Александр Светин - Anamnesis morbi. (История болезни)

Кларочка напряженно покусывала губы:

— А какая вторая причина?

— Банальнейшая. Нам обоим нужен отдых. А если мы поедем к тебе, отдохнуть не получится. Верно? — я взял ее лицо в ладони и пытливо заглянул в глаза.

Девушка помолчала немного и улыбнулась, немного виновато:

— Верно. Не получится.

— Ну вот. А поскольку мы сейчас практически на военном положении, отдых нам жизненно необходим. Поэтому пока мы разъедемся по своим домам, но твое предложение, надеюсь, останется в силе?

— Конечно, — она еще крепче прижалась ко мне. — И в следующий раз я не приму никаких отговорок!

В дверь, которую я подпирал собственной спиной, заколотили:

— Палыч, ты там? Пошли скорей, Витаминыч для нас «развозку» вызвал. Домой отвезут как белых людей! — орал Петрович.

— Уже иду! — через дверь ответил я и вновь приник к Кларочкиным губам. «Развозка» подождет.

Проводив девушку домой и вернувшись в берлогу Петровича, я, как пишут в романах, «забылся тяжелым сном». Сказались все-таки потрясения последних дней… А как же, у меня за всю предыдущую жизнь не было стольких приключений, сколько выпало на наши с Ванькой (и Кларочкой, разумеется!) головы за эти пару десятков часов…

…И вот какая-то… какой-то нехороший человек осмелился потревожить мой сон!

Я встал с диванчика, отчаянно борясь с зевотой. Подошел к дрыхнущему Петровичу и с минуту постоял над сопящим телом. Тело не проявляло никаких признаков сознания и не издавало посторонних звуков. Ясно, Ванька отпадает. Тогда кто?

В полном недоумении я побродил по темной комнате, зачем-то выглянул в окно: в темном спящем дворе не было ни души…

— Павел… — прошептала ночь позади меня.

Я вздрогнул и обернулся. В комнате по-прежнему не было никого, кроме нас с Петровичем. Неужто допрыгался до глюков? Того и гляди полезут изо всех щелей маленькие зеленые человечки и уведут меня с собой в страну вечной радости, антидепрессантов и смирительных рубашек. Перспективка…

— Павел! — повторило пустое пространство.

Я почувствовал горячее желание перекреститься и сказать «Чур меня, чур!» Ибо голос, совершенно точно, доносился из маленькой прихожей прямо передо мной. И я видел ясно, что там — никого!

Перебирая в уме знакомых психиатров, я осторожно вошел в прихожую. Даже если предположить реальное существование неведомого шутника, мешающего мне спать, спрятаться ему в крохотном помещении было бы решительно негде. Стойка-вешалка для одежды, микротумбочка (что в ней может хранить человек с габаритами слона средней упитанности, абсолютная загадка!), да еще предусмотрительно повернутое нами к стене зеркало, — вот и вся обстановка стандартного совкового тамбура. Его и прихожей-то назвать трудно: именно тамбур, не иначе. На всякий случай я открыл тумбочку, как и следовало ожидать, внутри никто не скрывался.

— Не там ищешь. Подними голову! — несколько раздраженно, как мне показалось, посоветовал голос.

Последовав рекомендации, я уперся взглядом в пустую стену. Впрочем, не совсем пустую: аккурат перед моим носом красовалась задняя поверхность «поставленного в угол» зеркала. Матовый прямоугольник по диагонали неторопливо пересекал упитанный таракан.

— Я тут! — сообщил он мне, не останавливаясь.

«Ну, здравствуй, дурдом!» — обреченно подумал я, наблюдая, как болтливое насекомое скрывается за зеркальной рамой. Но и после ухода подлый таракан не унимался:

— Должен заметить, что с твоей стороны было довольно невежливо разворачивать зеркало. Мне уже надоело видеть в этом окне идиотские старые обои, которые к тому же невероятно пыльные и полны насекомых. Невежливо и глупо. Ты в самом деле думаешь, что избавишься от меня таким образом? — сварливо поинтересовался голос.

Я замер. До меня, кажется, дошло — таракан ни при чем. Но облегчения это открытие не принесло: мой невидимый собеседник находился по ту сторону зеркала. А значит…

— Так и будешь молчать? Не хочешь поздороваться, как принято у воспитанных людей? Сделать дяде ручкой, к примеру? — откровенно глумился обитатель зеркала.

— Прошу прощения… А с кем, собственно, имею честь?.. — невнятно пробормотал я, уже зная ответ.

— Ну-у, голубчик, не строй из себя деревенского дурачка! — возмутился Хозяин. — Все ты прекрасно знаешь. Мы уже имели возможность познакомиться… Жаль только, недостаточно близко: ты оказался весьма догадлив, а твой приятель — слишком проворен, несмотря на размеры. В итоге тебе удалось сохранить свою, как вы говорите, бессмертную душу… Пока удалось!

— Так ты, стало быть, еще и говорить умеешь? — восхитился я. — А крестиком не вышиваешь? Нет? Жаль, в цирке тебя бы с руками оторвали. Смертельный номер: говорящая зазеркальная амеба-холодильник вышивает крестиком! Аншлаг обеспечен, — оправившись от легкого шока, я попытался замаскировать свою растерянность тонкой (как мне казалось!) иронией.

Получилось неубедительно. Из-за зеркала донеслось утробное похохатывание:

— Пытаешься спрятать свой страх? Напрасно, напрасно… я его о-очень хорошо чувствую. Это, если угодно, издержки моего положения — читать людские эмоции. Не могу сказать, что этот процесс всегда доставляет мне удовольствие… Но ты меня радуешь: приятно, знаешь ли, внушать ужас противнику!

— Ну, ужас — слишком громко сказано. Так… легкий дискомфорт с элементами отвращения, — встал я в позу, немного успокоившись.

И в самом деле, чего трястись-то? Судя по всему, Хозяин сейчас никакого вреда мне причинить не может. Конечно, весьма неожиданно и удивительно то, что он заговорил. Хруль, насколько я помню, мне ничего подобного не рассказывал. Интересно все-таки, что эта зазеркальная тварь хочет мне поведать?

Этот вопрос я тут же и задал, благоразумно воздержавшись от эпитетов вроде «тварь зазеркальная». Мало ли что, вдруг обидится еще и потеряет контроль над собой. А с обиженным и разгневанным Хозяином как-то не хочется иметь дела.

— Наконец-то ты перешел к сути. А то я уж было подумал, что наш обмен любезностями никогда не закончится, — в потустороннем голосе прорезались деловые нотки. — Собственно, я здесь для того, чтобы предложить сделку.

Я хмыкнул:

— Классика жанра: мою бессмертную душу в обмен на все сокровища мира? А договор подписывать непременно кровью? Я ничего не упустил?

— Ты слишком высокого мнения о своей душе, — невидимый собеседник, судя по интонации, досадливо поморщился. — Поверь мне, за несколько тысячелетий не было ни одного случая, когда бы я предлагал за одну человеческую душонку что-либо более ценное, чем деньги. В разных формах, разумеется: от цветных ракушек до купюр с водяными знаками и прочими степенями защиты. И в разных количествах. Но всего лишь деньги. А что касается сказок о том, что за душу некто с рогами и копытами предлагает власть над миром, стихиями или, что уж вовсе невероятно, — над женщинами, — так на то они и сказки… Некоторые из них, кстати, я же и запустил в ваш мир. Для создания определенного имиджа, так сказать. Как нынче принято говорить: провел пиар-акцию! — Хозяин вновь коротко хохотнул.

— Ну, знаешь ли… Если ты в силу собственной скупости не отдавал за души ничего более интересного, чем деньги, то, возможно, твои «коллеги» были более щедрыми? — не сдавался я, развивая тему, сам не понимая, зачем. Не торговаться же мне с этой нежитью, в самом деле!

— Коллеги? Это ты о ком? — озадачился Тот, Который Сидит в Зеркале.

— Как это о ком? Насколько я понял, подобных тебе э-э… существ немало. Только в последние дни я видел целых три зеркала, в которых поселились твои сородичи. Впрочем, вру: два зеркала и одно окно. — Я криво улыбнулся. — Так, может быть, есть смысл поговорить с кем-нибудь из других Хозяев? Вдруг дадут больше? — издевательски поинтересовался я.

Зеркало помолчало. Потом задумчиво протянуло:

— Во-он оно что! Мне казалось, ты все уже понял…

— А что я должен понять?

— Да то, что не существует многих, подобных мне, живущих в зеркалах. Я — единственный! Но у меня много возможностей для контактов с вашим миром. И поверь, зеркала — не единственные окна, через которые я наблюдаю за вашей человеческой возней. Просто по ряду причин сугубо технического характера мне удобнее использовать их.

— Ты хочешь сказать, что Хозяев не существует? — теперь настал мой черед удивляться.

— Во множественном числе — нет. Есть только один… Хозяин — это я. Просто я вездесущ и всемогущ! — скромно добавила нечисть.

— Ну, не так уж и всемогущ. До меня тебе так и не удалось добраться!

— Пока, пока не удалось! Поверь, это всего лишь вопрос времени, — успокоил меня Хозяин.

— И не удастся! — самонадеянно заявил я. — И, кстати, если уж ты разоткровенничался, может, скажешь, как тебя правильно величать? Если уж Хозяев не существует, как самостоятельных единиц, то кто же ты? Неужто сам Сатана?