Елена Граузс - Пасьянс в четыре руки

Она тихо потягивала сок, провожая взглядом высокую угловатую фигуру Ильи, когда шею обожгло шепотом:

— Хочешь его? Ммм… прекрасный выбор, милая… Король Пик странный любовник, но если ты продержишься достаточно долго, имеешь шансы получить хорошие бонусы…

Крашеная блондинка. Волосы у корней темные, лицо несколько «лошадиное». Госпожа Герасимова собственной персоной. Типа гламурная блондинка. Вот только АйКью у нее куда выше среднего. Трефовая Дама собственной персоной. Та, что была с Сергеем в ту ночь.

— Я сделаю так, что ты будешь с ним. Ты ведь давно по нему сохнешь, да?..

Тем вечером Илья прослушал результат ее работы и забрал в свою команду. Теперь место за пультом в студии, в которой работал со своими подопечными сам Илья Селин, безраздельно принадлежало Сашке. Вот только… слишком высока была цена. Слишком.

Никогда не заключай никаких соглашений с Трефами. Себе дороже выйдет…

— Вот ты где, — Илья обнял ее со спины и нахмурился. — Что произошло, Сашка?

Она сжалась еще сильнее, точно Илья не обнимал, а безбожно избивал ее.

— Пусти. Пожалуйста. Я предательница…

— Что ты несешь? — Селин развернул крутящееся кресло и теперь пытался заглянуть в потерянные Сашкины глаза. — Посмотри на меня. Посмотри на меня, пожалуйста, — пока еще мягко, просяще. Нет, он не станет воздействовать на Александру. Маленькая перепуганная Десятка — как маленькая сестренка. Как же ей страшно! Вот только кто посмел так запугать ее?

— Меня тебе… подсунули. Сделали все, чтобы ты взял меня к себе, а я слишком тебя любила, чтобы послать всех… — сбиваясь, шептала девушка. — На той вечеринке, когда Ксения чуть не увела меня. Трефовая дама. Им было нужно, чтобы ты взял меня в команду. Илья, отпусти! Пожалуйста, отпусти! Они больше не смогут давить на тебя.

Звонкая пощечина заставила ее вскинуться и застыть, глядя перед собой расширившимися глазами, полными боли и отчаяния.

— Прекрати истерику, — узкие губы Короля Пик мягко коснулись отпечатка пятерни на бледной щеке. — И расскажи все по порядку с самого начала.

Сашка судорожно вздохнула и принялась рассказывать.

Ей позвонили и велели прийти по адресу. Приказали ничего не говорить Илье. Просто явиться и все. Так уже бывало и не раз. Только тогда звонила Ксения. И уходила от нее Сашка иссушенной, пустой. На этот раз звонил парень. Вот только когда Сашка явилась, стало понятно, что это не обычный человек. Он был пустым. «Ищейкой». И еще от него ощутимо несло «трефовым» воздействием. Он попытался надеть на нее наручники, чтоб не удрала, и Сашка ударила. И с ужасом почувствовала, как вся ее сила уходит в никуда, проваливается в бездну. Парень отступил, и Сашке удалось удрать. Выскочить из квартиры, спуститься по ступенькам и припустить прочь. Пустой ее догнал, но ей удалось вырваться, хоть он и грозил, что Илье все станет известно. Что Король Пик рядом с собой продажную шваль держать не станет. Сашка от души вломила остатками сил и шарахнулась прочь.

— Я предала тебя… предала… пусти меня, мне не место рядом с тобой…

— Дурочка, — Илья, преодолевая сопротивление, крепко ее обнял. — Ты — моя Десятка. Моя Масть. Ты часть меня. И если кто-то попытается тебя у меня отобрать, он об этом жестоко пожалеет…

…Владу Илья позвонил глубокой ночью. Усталый и раздраженный. Это было слышно по тому, как резко и отрывисто он говорит. А обычно его речь была тихой, плавной и какой-то неуловимо-кошачьей.

— Марк не приходит в себя, Трефовой Масти, всей, от Двойки до Валета больше нет. Они все теперь Пусты. Низшие «карты» еще как-то в норме, живут как жили, а вот Валет спятил. Вчера в обед увезли в Кащенко. Как она?..

— Никак, — устало выдохнул в трубку Влад. — Спит. Приходила в себя после того, как вы ушли ненадолго. Потом снова вырубилась. Правда энергию у меня забрала. Да… Мне до чертиков не понравилось то, что она сказала.

— И что же? — это почти чувствовалось: то, как Илья хмурится. В такие мгновения он становился Королем. Тяжелым. Опасным.

— Мне это как-то до тошноты «Матрицу» напомнило. «Равновесие нарушено. Восстановление не возможно. Колода будет уничтожена».

Абонент временно завис, или думает.

— Она это сказала? — наконец, переспросил Илья.

— Нет, — чуть раздраженно бросил Ястребов. — Это я такой монолог толкнул. Илья, это не смешно. И я не шучу.

— Да, в теории ты вообще шутить не умеешь, но общение с Кирой на тебя весьма своеобразно подействовало, — Илья зевнул. Влад не удержался и зевнул тоже.

— Не издевайся. Она все еще на транквилизаторах. А мне кофе противопоказан, так что после своих изысканий ты пойдешь спать, а я на третьи сутки словлю интересные глюки и сойду с ума на четвертые.

— Прости, — вот только вины в голосе Короля Пик — ни на гран. — В общем… по поводу Дамы — почти ничего. Зато много другого интересного всплыло. Рассказывать?

— Рассказывать, — тихо фыркнул Влад. — Надеюсь, что не усну под твой чудный голос…

Он прошлепал на кухню и замер в нерешительности. Передоз устроить себе очень легко, а угадать с дозой, сварить пристойный кофе и просидеть хотя бы еще немного — очень нужно.

Илья рассказывал долго. И отнюдь не нудно. О Колоде, о войне, отгремевшей почти сто лет назад, об экспериментах по созданию «Козыря», чтобы переиграть нацистов и о записях, заботливо сохраненных потомками немногих оставшихся в живых генетиков… И о том, как потомки воспользовавшись разработками дедов, создали «Козырь». И сколько ни в чем не повинных «карт» было загублено при этом, и какую роль во всем сыграл Марк…

— Стоит отдать Марку должное, он хоть и был сукой, «масть» свою холил и лелеял. Насколько я понял, он создавал полностью подконтрольную себе Колоду. Ручные «карты» послушнее и сговорчивее чем мы все. Между нами не было любви… По сути, теплые отношения были только между мной и Кирой. Но об этом остальные не знали. И это… слишком глубокое и личное. Твои же коллеги были бы ему совершенно индифферентны, просто потому что его «марионетки» закидали бы их шапками.

Влад невесело рассмеялся, залпом допив оставшийся в чашечке кофе.

— Не смешно, Ястребов. Он бы такое тут устроил, что начало девяностых показалось бы эпохой застоя. Вот только сейчас изображает из себя овощ и, и, боюсь, таковым и останется, — он умолк, а потом спросил почти с надеждой: — Кира?

— Спит, — выдохнул тот, заглянув в спальню. Так тихо. Монотонно, усыпляющее тихо. А он так устал.

— Ладно… держись там, постараюсь что-нибудь придумать, чтоб сменить тебя…

— Нет, Илья, никого из «карт» я сюда не пущу. Посторонних — тем более, — а потом, помолчав, закончил: — Я не смогу без нее, Илья… Без него мне жизни не будет.

Она проснулась сразу и резко. Вскинулась, открыла глаза и замерла, глядя на солнечные зайчики на потолке. Тихо… Даже вода из крана не капает. Только дыхание, да тихий шорох больших часов, висящих на стене в коридоре.

В голове тоже была тишина. А еще пустота. Кира медленно повернулась к лежащему рядом молодому мужчине. Горько улыбнулась, коснувшись кончиками пальцев залегших под глазами почти черных кругов от усталости. Потянулась вперед, невесомо поцеловала обветренные губы и встала с постели.

Тело казалось чужим. Непослушным, неповоротливым. Мышцы затекли, а еще где-то внутри клубилась боль. Не яркая и острая, но ощутимая. Такая, которая обычно бывает после близости с Ильей. Такая же, как осталась после… близости с Владом.

О, да, она ее помнила. Она все помнила.

Дверь в ванную комнату закрылась бесшумно. Ледяная вода жалила кожу, но Кира только сильнее выкручивала кран. Только бы проснуться. Вытрясти из головы этот туман. И голоса, которые сейчас звучали лишь фоном. Странно, но она привыкла. Она просто к ним привыкла. Как и к тому, что, кажется, каждая клетка тела теперь состоит из энергии, всей той масти, которую она… которую…

Тихо, отчаянно застонав, она изо всех сил ударила сжатым кулаком в кафельную стену. Плитка раскололась, но девушка этого даже не заметила. Закусив губу почти до крови, выключила воду и вышла из кабинки.

Собиралась она быстро и очень тихо. И присела только за стол в кабинете, обреченно, но решительно глядя на чистый лист бумаги…

…«Я надеюсь, что вы меня поймете. И простите. Я стала монстром, я опасна. И больше не могу, не имею права находиться там, где я могу принести столько бед. Поэтому не ищите меня. Я прошу. Это сильнее меня, а я слишком слаба, чтобы сопротивляться генетически заложенной программе. Да, я узнала о себе много нового. Но сейчас это уже не важно. Сейчас я надеюсь только на то, что мои… новые способности не настолько велики, как мне кажется, и я найду место, откуда не смогу достать никого из вас. Простите, что оказалась настолько слабой. Но так будет лучше для всех нас. Я люблю вас. Я просто люблю вас.