Скверна. Шаг первый - Призывающий Оро Оро Призывающий

Хлопнув дверью кабинета, он, даже не поздоровавшись, выдохнул:

– Ну? Что тут у вас? Где он и в каком состоянии?

Вульфрик Белецкий поднял бровь, глядя на старого союзника. Какой контраст. Холодный, точно лед, сын, и кипящий отец. А ведь скорее можно было бы ждать обратного. Алекс – опытный дипломат и политик, Марк – горячий подросток.

– Шеф, – Фридрих тут же встал. – Новости неутешительные.

– Что?! – вскинулся Алекс. – С Марком что-то стряслось?

– Мы не знаем, – Фридрих мотнул головой. – Он пропал.

– Куда? – Алекс взмахнул руками. – Из больничной койки, у вас из-под носа? Ваша больница что, вообще не охраняется?!

– Алекс, сядь, – с нажимом произнес Вульфрик. – Ни Фридрих, ни мои охранники и правда не виноваты, кроме двух, конкретных. Все сложнее. Марк пропал не из больницы, а из моей машины. Вышел на секунду и исчез, словно растворился.

– Вышел?! – Алекс выпучил глаза. – Куда мог выйти человек, который даже на ноги встать не может? Как он вообще оказался у вас в машине?

– Знаешь, шеф… – Фридрих поглядел на Алекса со странным взглядом, в котором смешивались сочувствие и предвкушение предстоящей головной боли. – Давай-ка все по порядку.

– Да, – кивнул Белецкий. – У нас самих слишком много вопросов, чтобы еще каждую минуту отвлекаться и отвечать на твои. По крайней мере те, на которые мы можем дать хоть какой-то ответ.

– Ладно, – сдался Алекс, с размаху садясь в кресло и взмахивая рукой. – С самого начала и в подробностях: что, почему и как.

Начал Фридрих. И начал он с описания ситуации с врачом. По мере того как начальник службы безопасности клана говорил, Алекс все багровел и багровел, а глаза у него все светлели и светлели – верный признак того, что мужчина из клана Роттов в ярости.

Вот теперь сын был похож на отца. Вульфрик глядел на Алекса и видел точно те же глаза, что и прошлой ночью, – бледные, светлые, почти ледяные. Только у Марка все же было совсем иное выражение. Отстраненное, безэмоциональное – как у человека, в совершенстве владеющего собой.

– …и я пошел разбираться с этими проблемами, – завершил Фридрих. – Обратно приехал уже только к шапочному разбору, поэтому кое-что мы знаем только из звонков и со слов охраны.

– А почему не доложил? – Алексу хотелось вскочить и наорать на Фридриха, но сдерживало, что он не у себя дома. – Ты в своем уме?! Выявлена попытка покушения на моего сына, известны виновники, вина доказана на 100 %, а я об этом узнаю на следующий день?

– Алекс, спокойнее, – Вульфрик поднял руку. – Фридрих сделал это по моей очень убедительной просьбе. Вся эта ситуация произошла в моей больнице, на моей территории, и я хотел сначала сам во всем разобраться, а уже потом вмешивать тебя.

– Разумеется, – добавил Фридрих, – я согласился на это только потому, что мы уже поймали виновников.

– Вы поймали исполнителей! – возмутился Алекс. – А заказчик? Такие вещи не происходят сами по себе!

Вульфрик и Фридрих переглянулись.

– Может быть, ты послушаешь дальше? – предложил Белецкий, и – когда Алекс ответил молчаливым кивком, чтобы не крикнуть в запале чего-нибудь лишнего, – Фридрих нажал на кнопку коммуникатора.

– Джонни, зайдите. Оба, – распорядился он. – Господин Ротт хочет услышать все лично.

В комнату с виноватым видом вошли двое мужчин. Выглядели они неважно, все перебинтованные и с множеством синяков в разных местах.

Можно, конечно, было рассказать всю историю самостоятельно, но Вульфрик всегда предпочитал, чтобы говорили очевидцы, а остальные заткнулись и молчали в тряпочку. В этом своем кредо он был до такой степени непреклонен, что оно распространялось и на него самого: он молчал, не перебивая охранников, даже когда те начинали нести какую-то околесицу.

Например, когда второй охранник – помоложе и похожий на первого, кажется, родственник – заговорил о том, как Марк самостоятельно, применив какую-то ауру, разломал себе гипс на ногах и пошел легкой походкой по коридору здания.

Алекс тоже молчал, хотя в голове у него творился сумбур. Случившееся отдавало каким-то фарсом, дешевым фантастическим шоу середины прошлого века, где герои творили то, что не могли и не должны были. Но очевидцы говорили об этом с непреклонной серьезностью.

А этот допрос агентами? Фридрих упомянул его в самом начале, а затем охранники еще пару раз коснулись этой темы.

– Он сказал, что это те самые агенты, которые приходили к нему днем, – сообщил охранник по имени Джонни-младший. – И там действительно было много народу. Я не особо разглядывал их, чтобы не выдать себя, но он стоял у самого края, а потому они заметили его.

Черт. Ну конечно. Никакой осторожности; Алекс мысленно фыркнул. Вот и в мертвом городе было то же самое. Выбрался из резиденции – и решил, что весь мир ему по плечу. Залечил каким-то чудом ноги – и снова-здорово, опять лезет на рожон. Марк ничему не учится! Или не хочет учиться.

Затем последовал рассказ о погоне через здание, о попадании на полузаброшенный этаж (Вульфрик на этом месте слегка напрягся, но охранника не перебивал; по его реакции Алекс понял, что этот кусок он потом дополнит от себя) и о том, как Марк с простреленным плечом рухнул вниз.

– А затем приехал я, – Вульфрик кивнул и посмотрел на мужчин. – Вы можете быть свободны.

Как только дверь за охранниками закрылась, он продолжил.

– Само собой, при мне они не посмели качать права. Точнее, попытались, но сдулись, как только до их тупого командира дошло, с кем он имеет дело.

Вульфрик говорил спокойно, ровно, словно вел речь не о ночной стычке с имперцами, а о рыбалке на выходных. Сколько Алекс его помнил, он всегда был таким, осознающим чувство собственного достоинства и смотрящим на других свысока. За редкими исключениями.

– Это заняло три-четыре минуты. Они еще стояли там, но понимали, что теперь их руки связаны. Ну а я соображал, что же делать и где оставить твоего сына.

– И? – не выдержал Алекс. – Что в итоге?

– В итоге он подошел сам, и мы заговорили, – по сделанной паузе было сложно понять, о чем же именно у Вульфрика и Марка состоялась беседа, но Алекс сразу понял: ничего такого, о чем вспоминают с удовольствием.

– Разговор длился пару минут, а потом… – Вульфрик покачал головой. – Показались агенты УБИ. Черт его знает, что они собирались делать. Марк сказал, что ему было бы неплохо оттуда убраться, я согласился. Там стало слишком опасно.

– Убраться, значит, – кивнул Алекс. – А ты остался там? И ты, Фридрих?

– Он был не один! – Белецкий нахмурился, – а с моим личным телохранителем и Элизой. Если я доверил Карлу жизнь своей дочери, то уж поверь, твоему сыну тоже ничего не угрожало. Да и к тому же он был убедительным.

– Кто, Карл?

– Да какой Карл?! – опешил Вульфрик. – В чем и кого он мог бы убеждать? Твой сын был убедительным, когда предложил этот вариант!

А? Алекс поднял бровь. Слова «твой сын» и «убедительный» в одном предложении ему практически никогда не встречались. Ладно, ситуация, конечно, была критической, и времени долго размышлять у Вульфрика не было.

– Хорошо, – кивнул Алекс. – Куда он ехал? Сюда?

– Да, – подтвердил Вульфрик. – Но… не доехал.

– Нападение? – уточнил Алекс.

– Какое там… – поморщился Вульфрик и снова нажал на кнопку коммуникатора. – Карл, войди!

Телохранитель Вульфрика был одет в деловой костюм. Алексу была знакома эта привычка Белецкого наряжать всех подряд. Наверное, даже уборщики в этом здании ходили во фраках. Ротты же предпочитали практичность – по крайней мере, когда речь шла о сотрудниках – поэтому Джонни и Джонни-младший одевались, как сотрудники ЧОПа, – в камуфляжную одежду. Самой же верхушке клана нужно быть представительной, от этого никуда не уйти.

– Рассказывай, как все было, – велел Вульфрик своему человеку.

– Рассказывать-то особо нечего, – слегка растерялся Карл. – Мы ехали себе. Они молчали, оба. Я глядел в зеркало заднего вида: господин Ротт ведь был ранен, и я следил, чтобы он – ну, мало ли – не потерял сознание. Да еще и этот платок, торчащий из плеча.