Инна Георгиева - Гибкий график катастроф

— И ты пошел на кладбище, потому что в морге тела были уже не такими интересными, — закончила за него Полина.

Костик повернул к ней лицо:

— Типа того. Но я был очень осторожен. Старался не попасть никому на глаза и раскапывал только те могилы, на которые обратили бы внимание в последнюю очередь: самые старые, у оградки…

На последнем слове что-то щелкнуло у меня в голове.

— Но как же та огромная в центре кладбища? — спросила нахмурившись. — Та, над которой еще стоит статуя девушки в балахоне?

Полина пристально посмотрела мне в глаза, подумала.

— Точняк! — воскликнула, указывая на меня пальцем. — Я тоже ее помню! Там еще какая-то старушка похоронена. Была! — с нажимом добавила она, поворачиваясь к Костику. — Тебе что, могил у оградки не хватило? Потянуло на памятники архитектуры?!

Некромант аж отшатнулся от ее гневного вопля.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Казакова! — праведно возмутился он. — Никогда не забирался дальше первой линии кладбища! Или ты считаешь меня идиотом, рискующим всем ради того, чтобы откопать могилу побольше?

Мы с Шуриком подняли друг на друга глаза.

— Но если это был не ты, кто тогда потревожил старушку? — напряженным голосом спросила я.

— Без понятия! — подбоченился будущий хирург. — Да и какая разница? Одной могилой больше — одной меньше. Вы сегодня десяток тел сожгли, и ничего не случилось. Может, сны про мертвых видел не только я и на кладбище побывал еще один некромант?

Я хмыкнула, убирая за ухо прядь и пытаясь придумать, как лучше все ему объяснить. С одной стороны, не хотелось слишком уж откровенничать, но, с другой: может, это как раз он и был — наш шанс показать Костику последствия темного чародейства?

— На самом деле, — сказала негромко, — разница есть. Тебе она может показаться незначительной, но это очень серьезно. Я пока не могу утверждать, что виноват ты, но в последнее время над нашим городом сильно меняется магический фон. Нам говорили, такое же наблюдается и в других местах. Обычно это результат какой-то могущественной темной волшбы…

Я остановилась, потому что уж больно сильно вытянулось у некроманта лицо.

— О чем ты говоришь?! — скривившись, воскликнул он. — Какой фон? Какая волшба?! За идиота меня держишь?

Честно говоря, у меня просто язык к нёбу на мгновение прилип.

— А ты как думал? — спросила в тон парню. — Что кроме некромантов и заклинателей в этом мире больше никого со способностями нет?! Я, например, ведьма! И моя мама — тоже. А Поля — знахарка, способная приготовить зелье, круче, чем профессор Снейп…

— Погоди-погоди! — перебил Костик. — А заклинатель — это вообще кто?

Алекс с невозмутимым лицом поднял руку:

— Это вообще-то я.

— Ага… — задумчиво протянул Перов, как будто все понял. — И вы сейчас пытаетесь меня убедить, что Ева со своей матерью — настоящие ведьмы? Типа, чародейки? True witches? Магией, значит, балуетесь? Заклинания, летающие метлы, ступы, волшебные палки со звездочками на конце?

Я кивнула, хотя, если честно, пока не могла сообразить, к чему он клонит. А жаль, было бы время подготовиться. Потому что спустя две секунды парень попросту согнулся пополам от хохота:

— Отличная шутка, Ева! Заклинатели, знахарки… Ведьма она, как же… Еще бы бабкой Ёжкой назвалась… Магический фон у них меняется. Ха-ха! Да ни в жизни не поверю! Все ведьмы — шарлатаны! И волшебство их такое же: не-су-ще-ству-ю-ще-е! Нет в нашем мире настоящей магии! Где-нибудь на платформе 9s — есть. Там, откуда выскочил пылающий человечек, испепеливший тела в склепе, возможно, тоже есть. Но здесь чародеи не колдуют, а просто выкачивают деньги из доверчивых лопухов!

— Что?! — выдохнула оскорбленная до глубины души я. — Мы — шарлатаны?! Деньги выкачиваем?!! Ну хорошо… — И, подскочив к окну, резко отдернула жалюзи: — Тогда с тебя пять миллиардов евро! За спецэффекты!

Смех Костика прервался на верхней ноте. Он вытаращился в окно, где сейчас бушевала самая что ни на есть магическая буря: с молниями, снегопадом и ветром, срывающим черепицу с крыши. Очень медленно поднявшись на ноги, приблизился ко мне, провел ладонью по стеклу, будто не верил, что оно реально, и какое-то время просто смотрел. А затем прошептал почти благоговейно:

— Так это что: магия действительно существует?

— Таки да! — мрачно кивнула я. — Или ты свои трупы электрошокером оживлял?

— И ты действительно ведьма?! — проигнорировав последний вопрос, повернулся ко мне Костик.

— Еще какая! — процедила сквозь зубы.

— И вот это все… — махнул он рукой в сторону окна, — результат изменения магического фона?!

— Ну да!

— Круто-о-о!!!

Мы переглянулись и, не сговариваясь, одновременно спрятали лица в ладонях. Кажется, есть люди, которых просто невозможно изменить.

ГЛАВА 7

Есть люди, которые обращаются к религии в поисках ответов.

Но большинство все же использует для этого Google.

Я подняла телефон над головой, поводила им из стороны в сторону, даже на цыпочки привстала, чтобы казаться выше: ничего не помогало. Проклятая буря глушила сигнал напрочь. По крайней мере на моем и Полином устройствах. Костик мобильный оставил в общаге, а Шурик полчаса назад каким-то чудом умудрился отправить брату эсэмэс о том, что домой ночевать мы сегодня не вернемся, после чего у него благополучно сдохла батарея.

— Не понимаю, — пробурчал некромант, глядя, как я ерзаю по подоконнику, мрачно поглядывая на маленький экран «нокии», — если ты такая крутая ведьма, почему не свяжешься с матерью магическим способом?

— Например? — спросила, даже не оборачиваясь.

Костик задумался.

— Телепатией, — выдал так уверенно, словно сам не далее как вчера мысленно болтал с каким-нибудь крутым колдуном.

Я пожала плечами, сползая на пол и понимая, что придется, пожалуй, смириться с тем, что в Англию я сегодня не дозвонюсь. Что, в общем-то, было не так плохо, учитывая, что на моем счету денег было ровно на одно соединение и две минуты разговора.

— Не все так просто, Костик, — ответила со вздохом. — Я могу передать чувства и эмоции, но не образы и уж тем более не целые фразы. Такого колдовства, к сожалению, не бывает.

— Странно, — язвительно процедил Перов. — А мне показалось, ведьмы практически всесильны.

— Ева, да что ты с ним церемонишься? — оторвала голову от подушки готесса. — Пульни в него молнией разочек, пускай увидит границы возможностей и успокоится наконец.

Я покосилась на подругу, с улыбкой покачала головой и подошла к выделенной мне койке: самой дальней, у стены. Рядом отбила себе место готесса, затем уложили Костика, а ближе всех к двери, недовольно рыча, лег спать заклинатель. Он явно намеревался потеснить меня на узкой больничной кровати, но Поля заявила, что ночью хочет видеть сны, а не слушать реальные стоны под самым ухом. Я, конечно, попыталась ее убедить, что никогда и ни за что не стала бы делать этогов присутствии посторонних, на что она только фыркнула и сказала, что ее бы это не остановило. А мрачный и слегка разочарованный взгляд Шурика подсказал, что его тоже. После чего я даже порадовалась Полинкиным защитным мерам.

— Костик, — пряча телефон в сумку, а ее — под подушку, спросила я, — почему ты так странно относишься к ведьмам?

Парень лег на бок, опустив голову на кулак, скользнул по мне глазами и уточнил:

— Что значит «странно»?

Я сунула ноги под одеяло.

— Ты нас совсем не знаешь, но уже очень не любишь. Наверное, есть какая-то причина или ты просто не терпишь того, что не можешь понять?

Он опустил глаза на пол и принялся постукивать пальцами по деревянному каркасу кровати.

— Я знаю, кто такие ведьмы и что они делают, — ответил негромко. — В моей последней приемной семье мать частенько обращалась за помощью к местному магу. Отнесла ему все, что можно было продать, а он ничем не помог. Наговорил каких-то глупостей, заставил поверить в то, чего просто не могло произойти…

Полина легла на живот, сунув руки под подушку, и повернула к нему лицо:

— Зачем ей нужен был колдун? Она была больна, и врачи не могли помочь?

— А разве слепо верить в помощь магических сил, не имея никаких подтверждений тому, что они существуют, — это не болезнь?! — зло ответил некромант.

Я вздохнула, обхватывая свои ноги под коленками.

— Люди не в магию верят, Костик, — прошептала, глядя в окно, — а в чудеса. И порой эта вера помогает больше, чем все чародейство мира.