Аноним - Канал имени Москвы

Их своеобразный check out Рыжая Анна наметила на четверть пополуночи. В это время даже в самые благоприятные дни люди старались на улице не задерживаться. А веселье в «Лас-Вегасе» порой принимало такие экстравагантные, бурно-экзотические формы, что персоналу и так найдётся за кем приглядеть, помимо степенной дамы, играющей в зале для отдельных гостей, и двух её работников.

«Тем более этот сегодняшний бал-маскарад, — подумала Рыжая Анна, — бал летнего солнцестояния. Всё складывается довольно удачно…» Путь их ждал не короткий, но Рыжая Анна надеялась, что безопасный. Лодка Хардова должна принять Еву и Фёдора обратно на борт у второй линии застав, так что почти до самого Туриста придётся топать пешком. Да ещё в обход мест, где даже в благоприятные дни появляется туман.

— Идти нам долго, поэтому выспитесь, — снова повторила Рыжая Анна, навестив украдкой Еву и Фёдора. Обвела взглядом выделенную им крохотную комнатку для прислуги, ухмыльнулась. — Каморка, конечно, убогая, но всё же покомфортней будет, чем в лодке-то, правда? Отдыхайте, поспите, ночью вы мне нужны бодрые.

12

Но они не хотели спать. Они сидели каждый на своей кровати и болтали. Неожиданно выяснилось, что им есть о чём поговорить. И хоть они болтали о всякой ерунде, вспоминали милую родную Дубну, происшествия, любимые места, — даже выяснилось, что оба предпочитали для купания одну и ту же уединённую заводь на Волге, где рос старый ясень, но надо же такому случиться, ни разу не встретились, лишь потому, что Ева приходила туда по утрам, а Фёдор высвобождался от многочисленных забот только к вечеру, — слова лились легко и свободно, словно они были знакомы всю жизнь. А Фёдор думал, что никогда даже представить себе не мог, что Ева Щедрина, загадочная девушка из совсем другого, недоступного мира окажется такой… ну, нормальной. Интересной и…

Иногда в оживлённой беседе случались короткие паузы, и тогда их взгляды встречались. И каждый не понимал, что видел в глазах другого. Но они хотели бы, чтоб это продолжалось. Им хотелось вот так сидеть и разговаривать.

— Они нам навставляют, — заявила Ева. — За то, что не спали.

— Я уже привык получать от Хардова, — отозвался Фёдор. И даже вздохнул.

Оба прыснули и болтали дальше. А солнце незаметно двинулось к закату, а они незаметно подошли к тому моменту, когда впервые встретились в лодке.

— А я подумала: что за неотёсанный грубиян, — смеялась Ева.

— Но ты была вся такая важная, — напомнил Фёдор и засмеялся в ответ.

— Да никогда в жизни! — возразила Ева.

— Не, ну я-то про тебя много слышал, — признался Фёдор. — Про вас знает весь канал! Я тебя даже пару раз видел до этого…

— Правда?

— Да, — кивнул Фёдор. И простодушно добавил: — Только ты тогда мне совсем не понравилась.

— А сейчас? — Ева спохватилась слишком поздно и прикусила язык.

— Сейчас совсем другое дело. Я… в смысле… — Фёдор захлопал глазами, глядя на девушку.

— А-а. — Она смотрела на него прямо, но как-то немного испуганно.

— Ну, я хотел сказать… — Фёдор попытался исправить ситуацию, но добился лишь того, что начал краснеть.

Ева тоже засмущалась. И опустила глаза. Она не знала, что будет дальше. Она никогда ещё не была прежде так долго со сверстником один на один. Внезапно в комнатке стало очень тихо.

Они начали говорить почти одновременно.

— Я имел в виду…

— Я тоже имела в виду…

Сбились и смолкли. Уставились друг на друга. Смутились ещё больше. Потом засмеялись. И снова взглянули друг на друга.

В комнатке по-прежнему было очень тихо. И она больше не казалась такой убогой.

— Ева?

— Да?

— Я хотел сказать… — Фёдору пришлось побороть неожиданную сухость в горле, но он справился. — Мы ведь скоро должны будем уйти… обратно на канал.

— Наверное, — чуть слышно отозвалась Ева.

— Да. Сегодня ночью.

— Да… ночью.

— И вот… Я к тому, что такого спокойного вечера у нас, возможно, больше никогда не будет.

— Я не знаю, Фёдор.

— Чтоб огни, музыка, — с нежной мечтательностью произнёс юноша. — И как будто нет никакого тумана. И что мы… с тобой… Ты знаешь, это ведь первый наш такой вечер. И, наверное, последний.

Дыхание Евы замерло. От этих слов на сердце её стало тяжело и одновременно сердце забилось радостно; она не понимала, как такое возможно и что с этим делать.

— Ева?

— Я здесь…

— Я хотел бы тебя кое о чём попросить.

Ева подумала: «Если он захочет сейчас меня поцеловать, я, наверное, буду не против».

— Только я немножко стесняюсь, — сказал Фёдор.

«И я тоже», — испуганная мысль промелькнула в голове у девушки и тут же растаяла, потому что она услышала своё собственное, тихое, почти шёпотом:

— Ну, что ж…

— Я хочу пригласить тебя на танец, — сказал Фёдор.

— ?..

— Ева Щедрина, я хотел бы с тобой потанцевать, если ты не против.

— Потанцевать? — Она перевела дух. — Ну, да, конечно. Конечно!

— Только… — Фёдор опустил глаза в пол, снова заливаясь краской, и промолвил: — Я не очень-то умею.

— Нет, эту руку на талию, а этой ведёшь, — через несколько минут поучала Ева.

— За талию?.. Прямо вот здесь… взять?! — сконфуженно лепетал Фёдор.

— Не укусит! Ладно, хорошо, давай наоборот. Вести пока буду я.

— А?.. Ой, прости. Я наступил тебе на ногу.

— Ничего, сбился просто. Слушай ритм. И снова считай. Про себя… М-м, нужна музыка.

— Конечно, нужна! А?.. Прости.

— Ничего.

Думал ли в этот момент Фёдор о Веронике, неизвестно. Скорее всего, нет. Скорее всего, он позволил себе на короткое время высвободиться из плена навязчивых надуманных обязательств. И может, он был привязан к ним ещё сильней лишь потому, что форма, в которой его отвергли, оказалась настолько незатейливо прямой, почти грубой, что Фёдор не позволял себе воспринимать её ничем, кроме глупого недоразумения. И он по-прежнему хранил на шнурке ключ, не снимая его с груди.

Так или иначе, но экипаж велорикши, который подвозил Веронику с её кавалером, уже подкатил к парадному подъезду «Лас-Вегаса». Кавалер был обучен манерам, хоть и выглядел несколько долговязым, и с определённой долей галантности помог девушке покинуть повозку. Был объявлен бал-маскарад, но Вероника настояла на том, чтобы они не прятали лиц. Пусть все видят, с кем она сегодня. Да, пересуды подтвердились, её кавалер — один из самых завидных женихов Дмитрова, старший сын и наследник купеческой фамилии Бузиных.

Честно говоря, о Фёдоре за истекший срок она почти не вспоминала. Его замочек, давно уже забытый, пылился на полке в далёкой Дубне. И только из суеверия девушка всё ещё не избавилась от него. Вероника крепко держала за хвост свою удачу. Точнее, в данный момент, широко всем улыбаясь, она держала её под руку.

И вот на лужайке перед «Лас-Вегасом» заиграла музыка. Начался съезд гостей. Управляющий стоял в тени открытых парадных дверей и с благосклонной улыбкой наблюдал за публикой. Вот холл за его спиной пересекла Рыжая Анна. Управляющий видел это — несравненная Анна Петровна, скорее всего, покинула террасу, откуда любовалась закатом, и направилась в свои комнаты переодеться к вечеру. До открытия главного бала-маскарада, посвящённого летнему солнцестоянию, оставалось чуть больше получаса.

В нескольких метрах от управляющего, в крохотной каморке двое молодых людей разучивали первый в их жизни совместный танец.

— Музыку заказывали? — великодушно поинтересовался Фёдор. И хихикнул. — Прошу вас…

— О, вы очень любезны! Спасибо вам большое…

— Красиво играют.

— Да… Постой, здесь счёт другой. Слушай. Давай я тебе покажу. И движения… Это танго.

— У тебя получается, — смеялась Ева, — всё лучше и лучше! Ты что, издевался надо мной?

— В смысле?

— Да ты просто великолепный танцор! Ты посмеялся надо мной? Да?!

— Нет, мне просто повезло с учителем. Очень повезло.

— Постой… И ещё раз. Во-о-от так!

— Получается!

— Неплохо.

— И-и, прошу вас…

— О-о…

— А вот так?!

— Ой, у меня сейчас закружится голова! Что ты делаешь?! Да, и… Вот.

Музыка смолкла. Они остановились, разгорячённые, напротив друг друга, держась за руки. Улыбнулись. И внезапно поцеловались.

— Ты… зачем это? — Ева тут же отстранилась от Фёдора.

— Прости.

Сердце девушки бешено колотилось, но она смотрела в пол, чувствуя, что её щёки пылают.

— Ты… ты… — Ева выдохнула. — Просто поблагодарил меня за танец, да? Так же?!

— Да, — тут же согласился Фёдор. — Так.

— Хорошо, — Ева кивнула, всё ещё не поднимая головы. — Но… больше никогда такого не делай.