А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ) - Васильев Андрей Александрович

— Наследие предков, — без тени иронии сказал я, разглядывая содержимое жестянки. — Н-да. Давай-ка, Антип, убери это все обратно, пусть лежит на старом месте. И береги так же, как мандрагыр. Это не просто золото и бумаги. Это память.

Надо будет после туда денег подбросить, продолжить семейную традицию. Опять же — какая-никакая, а заначка, причем из тех, до которых ни один жулик не доберется. Мало ли что да как, а тут всегда денежка лежать и ждать меня будет.

Домовой отправился выполнять мою просьбу, а я снова вышел из дома и уселся на верхнюю ступеньку крыльца.

Вот все же какая тишина вокруг, а? Меня, порождение урбанизации, выросшее в городе, который никогда не спит, она всегда поражала, с самого первого визита в Лозовку. Впрочем, его как раз вспоминать особо не хочется, поскольку мы тогда с Маринкой чуть концы не отдали. До сих пор как в памяти воскрешу ту грозу, метания по лесу, поляну с камнем-алтарем в центре и три пугающие фигуры, парящие над ним, не по себе становится. Я, конечно, после и пострашнее вещи видал, но первый раз, как известно, самый запоминающийся. И неважно, к какой именно области жизни человеческой он относится.

Впрочем, сейчас эта тишина в каком-то смысле меня начинает напрягать. Я о том, что телефон молчит уже третий день. До того названивал постоянно, я кому-то все время нужен был, а тут как отрезало, словно нет меня на свете. Ладно родители, у них дача, ладно Носов, с ним тоже все ясно, но даже зануда Нифонтов — и тот куда-то испарился. А самое скверное, что ворожеи о себе знать не дают. Вроде как срок на подходе, завтра уже пятница, могли бы и проинформировать, как да что. Но нет, молчат. А самому им звонить смысла нет никакого, в ответ получу только вежливое с хорошо скрытой издевкой: «Как будет готово — мы скажем». И не надавишь на них никак, нет у меня таких рычагов.

А время идет. Сколько его еще у Бэллы осталось? День, два, три? Так что как бы первым позвонившим мне не стал Вагнер, с печальной новостью о том, что моя помощь девушке уже не нужна.

— Глянь, хозяин, прелестник летит, — толкнул меня в бок Антип, который, оказывается, уже пристроился на крылечке рядом со мной. — Давно его видно не было. Вон, вон, смотри!

Задрав голову, я и в самом деле увидел ярко-огненную точку, которая довольно шустро перемещалась по темному ночному небу, причем двигалась она, несомненно, в нашем направлении.

— Не иначе как к старой Даре решил в гости наведаться, — ухмыльнулся домовой. — Видать, какие-то новости хочет поведать.

— А это кто вообще? — Я не мог оторвать глаз от небесного летуна, который, похоже, представлял собой что-то вроде огненной птицы.

— Прелестник-то? — переспросил домовой. — Так нелюдь, кто же еще. И по бабам ходок. Но не по всем, в основном по тем, которые мужика своего потеряли и по нему убиваются без остановки. Только тоска тоской, а бабе тепла да ласки все же охота, особенно если по молодости, вот прелестник и тут как тут. Он ведь хитер, предстанет перед ней красавцем, да еще на мужа бывшего маленько похожим — как тут устоишь? И как вдовушка под него доброй волей ляжет, так ей и конец. Заберет ее душу прелестник, непременно заберет, она его теперь. Ну а баба та, глядишь, через неделю-другую уже в домовине лежит. Как человеку без души жить? Да никак.

Стоп-стоп. Что-то такое я уже слышал, то ли в Праге, то ли в Бремене. Рассказывали мне про некоего Черного Ганса, который в виде бравого молодца подкатывает к безутешным вдовушкам, поклявшимся и после смерти хранить верность супругам, соблазняет их, заставив забыть все, включая данное обещание, после выпивает душу клятвопреступницы досуха и в виде огненного змея отбывает в глухие места, где у него со времен битвы в Тевтобургском лесу логово оборудовано.

Вся эта история тогда вызвала у меня большое сомнение, поскольку в наше время подобная супружеская верность, особенно в полиаморной Европе, выглядит как минимум неправдоподобно, но вот, оказывается, и у нас такие же водятся.

— К гуленам там или просто к слабым на передок он сроду не сунется, ему они не нужны, — продолжал тем временем вещать Антип. — Он же не для удовольствия баб та-ра-ра-рам, значит, а чтобы душу забрать. Во, во, гляди! Я ж говорил — к Даре он гостеваться намылился!

И верно — сгусток пламени распрямился и словно ввинтился в печную трубу дома, стоящего напротив. Причем готов поклясться, что внешне он очень напоминал дракона навроде того, что я видел в трилогии «Хоббит». Как его там? Смог? Смауг? Только этот был куда меньше, размером где-то с хундаевский «седан».

— Его еще огненным змеем называют, — в тон моим мыслям заметил Антип. — Ага. Мол, он сродни Великому Полозу, они, дескать, из одного помета. Но это все ерунда. Полоз кому служил? Велесу, родителю своему. А тот любых огненных тварей терпеть не мог, от них лесу да зверью один вред. Так что не его это порождение, точно не его. Скорее уж Морана эдакую пакость сотворила.

— Огненный змей, тоже мне! — поддакнул Родька, сидящий на перилах и что-то жующий. — Червяк с крылами — да и только.

— Вряд ли его создала Морана, — возразил я. — Ее стихия ночь и холод, зачем ей такой слуга?

— Чтобы никто на нее не подумал, — моментально ответил домовой. — Да и дружила она с огнем, дружила. С Перуном вон ладила всегда, а тот молоньям повелитель. Мне про то батя рассказывал, а ему дед. А дед у меня был ого-го, он одно время сильномогучему волхву по хозяйству помогал, потому много чего видел и знал.

Надо будет узнать у первоисточника, кто из нас прав — я или Антип. Интересно же. И с домовым моим побеседовать поподробнее, выяснить, что еще из рассказов своего бати он помнит.

— А от Дары ему чего надо? — перевел я разговор из теоретической плоскости в практичную. — Не ласки же с душевным теплом? Устарела для такого соседушка, причем веков пять назад. Да и не любила она никого, кроме себя, никогда, зуб даю.

— Говорю же — поболтать прилетел, не иначе, — пояснил Антип. — Дара давно его к себе привязала. Подкармливает она его, а тот ей весточки из столицы таскает.

— Подкармливает?

— Ты не гляди на то, что Дара из Лозовки не вылазит, — невесело хохотнул домовой. — Она все знает, что в округе творится, кто чем живет, кто чем дышит. И про всех тех, у кого на душе тоска черная лежит, ведает, не сомневайся. У нас же дачных поселков понастроили нынче богато, народу в них живет много, есть такие, кто мужа потерял и по нему убивается. Времена сейчас другие, верно, да только сердца у баб те же, что раньше, остались. У иной ушел любый за кромку — и все, никто ей не нужен, никто не мил, живет как не живет. Дара про то узнала, прелестнику рассказала, а он ей в ответ…

— Дальше не рассказывай, все понял, — перебил я его. — Интересно, что он за новости ей принес?

Не знаю почему, но на душе вдруг стало маятно, неспокойно. Как говорил один мой приятель, словно кто-то прошелся по тому месту, где когда-то будет находиться моя могила.

— Могу пойти подслушать, — предложил Родька. — Вон окно открыто, авось что и разберу из их разговора.

— Лучше не стоит, — предупредил меня Антип. — Если старая ведьма его за этим прищучит, то жди беды. А она учует, уж поверь!

— Даже не сомневаюсь, — согласился с домовым я. — Ладно, пошли лучше спать.

Кстати, бабка Дарья за последние дни со мной даже заговорить ни разу не попыталась. Так, здоровались через забор, но и только. Еще разок раскланялись, встретившись позавчера в лесу, но языками, как в прежние времена, не зацепились. Уверен, что это не просто так, есть тут какая-то закавыка. Не этого ли огненного гонца она и ждала? Или все проще и я сам себя накручиваю? Может, ей просто больше нет до меня дела? Живет по соседству ведьмак и живет. И ладно. Оступится — погублю, нет — авось кто-то другой это сделает.

Утро же все расставило по своим местам. Нет, началось оно так же, как и предыдущие несколько, с яркого солнечного света, завтрака на улице и обещаний Родьки, что завтра-то он точно пойдет со мной в лес и поможет травы собирать, а сегодня никак. Просто сегодня у него лапы ломит, скорее всего к дождю. Я, впрочем, не настаивал, мне одному, вернее исключительно в компании дяди Ермолая, в лесу было комфортнее. Никто не ноет, не спрашивает поминутно, когда мы домой пойдем, и не ругается на то, что рядом с нами вышки нет, которая раздает стабильный мобильный интернет.