Я узнаю тебя из тысячи... (СИ) - Есения Светлая

Папа — на кухне, греет чай. В микроволновке — мамины пироги, на столе — вазочка, наполненная абрикосовым вареньем с орешками. В общем, полный боекомплект. Внутренне сжимаюсь, чтобы приготовиться к нотациям,и вообще молюсь каждую секунду, чтобы мне никто не промывал сейчас мозг.

И вселенная будто слышит меня. Потому что в следующую минуту отец задает совершенно неожиданный вопрос :

— Ты новый год с кем решила отмечать?

Я жду продолжения и неуверенно пожимаю плечами. Отец мнется, делает глоток своего остывшего чая и продолжает:

— Если ничего совсем не придумаешь, приезжай к нам с мамой. У нас, правда, соседи в этом году будут. Решили вместе отметить. Но ты не помешаешь, конечно. Скучно точно не будет. А так, если хочешь, могу тебе путевку взять. Ну, например, на горячие источники. Или на горнолыжный курорт. Еще есть варианты. Подумай.

— Пап, с чего это вдруг? — Я не верю своим ушам. —Что произошло, чего я не знаю...

— Да ничего, дочь. Просто сегодня Филиппов позвонил, говорит ты его решила бросить. Я тебе звоню, ты не отвечаешь. Потом этот идиот наяривает опять и толкует, что ты что-то с собой в квартире сделала. Я конечно приехал, тебя не нашел. Телефон дома. Но я отчего-то сердцем чувствовал, понимаешь, что с тобой все в порядке. А Филиппов начал мне подзуживать, чтобы я на тебя, бессовестную, воздействовал. Ну я тут ему не выдержал и врезал.

— Что? Пап, но это же... Теперь у тебя будут проблемы!

— Проблемы у Филиппова, потому что он пару месяцев назад обрюхатил нашу новенькую экономистку Лерочку. Я, к сожалению, узнал об этом один из первых. Но он обещал все уладить. А тут выясняется, что Лера уволена, беременная, брошенная. А Филиппов тебя рекламирует на право налево, как свою невесту, ничуть не стесняясь сплетен. Я конечно, уладил все, девочку пристроил на работу в другую организацию, на работе попросил языки прикусить. Переживал, что ты все узнаешь, что сердце тебе это разобьёт. Жаль мать не слушал. Она каждый день твердит, что не любишь ты Игоря. Я все не верил.

А сегодня понял, как не прав был. Ты, дочка, прости дурака старого.

Я реву, беззвучно, стараясь не пропустить ни одного слова, а потом просто обнимаю своего любимого папку за шею и целую в блестящую лысину. Он горестно вздыхает, крепко меня прижимая к себе.

— Мир? — осторожно спрашивает он.

— Мир, — шепчу довольная я.

14

Что-то случилось или я чего-то не понимаю.

Потому что теперь у меня нет двух дней покоя.

Потому что Алинка звонит мне каждые полчаса. Нет, даже каждые 20 минут. И постоянно чего-то тарахтит, рассказывает, выспрашивает.

Одно дело, когда это просто вопросы о моих предпочтениях в еде. Но не настолько же я важная гостья, чтобы под меня затачивать все меню праздничного стола? Нет, ну вот честно…

Но больше всего смущает, когда она между делом задает какие-то личные вопросы. О жизни, о детстве, об Игоре и родителях. Меня это все ужасно напрягает, ведь разговоры мы ведем по видеосвязи и нет-нет я вижу мелькание других участников процесса. Но послать куда подальше мне ее не удобно, потому что Алинка делает это с особым каким-то восхищением и искренностью. А потом я просто постепенно привыкаю. Вспоминаю, что моя подружка всегда такой и была — самой настоящей болтушкой. Поэтому списываю эти странные звонки на ее общительность.

Мы обсуждаем предстоящий вечер, мне при этом запрещается что-то приносить из дома и тратить время на готовку. Оказалось, что шеф-повар у нас уже есть — это Гриша. А в помощниках у него Алинкин Пашка и Юлькин Семеныч. Зато ничем не занятая подруга постоянно делает фотоотчеты этого процесса. А также их с Юлькой старания по украшению квартиры. Я смеюсь, болтаю, хвалю их всех и, в конце концов, только вечером понимаю, насколько устала.

Хотя безумно благодарна подруге за компанию, за то, что та такая неугомонная и просто нашла способ не оставлять меня одну. В единственном мы с ней не сошлись и даже немного повздорили. Я отказалась показывать ей свой наряд. Она, кажется, обиделась. Но ненадолго. Примерно на двадцать минут. А потом вновь позвонила и стала тараторить о том, чтобы я все равно взяла с собой теплую одежду. Так как ребята требуют новый снежный бой и матч - реванш.

Лишь только после нашего окончательного прощания, прозвучавшего примерно в пятый   раз, и когда на часах уже было десять вечера, я отключилась, заверив, что пойду спать. А завтра, как только сделаю прическу и маникюр, приеду к обещанным пяти вечера к ним в гости.

Наконец-то она оставила меня в покое.

Я подошла к шкафу. Теперь он другой, белый, современный. И без единого зеркала. Но там, внутри, хранится еще одно воспоминание. Лично мое, невостребованное. Но то, от которого я решаю освободиться уже в этом году. Это платье - золотистого цвета, на корсете и с пышной мягкой юбкой до колен. Уверена, что оно до сих пор мне как раз, хотя купили его на выпускной. Наряд мы выбирали с мамой, и она позволила именно это золотистое облако из невесомого тюля и тафты, потому что я в него просто влюбилась.

 Отчего-то я представляла, что вот на выпускной мой сказочный принц точно объявится! Непременно выйдет из толпы, среди тысячи удивленных взглядов подойдет сразу ко мне и возьмет меня за руку, а потом мы долго - долго будем танцевать, абсолютно счастливые, не замечая никого вокруг…

 Ну и что, что лето. Я ждала, я верила, что Йорик меня найдёт, как и обещал.

Я пыталась закрасить в памяти ту черноту обгоревшей комнаты новыми красками, сделать воображаемый ремонт. Я представляла себе, что пока я собираюсь на выпускной, он видит меня сквозь зеркало, видит, какая я красивая, и он обязательно придёт. Мне семнадцать, но я все еще верю в сказку. Целую неделю, пока кручусь в этом платье перед зеркалом.

А потом, практически перед праздником, нас распределяют в пары, с кем мы сидим за праздничным столом в ресторане и с кем танцуем вальс перед родителями.

 И я понимаю, что никуда я не пойду. Вообще. Ни в этом платье, ни на этот дурацкий бессмысленный выпускной. Потому что аттестат все равно уже получен, потому что оплатили ресторан только за меня и родителей там не будет, потому что я не хочу ни с кем чужим танцевать и сидеть за столом.

 Мама принимает мою злую волю спокойно, лишь просит фотографию на память в этом платье с отцом и с ней, для бабушки с дедушкой. Я соглашаюсь. И это единственные десять минут, в течение которых мое платье видит белый свет. Потом я бережно убираю его в чехол и вешаю в шкаф. И больше никогда, никогда не достаю.

А теперь хочу. И если оно мне все еще в пору, то одену его завтра. На одну ночь. А потом просто продам по объявлению по самой низкой цене. Потому что больше не могу цепляться за прошлое. Просто больше не осталось сил.

Платье как- будто только что куплено. Садится на меня идеально. Кручусь перед зеркалом, придумывая образ. Потом бережно снимаю его, отпариваю, вешаю на плечики и на дверцу шкафа, чтобы не передумать. Смотрю, любуюсь, трогаю золотые искорки и все равно немножечко мечтаю. Знаю, нельзя. Но это в последний раз. Завтра поставлю точку. Я себе обещаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

15

"Точку. Точку. Точку."

 Твержу себе, как мантру с самого утра. Каким-то образом это мне помогает преодолеть панический страх перед новой компанией. Потому что знаю точно, начнутся намеки на наше с Гришей знакомство "чуть поближе". Не зря же Алинка мне про него все уши прожужжала за два дня. Конечно, мужчина действительно хорош. Своя небольшая фирма по ремонту квартир в Ростове, не курит, практически не пьет, по крайней мере Алинкой в пьяном в абсолюте ни разу не был замечен. Воспитан, закончил институт с отличием, машина у него уже своя и, кстати, квартира в нашем городе, оставшаяся от родителей. Причем находится в соседнем микрорайоне, через городской парк, тут рукой подать.