Соль и призраки (ЛП) - Харди Камрин

спине и затылку. Только сейчас он осознал, как сильно у него самого дрожали

руки. И ноги. И вообще всё тело.

— Ты… ты… — прошептал Берн, горячим и скомканным дыханием опаляя кожу,

— солёный, — он вдруг закашлялся и Юэн убрал руки, обнаружив у себя на

груди кровавое пятно. Люди вокруг охнули.

«Откуда? — не понял Юэн и коснулся груди подушечками пальцев. — Алое, как

закат».

— Прости, — прогудел Бернард, хватаясь за нос. Глаза его влажно заблестели.

— Ерунда, — покачав головой, сказал Юэн. Он коснулся плеча Берна и, резко

сменив тон, обратился к окружающей их толпе: — Не на что здесь пялиться и

пропустите врача.

***

До отеля они добирались дольше, чем обычно. У Бернарда едва хватало сил, поэтому когда они оказались в номере, Юэн помог ему раздеться и улечься в

ванну. Тёплой водой заботливо смыл всю соль, грязь и кровь, хорошенько

намылил голову шампунем. А когда насухо обтирал его полотенцем, Бернард, стоявший почти без движения, вдруг произнёс: «Я люблю тебя, Ю».

От такого внезапного признания Юэн застыл на пару секунд, встретившись

взглядом с грустными зелёными глазами. В груди ёкнуло. Свежи были

воспоминания, как Берн лежал на каменистом берегу без сознания. У Юэна

будто бы до сих пор в ушах отдавался его пульс, который он контролировал, приложив пальцы к шее.

— Это взаимно, Би, — ответил Юэн и продолжил его вытирать.

После принёс чистые вещи и отправил Бернарда в постель. А когда сам залез в

душевую кабинку, озадаченно взглянул на странные красноватые пятна, появившиеся на руках и торсе.

Точно!

Юэн шлёпнул себя по мокрому лбу. Он уже и забыл о своей внезапно

появившейся аллергии. Когда Берни пошатнулся на скользких камнях, только его

состояние имело важность. Сейчас кожа уже не зудела. Одной проблемой

меньше. Совершенно не хотелось размышлять о причинах появления аллергии.

Не того масштаба проблема.

Он коснулся груди в том месте, где ранее алело пятно. «Кровавый закат». Перед

мысленным взором застыл испуганный Берни, прикрывающий кровоточащий

нос рукой. Юэн поёжился. Пожалуй, этот обморок был страшнее всех

предыдущих. Только сейчас, стоя в душевой кабинке, Юэн начал осознавать, как

сильно перенервничал. Усталость камнем тяжелела в груди. Мышцы и суставы

отдавались тянущей ломотой, словно он переусердствовал на тренировке.

Адреналин, конечно, в критической ситуации двигал шестерёнки в мозгу и

оставлял разум холодным, но после грейдером проходился по всему телу. А как

разбито чувствовал себя Берни после обмороков и столкновений с призраками?..

Юэн мог только предполагать. Но если бы было возможно, хотел бы разделить с

ним это состояние. На двоих должно быть не так тяжело.

Когда Юэн вышел из душа, Бернард лежал на боку и не спал. Смотрел куда-то в

одну точку, подложив руки под голову. Юэн прикрыл жалюзи, создавая в комнате

слабый полумрак, и лёг на кровать. Обняв Берни со спины, он уткнулся носом

ему в основание шеи, вбирая в себя запахи травяного чая, леса и немного

морской соли.

— Не спится?

— Да, — вяло протянул Бернард.

— Почему?

— Сам не знаю, я так вымотался…

Сквозь тонкую ткань футболки Юэн коснулся губами его плеча. Погладил бедро

и опустил ладонь на пояс.

— Призрак того пирата, да? — прошептал он.

— Как ты догадался?

— Чрезмерно умный и сообразительный, — беззлобно съязвил Юэн. —

Учитывая, что ты наткнулся на явно не самого доброго и даже не нейтрального

призрака, а из форта возвращался встревоженный, то это очевидно. И в конце

концов, я уже не в первый раз становлюсь свидетелем твоих встреч с

призраками, поэтому опыта тоже набрался.

Бернард ничего не ответил. Юэн от него и не требовал отклика, вообще надеялся, что тот всё же уснёт, однако…

— Юэн.

— Ого, как официально.

— Я слышал твой голос.

— Э-м-м, сочувствую?

Бернард перевернулся на спину. Усталость и беспокойство залегли синяками под

его глазами. Юэн обвил его корпус руками и не постеснялся закинуть ногу на

бедро.

— Когда я отключился, я оказался в форте-тюрьме, — растягивая слова, сказал

Бернард. — Раненый. Пират пырнул меня саблей, — он коснулся своего живота

и в мгновение побледнел. — Это было так реально, я чувствовал холодную сталь

клинка…

Юэн перехватил его руку и прижался к ней губами, чувствуя слабую дрожь

пальцев.

— Это всё было не по-настоящему, — напомнил он. Юэн не хотел представлять, что пережил Бернард, и ещё больше не хотел, чтобы он тоже вспоминал эти

травмирующие моменты. И так понятно, что призрачные видения полны страха

и боли. Берни ни к чему перемалывать события в своём сознании, но ему точно

надо выговориться, иначе это чревато возвращением кошмаров. Однако в

некоторых моментах лучше его тормозить и менять тему. Это Юэн понял ещё

давно.

— Да, я знаю, — с горечью выдохнул Бернард, — именно это я и говорил себе

всё то время, пока бегал от призрака в видении. Долго не мог найти выход, а

потом услышал твой голос. Зацепился за него, как за спасительную соломинку.

Это помогло мне вернуться. Но всё это… — Бернард помотал головой. — Так

странно. Форт. Пират. Пират! Представь себе. Так непривычно, как будто это

какой-то дешёвый фильм ужасов.

Юэн успокаивающе погладил Берна по груди. Он… не знал, что можно ответить

(кроме каких-нибудь банальностей) и предпочёл говорить заботливыми

прикосновениями. Вновь поцеловал Бернарду пальцы, пригладил его волосы, ещё чуть влажные на самых кончиках, нежно очертил линию челюсти.

— Зачем он это делает? — тихо спросил Юэн.

Бернард медленно закрыл и открыл глаза.

— А зачем он при жизни грабил и убивал?

— Без понятия.

— Наверное, чтобы выжить.

— Можно выживать и другими способами.

— Можно, но некоторые люди просто рождаются жестокими. И не существует

ответов на вопросы «зачем» и «почему», — Бернард затих на несколько секунд, переводя дыхание. — Будучи призраком, Бладстайн делает ровно всё то же самое

— пытается выжить за счёт других. Ненависть и агрессия — сильные эмоции, которые его удерживают, однако ему необходима постоянная подпитка.

Юэн тяжело вздохнул, чувствуя, как у него в груди снова вязко зашевелилась

тревога. Почему чёртовым призраками спокойно не живётся? Могли же уныло

бродить в каких-нибудь заброшенных местах, никого не трогать, только пугать

периодически своим видом, но почему-то обязательно надо так настойчиво лезть

к живым.

— И что, он будет теперь всегда тебя преследовать? — спросил Юэн. — Даже

когда мы вернёмся в Сент-Брин?

Бернард устало нахмурился.

— Нет, — твёрдо сказал он. — Бладстайн может перемещаться на дальние

расстояния, но чем дальше от форта, тем он слабее. Форт-тюрьма — место, где

он сильнее всего, как был сильнее призрак фермера на своей территории.

— Ты в этом так уверен?

— Я так почувствовал.

— То есть если мы уедем, он за тобой не последует? — пытался прояснить Юэн.

— Не последует, — кивнул Бернард. — Я для него просто сгусток энергии, светящийся ярче, чем остальные люди. Если я выпаду из поля его зрения, призрак переключится на других.

— Кажется, основная проблема всё же не в том, что ты видишь призраков, а в

том, что они видят тебя…

— Амулеты в какой-то степени делают меня… не невидимым, но, скажем так, менее ярким.

— Тогда почему бы нам просто не уехать? Прямо сейчас. Я сяду за руль, а ты

сможешь поспать в дороге.

Бернард вздохнул. Веки его прикрылись, между бровей залегла складка, уголки

губ в сомнении опустились.

— Что не так? — спросил Юэн, скользя взглядом по его лицу.