Погасшие следы (СИ) - Прядеев Евгений

— Мама! Мамочка! — услышал новый звук Даниил. — Я так соскучился.

Юноша развернулся и понял, что его челюсть неосознанно ползет вниз. Вот теперь по спине Даниила забегали мурашки. Он даже представить не мог, что его фантазия может воплотиться в настолько жуткое зрелище. Сцена, достойная экранизации в любом фильме ужасов, разворачивалась прямо на глазах у юноши. Большеголовый мальчуган лет пяти в белых шортах и желтой футболке шел по траве и улыбался…

— Мама, ты по мне скучала? — голос мальчика журчал, как хрустальный колокольчик, но этого звучал еще более жутко. — Мамочка, теперь мы всегда будем вместе?

Еще чуть-чуть и сердце Марии может не выдержать! Она молотила руками по стене из белого тумана, но убежать от мальчика у нее не получалось. Судя по всему, это место и должно было стать эшафотом для ведьмы за все её прегрешения.

— Ты! Ты! — то ли всхлипывая, то ли задыхаясь от недостатка воздуха, поскуливала Мария, стараясь не встречаться взглядом с неумолимо приближающимся мальчуганом. — Ты же умер! Я сама убила тебя!

— Мамочка! Где ты, мамочка? Почему ты ушла, мамочка? — продолжал журчать голос мальчугана. — Я соскучился!

«А еще говорят, что если у человека нет совести, то это очень плохо», — подумал Даниил. — «Вон как её колбасит. А ведь казалось бы… Такая мощь, а сломалась от банального воспоминания… Ну почти банального…»

— Не-е-е-ет!!! — закричала Мария, а затем мальчик подошел к ведьме и обнял за ногу.

Мария закричала, а Даниил отвернулся, не в силах смотреть, как после каждого поглаживания мальчугана на теле ведьмы остаются кровавые полосы…

Глава 25

Санька

Озарение — штука странная.

В психологии вообще его обозначают странным словом «инсайт» и часто описывают, как вспыхнувшую в мозгу лампочку. Может быть, на самом деле всё не так романтично, но в подсознании Саньки догадка реально загорелась ярким и ровным пламенем.

— Тварь! — Мезенцева еще не успела понять в чем дело, а Александра, тем временем, уже повернулась к ведьме. Ольга шла в отдалении, всем своим видом демонстрируя невыносимые страдания от необходимости пачкать дизайнерскую обувь в какой-то банальной сельской грязи.

Ведьма остановилась, изобразив на лице сложную смесь обиды и недоумения. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но затем передумала и просто медленно выпустила воздух сквозь сжатые зубы.

— Это ты порезала колеса, — пальцем ткнула в сторону Ольги Санька. — А перед этим нарочно затащила нас в эту Тмутаракань. Кого ты покрываешь? Свою подругу? Или зачем иначе ты это сделала?

— Я? — захлопала ресницами ведьма. — Ты о чем вообще, подруга? Я постоянно с вами была и никого не покрывала. Это же ты предложила сюда поехать!

— Ты порезала колеса, пока мы дома проверяли! — Санька чувствовала, что эмоции начинают захлестывать, но уже ничего не могла с собой поделать. Да и не хотела. Напряжение последних дней требовало выхода наружу, и сложившаяся ситуация была отличным поводом, чтобы проораться. А может быть и повозить по грязи эту холеную мордашку ведьмы.

— Вообще-то я всегда на глазах была, — Ольга изобразила пантомиму «Оскорбленная невинность», но восторженных аплодисментов в свой адрес не услышала.

— Не всегда, — с угрозой в голосе протянула Мезенцева. — Ты ходила проверять дальние участки. Вернее, сказала, что ходила проверять. Я тебя, например, там не видела. А ты, Александра?

— И я нет, — нахмурилась Санька. — Сдается мне, что кто-то просто решил избавиться от нас. Что мы вообще делаем в этом медвежьем углу? Отвечай! Это тебя Тамара Петровна научила? Пытаешься таким образом избавиться от нас?

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — обиженно вздернула носик Ольга. — Никто ничему не учил меня, и вообще непонятно, с чего вы вдруг на меня накинулись. Решили все свои проблемы на бедную девочку свалить?

— Странный союз, — негромко пробурчала себе под нос Мезенцева. — Я еще главное понять не могла, причем здесь оборотни и как это ведьмы не в курсе, кто у них в городе людей ворует. Ну не может же быть такого, чтобы без вашего ведома подобное происходило. Даже про колдуна какого-то подозревать начала… А ларчик то просто открывался. Оборотней используют втемную. Верней не в темную, а плюшек наобещали хвостатым, вот те и побежали, как телки на привязи.

— Всегда знала, что их мозгами Велес обделил, — улыбнулась Санька. — По крайней мере тех оборотней, кто мужского рода. Тогда получается, что Тамара Петровна с самого начала была в курсе? И она просто за нос всех водила, пытаясь подставить меня и мою бабушку?

— Девочки, мне кажется, что вы обе перенервничали, — прижала к лицу душистый белоснежный платок Ольга. — Или может быть на вас погода так влияет? Я вам помочь пытаюсь, а вы теперь гадости не только про меня, но и про главу ковена говорите. Это оскорбление и за него ответить придется.

— Не бойся, я отвечу! — сделала еще один шаг Санька. — Вот только я не одна отвечать буду!

— Я все поняла! — хлопнула себя ладонями по бедрам Мезенцева. — Участковый! Она ему голову задурила!

— Точно! — согласилась с ней Санька, делая еще несколько шагов в сторону ведьмы. — Опять свои ментальные штучки демонстрировала. И полицейский назвал несуществующий адрес. Скажешь нет? Или мы здесь случайно оказались?

— Конечно, случайно, — продолжала настаивать на своей невиновности Ольга. — Зачем мне было нужно? Я же здесь, с вами. Мне кажется, что вы ошибаетесь…

Между тем, ведьма продолжала внимательно наблюдать за действиями постепенно приближающихся к ней Саньки и Евгении, поэтому, как только расстояние между ними сократилось до пары шагов, сразу начала действовать.

Ольга взмахнула руками и маленький белый платочек тут же превратился в большое белое покрывало. Громкий хлопок под ногами и фигура ведьмы скрывается в клубах густого серого дыма. Когда порыв холодного ветра буквально через пару секунд развеял завесу, на земле осталась лежать одежды. Причем модные полусапожки не валялись, а аккуратно стояли рядышком, служа как бы безмолвной издевкой в адрес обведенных вокруг пальца девушек.

Над головой раздался птичий клекот. Распушив хвост, крупная сорока сделала над ними круг, а затем быстро махая крыльями, направилась обратно в сторону центра Королева.

— Никогда сорок не любила, — меланхолично заметила Мезенцева. — А когда узнала, что подмосковные ведьмы в этих птиц обращаются, так и вовсе жаловать перестала.

— Вот же ж… — выругалась Санька. — Сбежала! Ну погоди, доберусь я до тебя! Все по космы по волосинке выдеру!

— Беспредел, — в тон ей покачала головой Мезенцева. — И ведь по сути своей даже не попыталась обмануть. Она же должна понимать, что если о происходящем узнает Отдел, то жизни не будет не только ей, но и всему ее ковену.

— Значит не боится вас, — пожала плечами Санька. — Или считает, что самое ближайшее время случится что-то такое, отчего и кара не успеет последовать.

— Догадалась уже, — вздохнула Мезенцева. — Получается, ставки сильно выросли. Скорей всего, подготовка к ритуалу завершена и до него остаются считанные часы. Если, конечно, не минуты. А мы по сути своей до сих не знаем ничего определенного. Еще и застряли в этой дыре без связи и машины. Дрянь дело…

— Единственная позитивная мысль, что мы, похоже, двигались в правильном направлении, — задумчиво протянула Санька. — Иначе какой смысл так подставляться и уводить нас подальше от места событий?

— Единственная позитивная мысль — хорошо, что нас не убили, — не согласилась с ней Мезенцева. — Если б от нас исходила хоть какая-нибудь опасность, то нам бы не просто колеса на машине порезали, а в засаду бы завели. Чего проще посадить в любом доме с десяток ведьм, а затем покромсать нас на мелкие лоскуты?

— Значит, нас надо было вывести из игры, чтобы мы не помешали, — Санька еще раз досадливо пнула спущенное колесо. — Думаю, что, сидя здесь, мы все равно до правды не дознаемся. Надо выбираться и желательно побыстрее.