выведать подробности. К счастью, Оля тоже не спала, она задумчиво наблюдала за ходом игры, пытаясь вникнуть в незнакомые правила. Она бы давно рискнула сыграть сама, но парни играли на щелбаны. И если щелбан герцога выдержать было можно, то вот связываться с Хайком не хотелось.

В темноте раздался тихий звук. Анет замерла, испуганно вытянувшись по струнке. То ли шипение, то ли свист и непонятное шуршание по песку доносились откуда-то из пустыни. Резко вскочил Хайк, весь подобрался Стикур, оказавшись на ногах лишь спустя секунду после тролля. Оля пискнула и упала на локоть, не успев сориентироваться. Звук повторился ближе, Анет, не дожидаясь, подпалила промасленный факел и протянула его герцогу. Факелов осталось всего три от нескольких десятков, взятых в дорогу. Впрочем, завтра предстоял последний день в пустыне, дальше Хайк и Дерри рассчитывали оказаться в лесу.

Резкий и неожиданный удар выбил воздух из легких. Ранион беззвучно рухнул на песок, скорчившись. Дерри знал, куда бить так, чтобы боль сковала все мышцы, лишила возможности дышать и от удара не осталось следов.

— За что? — хрипло выдохнул следящий, пытаясь подняться на колени, но ксари этого сделать не дал, прижав противника к песку.

В темноте нечеловеческие глаза Дерри мерцали. Ранион вздрогнул. На какое-то время ему показалось, что зрачок в этих глазах вертикальный. Правда, сказать с уверенностью было нельзя. Слишком темно, чтобы разглядеть.

— Не смей к ней приближаться, — прошипел Лайтнинг прямо на ухо помощнику Адольфа. — В следующий раз я тебя просто убью.

— И как ты объяснишь ей? — против воли усмехнулся следящий. Эта угроза была всего лишь блефом, и поэтому он почувствовал себя свободнее.

— Ты мне не веришь? — Дерри присел на корточки рядом с Ранионом. — А зря, я не обещаю напрасно. Если я сказал, что убью, — это уже приговор. Жаль, что ты сейчас не можешь спросить у Адольфа, он подтвердил бы тебе мои слова. Анет ненавидит меня, я причинил ей слишком много боли. Поэтому твоя смерть вряд ли сыграет какую-либо роль. Хуже все равно не будет. Я уже потерял Анет. Но смотреть на то, как ты ее обнимаешь, я не могу и не желаю. Избавь меня от этого зрелища. Я большего не прошу. Когда все закончится, можешь делать все, что хочешь, но не сейчас и не на моих глазах.

— И ты не будешь мне мешать? — удивился следящий.

— Нет, — ответил Дерри и, усмехнувшись, добавил: — Но это не значит, что я не попытаюсь забрать ее себе раньше.

— Я не понимаю тебя, — покачал головой Ранион, медленно поднимаясь на ноги. Дышать получалось с трудом.

— А меня и не надо понимать, — отозвался Дерри. — Меня нужно опасаться. Я никогда не отдаю свое.

— Но она не твоя.

— Нет, но могла бы быть, если бы я не был таким идиотом.

Со стороны лагеря, от которого молодые люди отошли на значительное расстояние, послышался крик. Кричал кто-то из девушек.

— Каркал! — ругнулся Дерри, устремляясь к месту стоянки. — Это все ты виноват!

— Я тут ни при чем, — огрызнулся следящий, стараясь не отстать. — Это не мне, а тебе приспичило не к месту выяснять отношения! — Внутренности все еще сводило от боли, и бежать было сложно. Все же сволочь Дерри не рассчитал силы. Или, наоборот, сделал все, чтобы его слова оказались поняты правильно.

В плотной, как кисель, темноте было невозможно что-либо рассмотреть. Анет напряженно оглядывалась по сторонам, но факел и костер горели не слишком ярко, так что трудно было понять, какая опасность скрывается за пределами небольшого освещенного пятачка. Оставалось слушать шуршащие звуки, доносящиеся со всех сторон, и гадать, какая тварь затаилась в темноте. «Куда делись Ранион и Дерри? — с тоской подумала девушка. — Почему им нужно было исчезнуть именно сейчас, когда из черной ночи крадется непонятная опасность?» С легким шипением на руке вспыхнул достаточно крупный огненный сгусток, отвоевав у темноты еще один кусок пространства. Анет оценила результат и создала на другой руке такой же огненный шар. Разглядеть что-либо это не позволило, но стало немного спокойнее. В случае чего можно незамедлительно метнуть огонь во врага.

Справа совсем близко раздалось шипение, и огонь пульсара выхвалил из темноты два мерцающих глаза, а чуть позже и голову, принадлежащую огромной змее. Раздувшийся капюшон делал ее похожей на кобру. Анет всхлипнула от ужаса, даже кричать не получилось, и беспомощно уставилась на медленно приближающуюся тварь. Глаза у змеи были крупные, ярко-оранжевые и, если бы не вертикальный зрачок, могли вполне сойти за светящиеся апельсины. А еще они напоминали глаза Оли, когда та злится. Только во взгляде подруги не растворяешься, теряя себя. Не хочется опустить руки и пойти, словно к маяку, пытаясь стать частью оранжевого пространства вокруг зрачков. Девушка зачарованно наблюдала за шипящей змеей. Эти звуки уже не пугали, а успокаивали и завораживали. Повинуясь внезапно возникшему желанию, Анет сделала шаг вперед, но окрик Хайка заставил ее очнуться.