Звезданутые на контракте (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич

Разведчица опустилась на планету, и только тогда вышла из слияния. Как вскоре выяснилось — для того, чтобы оказаться в центре скандала. Позже она узнала, пассажир все-таки не пожелал лежать в своей каюте, а захотел посмотреть за работой Тианы, тем более особых перегрузок он так и не почувствовал. Поскольку на его вопросы отвечать было некому, а выход в кают-компанию сам почему-то перестал появляться, их наниматель не нашел ничего лучше, чем воспользоваться мощным станнером. Разведчица уже знала, что такое станнер — это оружие вроде ее нейродеструктора, только действующее намного слабее. Оно не влияет на память, зато периферической нервной системе достается изрядно. В результате живое существо просто на время парализует, а потом, если ему не оказать медицинскую помощь, жертва долго мучается.

Пассажир решил, что его не имеют права замуровывать и воспользовался станнером против «двери», которая отделяла каюту от остального пространства. Плоть ликса в этом месте достаточно тонкая, и, конечно, не имеет такой защиты от излучений, как внешняя поверхность, так что станнер сработал.

«Дверь» открылась, и довольный наниматель уже собрался выходить, но встретил Германа. Не будь эта посадка такой сложной, этой ситуации просто не случилось бы. Во-первых, их работодатель как будто специально подгадал момент, чтобы воспользоваться станнером. Как раз, когда Кусто получил болезненный удар астероидом в грудь. Так что какие-то мелкие неполадки в пассажирской зоне тихоход даже не почувствовал. Да и обратить внимание на то, что там творится ни ликс, ни Тиана не могли, слишком занятые маневрированием.

Творилось следующее: Герман, который в этот момент зачем-то вышел в кают-компанию, увидел неладное, а именно выходящего из каюты злого пассажира. Что ответил пассажир на просьбу вернуться на свое место Тиана так и не узнала. Герман повторил просьбу, но и это не помогло. Гость потянулся к станнеру.

Герман отреагировал быстро и резко, как он умеет — коротко ударил кулаком по лицу нанимателя, отчего тот влетел обратно в каюту и выронил станнер. Землянин подобрал выпавшее оружие, и добавил пассажиру еще и ногой. Все это Тиана узнала потом, восстановив события по записям Кусто, а когда она вышла из сопряжения, увидела окровавленного пассажира, лежащего на кровати в своей каюте, а над ним сжимающего кулаки Германа.

Что она могла подумать? Герман, который и до этого явно демонстрировал неприязнь к новому знакомому, стоит над ним со сжатыми кулаками, а пассажир лежит, скрючившись, на кровати и закрывает голову руками. Ясно же — землянин проявил свою варварскую натуру. Избивает в кровь беспомощного, руками и ногами. Забивает насмерть, не в силах удержать в узде свою звериную натуру. Готовится убить слабого, неспособного сопротивляться соперника, который, может, и не слишком приятный собеседник, но точно не заслуживает такого отношения.

— А ну оставь его в покое, ты, монстр! — закричала девушка, даже не успев одеться. — Прочь из его каюты! Варвар! Ты просто варвар, недостойный считаться цивилизованным человеком.

Герман опустил кулаки. Он хотел что-то сказать, но наткнулся на ее взгляд, который горел презрением и яростью, и молча вышел.

— Зайди в мою каюту, и больше не выходи оттуда до отдельного приказа! Ты под арестом! — потребовала Тиана, и Герман послушался.

— Правильно! — подал голос пассажир, — Тиана ди Сонрэ, я требую смерти вашего подчиненного. Он посмел напасть на меня, посмел меня ударить! Меня, представителя высшей расы! Какой-то белокожий ублюдок! Тиана ди Сонрэ, я требую разрешения на то, чтобы убить это ничтожество!

Девушка смотрела на размазывающего по лицу кровь «представителя высшей расы», и боролась с отвращением. Как бы мерзко не поступил Герман, этот пассажир сейчас выглядел не менее отвратительно. Белокожий ублюдок, значит? У нее, Тианы, тоже белая кожа.

— Оставайтесь в своей каюте. Я должна подумать, — ответила, а сама как сомнамбула отправилась восстанавливать события по записям.

Увидев, что произошло, девушка преисполнилась отвращения к самой себе. Вот так, не разобравшись, накричала на напарника, который действовал совершенно правильно. Возможно, слишком грубо… ну так у него и выбора не было! Он ведь не знал, что это нелетальное оружие! «Да какая разница, — сама себе сказала разведчица. — Даже если знал — какое право имеет этот мерзкий пассажир наставлять оружие! Любое! А если бы это было что-то другое? Если бы он повредил ликсу?»

Тиана резко вскочила и бросилась в свою каюту, где нашла Германа лежащим на кровати. Набрала в грудь воздуха, чтобы извиниться, но поняла, что не знает, как.

— Герман, я прошу прощения, что накричала на тебя не разобравшись. — Через силу начала девушка. — Ты больше не под арестом.

— Так точно! — Парень явно изобразил какую-то воинскую позу — вытянулся во весь рост и смотрит поверх ее головы. — Разрешите идти, госпожа капитан?

— Иди, — растерянно пробормотала Тиана, и проследила, как Герман, натянув скафандр, хватает заживляющую пену и выходит из ликса.

Обиделся. И правильно, конечно — она слишком поторопилась, накричала незаслуженно. Нужно было сначала разобраться. Но что теперь, бегать за ним? Нельзя, это подорвет ее авторитет. Так говорили наставники — подчиненный не должен видеть слабость командира, а она ведь, как ни крути, командир? Правильно ведь?

Герман Лежнев, послушный инструмент

«Как она бросилась его защищать?! — Герман полз по Ликсу в поисках места ранения, попутно покрывая пеной мелкие повреждения. В голове раз за разом прокручивалась та отвратительную сцена в кают-компании. — Как тигрица ребенка! Монстр, значит. Под арестом, значит. Приказ, значит»

Он еще не понял сначала. Хотел как-то объяснить, что произошло на самом деле. Потом взглянул в ее глаза. Стало очевидно — никаких объяснений не требуется. Этот Алвин будет хорошим в любом случае, что бы ни творил.

— Любовь зла, полюбишь и козла, — бормотал про себя парень. — Вот почему бабы вечно влюбляются во всяких мудаков? Может, это какой-то природный закон? Закон притяжения к мудаку.

«Давай откровенно. Герман Лежнев — это быдло с отсталой планеты. Да, она тебе благодарна за помощь с муравейником, но по факту за ровню себе она тебя никогда не воспринимала. А тут еще ты своими грязными лапищами покусился на святое».

Когда Тиана пришла «извиняться», эти злые мысли только подтвердились. Видимо все-таки разобралась, что произошло на самом деле, но еле выдавила из себя извинения. Нужно было, наверное, сделать вид, что все хорошо, но улыбаться и изображать, что ему вообще есть какое-то дело до извинений просто сил не было. Идея включить преданного служаку пришла неожиданно, но оказалась спасительной. Разведчица, кажется, даже обрадовалась, что не нужно больше изображать дружеское общение. И из-под ареста отпустила, так что Лежнев, не желая больше находиться поблизости от столь неприятных ему личностей, отправился латать несчастного пострадавшего ликса — он прекрасно видел момент столкновения. А эта идиотка пусть нянчится со своим разлюбезным Алвином.

Рана у Кусто оказалась внушительная — этакий кратер около метра глубиной и диаметром метров тридцать, из которого медленно-медленно сочится какая-то гелеобразная субстанция.

— Эк тебя покоцало, брат, — ужаснулся Герман, и принялся заливать повреждение пеной.

— Больно, — хныкающим голосом раздалось в наушниках. — Ничего серьезного вроде бы не повредило, хотя внутри тоже много разрывов из-за удара. Но гораздо обиднее, что этот вредный наниматель мне внутренние мышцы парализовал чем-то. Если бы я не отвлекся на удар, я бы все равно не открыл ему проход. В моем организме много дублирующих систем! Только они не включаются автоматически, а я отвлекся и сам не заметил, что что-то не так.

— Бывает, дружище. На будущее — следи за этим субъектом в оба глаза. Я здорово подозреваю, что он теперь никуда не денется — Тиана не даст, но доверия у меня к нему ни на грош. Так что смотри, чтобы каких-нибудь пакостей не устроил. Лезет везде, скотина пронырливая.