Стив Паркер - Охотники на ксеносов: Омнибус

— Мне не знакома эта эмблема, — задумчиво произнёс Мутех, проводя рукой по выпуклостям металла. — Ты что думаешь, пор’уи?

— Похоже на руну гуэ’ла, — ответила я. — Лингвистически она переводится как «сам, лично», но в таком контексте, вероятно, подразумевает обозначение какой-то группировки.

— Значит, гуэ’ла построили это место? — спросил Ксанти.

— О, я с абсолютной уверенностью могу предположить имперское происхождение, — ответил Мутех, явно довольный собой. — Хотя здесь не хватает помпезных украшений, присущих их архитектуре, но контуры и материал — явно имперские.

— Откуда взялись имперцы на Фи’драа до войны? — Ксанти, похоже, сам смутился от своего замечания.

— А почему им здесь не быть? — провозгласил Мутех. — За сотни лет имперцы побывали почти везде. Это древняя держава, которая горела желанием достичь звёзд за тысячи лет до того, как нам была явлена тау’ва. Однако, нельзя сказать, когда они впервые появились на этой планете. И зачем.

— У этого места мощь крепости, но нет логики крепости, — сообщила Джи’каара, впервые подав голос. — Стены прочные, но нет ни огневых точек, ни сторожевых башен.

— Возможно, они скрыты, — предположила я.

— Не забывай, это довоенный реликт, — укоризненно ответил Мутех. — Его построили не для того, чтобы удержать врага снаружи, а для того, чтобы уберечь секреты внутри.

— Какие секреты? — преданно спросил Ксанти.

— Такие, которые стоит хорошо прятать! — При мысли об открывающихся возможностях у картографа заблестели глаза. — Такие, которые стоит узнать для Высшего блага. — Он хлопнул по перегородке: — Открывайте!

Внешне никаких механизмов доступа видно не было, но инфодрон Ксанти обнаружил биометрический считыватель, встроенный в перегородку.

— Для гуэ’ла это довольно сложная система, — бормотал аутаку. Его лицо почти пропало среди пляшущих голограмм, которые проецировал дрон. Небольшая машина в форме тарелки парила возле двери, ощупывая механизм инфолазером и схематически перенося его туда, где с ним мог работать хозяин.

— Сомневаюсь, что смог бы обойти его, — говорил Ксанти, — однако похоже замок уже взломали… и довольно грубо перенастроили. — Он поднял хмурый взгляд. — Кто-то уже пробрался сюда до нас.

Несмотря на то, что замок был уже повреждён, к моменту, когда Ксанти синтезировал нужный ключ, уже опустилась ночь. Мёртвые шестерни со скрежетом ожили, и перегородка пошла вверх, стеная от повторного надругательства. Из тёмной утробы хлынул кислый запах плесени, настолько густой, хоть топор вешай. Несколько янычаров насмешливо фыркали, пока я, сдерживая рвотные позывы, неловко возилась со своей маской-фильтратором, однако сами заметно побледнели. Джи’каара резким движением заставила их замолчать, однако благодарности я не испытала. Герметичный шлем избавил её от вони, которую нам пришлось терпеть. Где уж тут равенство и справедливость?

Мы вошли в похожий на пещеру зал уже привычным порядком: дрон-стрелок Джи’каары полетел вперёд, янычары веером разошлись в стороны. Наши ручные фонари отбрасывали темноту прочь, однако та чёрной паутиной цеплялась за каждый угол и щель. Из темноты кругом проступали выгоревшие остовы транспортных амфибий и каких-то агрегатов, бросая тени на кладбище из бочек и ящиков, похожих на надгробия.

— Те, кто сюда пробрался, перекрыли путь к отступлению, — сообщила Джи’каара, оценив разрушения. — Уничтожили машины и запечатали выход на случай, если кто-то проскочит.

— Почему никто не сопротивлялся? — поинтересовалась я, — Тел не видно.

— Хороший вопрос, водичка.

На другом конце зала среди обломков покоился искромсанный люк, вырванный из пазов. Джи’каара опустилась на колено и провела пальцами по истерзанному металлу. Края люка лохматились острыми завитушками.

— Цепные мечи.

— Откуда ты знаешь?

— Зубья оставляют характерный след, — Джи’каара умолкла и глянула через плечо прямо на меня. — Их отметины… не спутаешь ни с чем. — Её голос прозвучал почти вызывающе.

— «Не спутаешь ни с чем»? — Точно по собственной воле мои глаза обратились к залатанному шраму на лицевом щитке её шлема — ране, которая точно в зеркале отражала разрез у неё на лице. И тут до меня дошло, как она познакомилась с этим оружием.

Дальше по коридору разрушения почти сошли на нет, однако гнетущее чувство не исчезло. Оно преследовало нас, пока мы проходили одно покинутое помещение за другим, уходя вглубь сооружения и прижимаясь друг к другу всё тесней.

— Группы поменьше могли бы охватить большую площадь, — протестовал Мутех. — Твоя осторожность нелогична, шас’уи. Это место давно мертво.

Но огненный воин не стал бы разделять наши силы, и я снова поразилась различию между нашими кастами. Мы работаем вместе ради Высшего блага, однако наши характеры расходятся. Мутех и Ксанти — создания рациональности, в время как Джи’каара жила чистыми инстинктами. Что же тогда я такое?

Я размышляла над этим вопросом, пока мы двигались дальше, проходя комнаты охраны и кладовые, пустой склеп общей спальни и столовую, где на столах по-прежнему ждала еда, затвердевшая до состояния камня и забытая.

— Оно застало их врасплох, — пробормотала Джи’каара, — и расправилось с ними очень быстро.

— Оно? — переспросила я. — Ты хотела сказать: захватчики?

— Нет… — Впервые её голос прозвучал обеспокоенно. — Нет, мне кажется, это что-то другое.

Первого мертвеца мы встретили на посту связи. Закутанный в тяжёлые алые одеяния, привалившийся к пульту вокса мумифицированный труп был похож больше на машину, чем на человека. Вместо лица у него была угловатая бронзовая маска, утыканная датчиками и явно приклёпанная к черепу. В бионической клешне был зажат пистолет, ствол был просунут в разбитую решетку рта. Верхушка черепа отсутствовала, превратившись в корону из осколков кости и электросхем.

— Он застрелился, чтобы захватчики не успели до него добраться, — заключила Джи’каара.

— Или потому что не успели добраться, — неуверенно предположила я. Джи’каара перевела взгляд на меня и подождала, пока я консультируюсь со своей интуицией. — Он единственный, кого мы нашли. Возможно, это чем-то отличает его от остальных.

— Он точно отличался от остальных, — со страстью вмешался Ксанти. — Судя по обширной бионике, это жрец механикусов и, вероятно, не из последних по статусу. В отличие от нас, спецы по обработке информации Империума стремятся слиться со своими машинами.

Страсть аутаку удивила. Внезапно я поняла, как мало знаю о своих спутниках.

Мы прошли вместе так много, но по-прежнему оставались незнакомцами. Что нас разделяло: наши касты или просто личные недостатки? С беспокойством я отложила этот вопрос в сторону и сосредоточилась на текущих событиях.

— Пожалуй, это он вызвал тех, кто сюда проник.

Джи’каара обдумала мою мысль.

— Пожалуй, водичка.

«И, пожалуй, я не такая дура, за которую ты меня держишь», — подумала я.

Опускной механизм на нижние уровни был уничтожен, а люк на лестничном колодце заперт изнутри, правда, для плазменных резаков это препятствием не было. За люком спиралью уходили в темноту металлические ступени.

Дрон-стрелок Джи’каары летел первым, опускаясь в пролёт, а мы шли по спиральной лестнице. Луч его прожектора пропадал в бездне внизу. По мере спуска стены начинали крошиться и осыпаться, всю влагу из них высосали серебристые прослойки грибка. Кое-где отвратительная грязь вспучивалась раковыми опухолями плодовых тел, но это были лишь высохшие пустышки, по-видимому, окаменевшие в процессе роста. Вонь стояла жуткая, и я крепко прижимала к лицу фильтратор. Мутех с Ксанти вскоре последовали моему примеру, а вот янычары терпели стойко, не желая показывать слабость перед Джи’каарой.

«Стараются, точно собаки перед хозяином», — подумала я.

Через равные промежутки мы проходили мимо входных створов на другие уровни, и я осознала, насколько огромное сооружение лежит под землей, точно закопанная гора, изрытая ходами и пещерами. Некоторые из входов были заперты, некоторые раскрыты нараспашку, но мы пропускали их все. Исследовать весь комплекс целиком заняло бы несколько дней, а ни один из нас не горел желанием здесь задерживаться. Поэтому мы шли дальше; нас всех подгоняло общее чувство, что ответы, которых мы ищем, лежат внизу. Но когда свет дрона наконец нащупал дно лестничного колодца, мы застыли на месте.

— Император сохрани! — ахнул один из янычаров, но никто не одёрнул его за этот атавизм.

Наш путь заканчивался в трупной яме. Десятки мёртвых тел грудами лежали внизу, искалеченные и переломанные немилосердной смертью. Стены вокруг были изрыты глубокими воронками, что говорило о сильной перестрелке, однако нельзя было сказать, пули это или цепные мечи, которыми мёртвые были очищены от грехов.