Пауки и иерархи (Рейн 6) - Валерия Веденеева

Голосование закончилось единодушным «за».

Допрос мы заранее решили проводить в небольшой комнате, находящейся в этом же дворце, рядом с залом для голосования.

— Магистр Тайяр, прошу, начнем с вас, — с затаенной ехидцей проговорил Таллис, и благообразный беловолосый старик нехотя поднялся со своего места.

Список вопросов мы тоже составили заранее. Первые были подобны тем, которые я задавал Теагану — верил ли магистр в заповеди богини, служил ли ей от всей души, считал ли себя ее верным последователем. Потом шли вопросы посложнее, основанные на том, что удалось узнать от Сантори и от императорского советника.

Райхан Сирота уже успел рассказать, что в половине случаев Великий Древний приходил к своим «целям» во сне, чаще всего принимая облик умерших людей. Иногда — близких родственников, иногда — великих героев или святых. «Обработка» «целей» у него занимала от нескольких дней до нескольких месяцев — кстати сказать, Сантори, с его тремя годами, продержался непривычно долго.

В других ситуациях на «цели» выходили уже существующие слуги Великого Древнего. Иногда подкупали, иногда запугивали, иногда обманывали, иногда ловили на крючок шантажа.

Полноценная одержимость у «целей» возникала редко — обычно эти люди сохраняли свою личность, как тот же Сантори. Но если все же возникала, то начинались большие проблемы. Такие одержимые, во-первых, обретали физические и магические способности, сильно отличающиеся от обычных человеческих. Во-вторых, они становились, по сути, лишь человекообразными марионетками Великого Древнего, его глазами и ушами в нашем мире.

При всей своей гордыне советник признался, что даже ему было нелегко расправляться с одержимыми, особенно если их собиралось в одном месте сразу несколько.

Магистр Тайяр отвечал на все вопросы без задержек, но с видом оскорбленной гордости. Мол, как только мог верховный иерарх подозревать его в каких-либо недостойных деяниях!

— Конечно, иногда я вижу во сне умерших родственников — как и все люди, между прочим, — но никто из них не пытался меня, как вы выразились, «рекрутировать». И нет, они не предлагали способов их воскресить! Обычные сны, ничего особенного.

— Рейн? — поторопил меня Таллис, и я встряхнулся.

— Пока что все правда, верховный магистр.

А отвлекся я из-за слов допрашиваемого. Среди людей считалось нормальным видеть во сне своих умерших родственников? Более того, по мнению магистра, такое происходило со всеми! И Таллис ему не возразил, значит, был согласен.

Тогда почему ко мне в сон никакие родственные мертвецы ни разу не приходили? Непорядок!

— Следующий вопрос, Рейн, — со вздохом напомнил Таллис, постукивая указательным пальцем по столу.

Я кивнул, начиная этот вопрос зачитывать, но споткнулся из-за звука, которого не должен был слышать. Очень знакомого звука — гневного ропота искр благословения. Точно такого же, какой слышал вчера, когда искры пытались пробить защиту советника.

Я сдвинул зрение и увидел, что слой искр вокруг стал в разы тоньше, и что некоторые еще струились сквозь стену — в ту сторону, где находился зал с ждущими своей очереди на допрос младшими магистрами.

— Рейн? — уже раздраженно повторил Таллис.

— Там, в зале, какой-то непорядок, — проговорил я, начиная подниматься на ноги.

И в этот миг здание потряс мощный удар. Стены и пол зашатались, на мгновение пошли трещинами — хотя защитная магия сразу же начала эти трещины залечивать. Впрочем, это я уловил лишь краем глаза, потому что, едва раздался удар, я вскочил и кинулся к двери, а потом туда, где находился зал с магистрами. Таллис бросился следом.

Внутри часть магистров лежала на полу, похоже, что без сознания; другие, те, что покрепче, или пытались помочь упавшим, или толпились у стены, в которой оказался пробит проход.

— Расступитесь! — крикнул Таллис, но его приказ утонул в гуле голосов ошеломленных и паникующих людей. Тогда он просто повел рукой с перстнем, и всех, кто стоял у пролома, буквально отнесло в сторону, так что теперь я смог увидеть в него пять убегающих фигур младших магистров.

Вокруг них, извиваясь, будто хвост огромной золотой змеи, струились искры благословения, но больше ничего не делали. Однако я слышал, что к гневному ропоту теперь примешивалось недоуменное поскуливание — будто бы благословение никак не могло понять, где враги, и почему те, кого оно должно защищать, ведут себя так странно.

Таллис кинулся в пролом первым, я выбежал за ним и закричал искрам:

— Хватайте их! Живей!

Недоуменное поскуливание искр стало громче. Они все еще не понимали.

— Это враги! Перевертыши!

Мои слова, наконец, подействовали, и «хвост змеи» обвился вокруг ног бегущих.

Магистры упали. Кто-то покатился по земле, извиваясь всем телом, пытаясь сбросить невидимые путы, кто-то бесполезно потянулся за магией…

Физическая форма у Таллиса оказалась просто на зависть — бежал он так быстро, что мне пришлось напрячься, чтобы не отстать. Достигнув места, где лежали схваченные искрами беглецы, он остановился. И в этот миг один из магистров повернул голову и посмотрел сперва на меня — взглядом, настолько полным знакомой ненависти, что я невольно отшатнулся, — а потом посмотрел на Таллиса.

И что-то вокруг нас изменилось.

Будто воздух зазвенел, наполнившись невидимым льдом.

Будто небо стало стеклянным и пошло трещинами, и сквозь эти трещины начал сочиться яд.

Будто…

Таллис что-то невнятно зарычал, вскинул руку, и на беглецов упала сияющая сеть. Опутала каждого, лишив даже малейшей возможности пошевелиться, но на этом ее работа не прекратилась. Нет, я видел, как ее нити продолжили стягиваться, все плотнее впиваясь в тела пленников…

Я взглянул на Таллиса — тот смотрел на магистров с гневом и ненавистью и медленно сжимал пальцы руки в кулак.

Он их убивает, — понял я. — Но не сразу, а растягивая агонию.

— Верховный магистр! — я попытался схватить его за протянутую руку, но не смог даже коснуться — на расстоянии дюйма мои пальцы наткнулись на невидимую преграду. — Они нужны нам живыми! Для допроса!!!

Но нет, не похоже было, что Таллис меня вообще слышал. Словно бы тот ненавидящий взгляд от магистра погрузил его в подобие транса…

За спиной я услышал топот бегущих ног, и, быстро оглянувшись, увидел Достойных Братьев. Но толку от них? Таллиса они не остановят — и мы останемся без такой важной информации!

— Верховный магистр! — снова позвал я. И снова без какого-либо толка. А из беглецов кто-то уже хрипел из-за нитей сети, врезавшейся в горло…

Да Иштаво же семя!

— Дядюшка!!! — рявкнул