А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ) - Васильев Андрей Александрович

Пал Палыч что-то домовику ответил, причем голос его был раздражен до крайности, но что именно я не расслышал, потому что покинул сад, выскочив за забор.

Более всего я боялся подвернуть ногу, поскольку это замедлило бы меня крайне. А среди тех буераков, которые Родька громко назвал «короткой дорогой» подобное могло случиться запросто, там и кроты поработали, и время, и еще невесть кто. А промедление было смерти подобно, причем в самом прямом смысле. Я не знаю, что учуяли в Вике Антип и Родька, но одно мне было ясно предельно — ей грозит опасность. Настоящая и смертельная. Карпыч водяник не злой, но если он чего-то захочет получить, то от своего не отступится. Да еще эти русалки, относительно которых Антип все верно подметил…

Вот чего тебе днем не купалось, Вика? И солнышко вчера теплое светило, и ветра не было. Чего ночью тебя на реку потянуло?

Я упал, покатился по земле, ломая сухие прошлогодние стебли репейника, снова вскочил на ноги и помчался вперед с тем, чтобы через пару минут, проломившись через стену кустарников, выбежать на берег реки.

Не успел. Причем, похоже, что совсем чуть-чуть не успел. Полотенце и легкий сарафанчик лежали на берегу, а вот Вики рядом с ними я не увидел. И водная гладь была почти недвижима, разве что только волна еле-еле накатывалась на берег, немного при этом искажая серебристую лунную дорожку.

Горло стиснул спазм, перекрывая дыхание, в виски тяжелым молотом бахнула кровь и отчего-то очень захотелось заорать в голос.

Наверное, от бессилия. Она где-то там, под водой, ее, наверное, еще можно спасти, но где именно? Не подскажет мне этого никто. И Карпыча можно не звать, не выйдет он на зов. При этом он наверняка где здесь, у берега, плещется и ждется, пока у Виктории все дорожки к жизни окажутся отрезанными.

Но не заорал. Не успел. Просто именно в этот момент не так уж далеко от берега вспучилась вода, и я увидел взметнувшуюся вверх Вику, на плечах которой повисло сразу две русалки. Она выплюнула из рта воду, жадно глотнула воздуха, было дернулась вперед, к берегу, но тут к парочке речных дев добавилась третья, и сотрудница отдела снова скрылась под набежавшей волной.

— Отпустите ее! — раненым слоном завопил я, буквально влетая в воду — Слышите меня! Иначе кранты вам! Слово даю, если она утонет, то погублю я эту реку нахрен, тут даже лягушки жить не смогут! В нее навоз со всей области сваливать станут! Карпыч, ты меня знаешь!

Конечно, грозить Водному Хозяину, находясь при этом в его владениях, являлось не слишком разумным поступком, но мою душу одновременно раздирали гнев и страх за Вику, потому я не особо задумывался о последствиях. Главное — спасти ее, а остальное ерунда. Мелочи жизни.

Я нырнул в том месте, где пару секунд назад скрылась под водой моя гостья, и там, под водой, увидел, как уже аж четыре русалки без малейших раздумий ее топят, вцепившись в руки и ноги. Мало того — по соседству и остальные их товарки ошивались, глядя на происходящее и переговариваясь.

Воздуха у меня в груди оставалось все меньше, а у Вики, судя по пузырям, вылетавшим из ее рта, его вовсе не было, не потому я тянуть не стал. Не знаю, откуда взялась сила, но мне удалось разбросать в стороны русалок, державших девушку, подхватить ее и поплыть в сторону такого иллюзорно близкого берега.

— Она наша! — ударил мне в спину многоголосый девичий визг — Ведьмак, мы в своем праве! Это наша река!

Внимания на этот гвалт я не обращал, стремясь как можно быстрее покинуть смертельно опасную для Вики реку, и даже ощутил под ногами речной песок, но тут мне в лодыжки вцепились чьи-то пальцы и потянули назад.

— Карпыч! — выпростав голову из воды, и глотнув воздуха, снова заорал я — Отзови своих девок! Добром прошу! Ведь я тебя даже с того света…

Тут меня с головой накрыла вода, хуже того — я вволю ее глотнул, что было крайне неприятно. И самое скверное — я из последних сил удерживал безвольное тело Вики, которое у меня буквально вырывали из рук осатаневшие русалки.

И вдруг все кончилось, кто-то с немалой силой схватил меня за волосы и потащил из воды на сушу.

— Никогда мне больше не угрожай, ведьмак — как оказалось, неведомым благодетелем оказался никто другой, как Карпыч, к которому я все это время и взывал — Не люблю этого. И потом — правы мои русалки, девка сама пришла на мою реку майской ночью, сама полезла в воду, перед тем мне не поклонившись и почтения не оказав, стало быть, я в полном своем праве.

— Тьфу! — выбравшись на берег, я выплюнул воду из рта, несколько раз глубоко вздохнул, а после, полностью игнорируя неторопливо вещавшего Карпыча, тряхнул Вику, более всего напоминавшую сейчас сломанную куклу.

Но нет, она не хрипела, воду из себя не извергала и вообще, похоже, уже не дышала.

— Беда — просипел я, убедился в том, что нос и рот девушки не забиты тиной или песком, перевернул ее на живот и сунул ей два пальца в рот, резко надавив на корень языка. Чему-чему, а технике помощи утопающим меня в свое время хорошо обучили. Просто я два раза по молодости тонул — впервые из-за ненужных понтов, а после спьяну. Оба раза добрые люди меня спасали и откачивали, а теперь вот, тот давний опыт пригодился.

По крайней мере я очень хотел в это верить.

— Все одно помрет — вороной каркнула Лариска, вынырнувшая из реки неподалеку от нас. Да и все ее подруги здесь же находились, глазели на нас — меня, взъерошенного и мокрого и девушку, которая в данный момент прощалась с жизнью. Я не видел привычных мне знаков Смерти, не слышал мелодий иных миров, просто это знал — Отдал бы нам, все лучше бы вышло, хоть какая, а жизнь. А теперь ни того ей, ни другого.

— Она умрет — ты тоже сдохнешь — хрипнул я, и снова нажал на язык Вики, всем сердцем желая, чтобы она сейчас дернулась, закашлялась, а после начала из себя извергать потоки воды, но при этом осознавая, что, видно, зря я жду чуда. Надо переворачивать ее обратно на спину и начинать дуть в рот, время от времени массируя сердце, других вариантов вроде нет.

— Кххххаааа! — выдохнула девушка, открыла глаза и забилась в рвотных спазмах — Хххаааа!

— Живучая — недовольно произнесла сварливая русалка и тряхнула гривой зеленых волос — Вот же! Экая досада!

— Это не она живучая — холодно произнес ее повелитель, пристроившийся неподалеку от нас на бревнышке — Это ты, задрыга, нерасторопная. Даже утопить человечицу тебе поручить нельзя. Вот до чего же пустое ты создание, Лариска, до чего бесполезное. Надо тебя кому-нибудь из соседей в зернь проиграть, что ли? Я помучался, теперь они пусть пострадают.

— Ффффой — выдохнула девушка, которую я так и не выпустил из рук — Ох!

— Все-все — я погладил ее по голове — Обошлось. Ты на суше, и ты жива.

— Одежду дай — сорванным голосом попросила Виктория, вытерла ладонью рот, а после, косо глянув на меня, прикрыла руками обнаженную грудь. Да-да, купалась она почти в чем мать родила — И не смотри на меня.

— Почему нет? — удивился Карпыч, и по-молодецки крякнул — Девка ты молодая да ладная, есть на что приятно поглядеть. Ну так и ты пользуйся тем, пока такая возможность есть. А то лет через десять-пятнадцать, может, сама рада будешь мужику чего показать, только оно никому уже и не понадобится.

— Он кто? — уставилась на меня девушка, из взгляда которой постепенно исчезали недавние страх и боль — А?

— Это? Карпыч — пояснил я, протягивая ей поднятый с песка сарафан — Владыка этой реки и повелитель вон тех водоплавающих девиц, которые тебя только что на тот свет не определили.

— Девки мой приказ выполняли — любезно пояснил Вике водяник — Очень захотелось мне тебя в свою свиту забрать, красавица. Так-то в ней должны присутствовать только те, кто сам с жизнью простился, в мои воды уйдя. Доброй волей, стало быть. Но твой случай особый, здесь от традиций и даже Покона чутка отойти в сторонку можно, тем более что ты сама нарушила все уклады вежества, которые только можно. По незнанию, вестимо, только мне до того какая печаль? Нарушила же. Ну, и еще один резон у меня имелся, личный. Только вот не получилось ничего. Жаль.