Соль и призраки (ЛП) - Харди Камрин

плотно упирался, и посмотрел на ладонь, сжимающую его плоть

изголодавшуюся до ласк плоть. Большим пальцем Бернард нежно обводил края

головки.

— Мне нравится, когда мы так делаем, — довольно произнёс Юэн, поглаживая

Бернарду член в такт их плавным движениям. — Но вообще мне нравится всё, что мы делаем, по-всякому.

— Я знаю, — прикусив мочку его уха, выдохнул Бернард и чуть ускорился.

— У меня едва звёзды из глаз не посыпались, когда я стоял перед тобой на

коленях, — выдохнул Юэн, не переставая водить внизу рукой. — Я был на

грани...

— Сделай это сейчас, — прошептал Бернард ему на ухо. Он и сам уже был

близок к ещё одной разрядке от этих тесных движений и ласк, но всё-таки не

сильно расстроился бы, если бы Юэн кончил сейчас один. — Пожалуйста.

— С ума схожу, когда ты просишь…

Бернард прижался губами к основанию его шеи и с большей амплитудой

принялся водить рукой Юэну внизу по всей его длине.

— Берн, Берн, — забормотал Юэн и громко застонал, поджимая ягодицы.

Его член задрожал в ладони Бернарда, и Бернард в этот момент понял, что ему

очень и очень хорошо. Так хорошо, что он и сам застонал и провёл языком Юэну

по шее. Они оба пошатнулись, но удержались, уперевшись в стенку. Задышали

глубоко и почти синхронно, временами всё ещё поглаживая друга друга

ладонями, словно выуживая из этого совместного оргазма самый максимум. В

какой-то момент нашли губы друг друга и долго целовались. Так долго, пока

голова совсем не стала мутной от душного воздуха и они сами едва не падали.

Кто-то из них выключил наконец воду. Возможно, к крану потянулись оба. Такие

детали моментально вылетали из головы.

— Пока я буду чистить пёрышки, подготовь нам гнёздышко, — заигрывающе

произнёс Юэн.

— Гнёздышко для птички, — с улыбкой сказал Бернард, пригладив ему мокрые

волосы. — Будешь петь?

— И не только. Мы выйдем из номера только чтобы плотно поужинать, но до тех

пор — я тебя никуда не отпущу.

— А я никуда не собирался...

Бернард наспех обернул полотенце вокруг бедёр и, оставляя мокрые следы от

босых ног, вышел в комнату. В коридоре прямо на проходе валялась их одежда, но он лишь скользнул по ней незаинтересованным взглядом. Приоткрыл окошко, впуская свежий морской и уже чуть прохладный воздух.

Тени углублялись и отдавали в синеву. Ярко-розовые закатные полосы ложились

на стены и постель. Не «красная комната», в аналог которой периодически

превращалась их спальня дома, потому что им особенно нравилось заниматься

любовью при красном свете, но очень похоже и по-своему оригинально.

Покопавшись в дорожной сумке, Бернард достал всё, что могло бы им

пригодиться, и подошёл к окну поправить жалюзи, но тихо вышедший из ванной

Юэн вдруг обнял его со спины.

— А ты всё же умеешь передвигаться бесшумно, — усмехнулся Бернард и

обернулся.

Юэн коснулся его губ своими и с хищнической улыбкой подтолкнул к кровати, опустил ладони ему на плечи. Бернард послушно уселся на краешек, жадно

обвёл ладонями Юэну бока и бёдра, приник поцелуем к прессу. Их взгляды

пересеклись, и Бернард не смог устоять и сделал то, чего так сильно жаждал с

тех пор, как они переступили порог — кратко лизнул и поцеловал гладкую

головку его члена, отчего Юэн застонал и впился в его плечи пальцами. После

морской воды и горячего душа кожа была необычайно мягкой, бархатной и ещё

будто бы чуть влажной. Хотелось касаться друг друга, гладить, целовать и

всячески ласкать.

Опустив руки Юэну на ягодицы, Бернард потянул его к себе на колени. Широко

провёл языком по грудине почти до яремной впадинки и заглянул в серые глаза.

Юэн игриво зарычал и прогнулся в пояснице. Его пульсирующий желанием член

потёрся Бернарду об торс, оставляя на коже чуть влажный след. Юэн задвигался, приподнимаясь и опускаясь, скользя головкой по его прессу до груди и обратно.

Эта игра распаляла их двоих только сильнее и сильнее.

Бернард накрыл его член ладонью, крепче прижимая к своему торсу, и провёл

несколько раз вверх и вниз. Довольно простонав, Юэн мелко задрожал, бёдра его

напряглись, ресницы вздрогнули. Он жадно впился Бернарду в губы и повалил

его спиной на кровать, настойчиво притираясь к нему ритмичной волной.

Разгорячённая от возбуждения плоть соприкасалась, порождая массу приятных

ощущений. Чувствительность раскалилась едва ли не до предела. Каждое

прикосновение, каждый поцелуй уносили разум куда-то далеко.

Дыхание сбилось у обоих, и тишину гостиничного номера наполняли глубокие

вздохи, сопровождаемые сбивчивыми стонами. Сминая и массируя Юэну

ягодицы, Бернард нетерпеливо скользил пальцами в ложбинку между ними, с

ума сходя от желания оказаться уже внутри. Юэн и сам едва ли не насаживался

на него прямо так, без подготовки, плотно упираясь в самую головку и скользя

мошонкой по его члену.

В порыве страстных ласк каким-то образом они оказались на другом конце

кровати.

— Надеюсь, ты оставил возможность мне тебя подготовить? — спросил Бернард, целуя Юэну шею, лаская его лижущими движениями языка.

— Конечно. Этот этап мне необычайно нравится самому.

Бернард провёл пальцами по его припухшей нижней губе, немного оттягивая её

вниз и задевая краешки зубов.

— Прекрасно.

Он поднёс руку к своему лицу, но Юэн перехватил его за запястье.

— Позволь мне... — сказал Юэн и, приоткрыв рот, опустил его средний и

безымянный пальцы себе на язык.

Бернард застыл, наслаждаясь наблюдаемой картиной и ощущениями. Юэн нежно

прикусывал и посасывал его пальцы, ласкал их и обильно смачивал слюной.

Взгляд, которым он порой награждал Бернарда, сиял серебром и возбуждал не

меньше, чем те действия, что Юэн совершал языком. Как тут не сойти с ума от

желания сделать ему то же самое?..

С тихим причмокиванием Юэн выпустил пальцы из плена своего рта и

предвкушающе посмотрел на Бернарда. Приникнув к его губам

непродолжительным, но терпким поцелуем, Бернард опустил руку ему между

ног. Погладил круговым движением, чтобы немного расслабить вход, и мягко

вошёл сперва одним пальцем, а когда Юэн, скомкано выдохнув, сам подался

тазом навстречу, добавил второй. Нащупал внутри маленький бугорок и с

удовлетворением отметил, что знает наизусть уже каждый дюйм Юэна. Однако

от этого желание близости не угасало, а только сильнее разгоралось. Плавно

двигая бёдрами в ритм движений пальцев, Юэн посмотрел на Бернарда и

пригладил его ещё чуть влажные волосы у виска.

Они не целовались. Заботливо поглаживая заветную точку, Бернард впитывал

эмоции Юэна, любовался его реакцией, получал особое наслаждение от

осознания наслаждения его. Ворочаясь на подушке, Юэн облизывал и покусывал

свои раскраневшиеся губы. Глаза его серебрились из-под прикрытых век с

подрагивающими ресницами. Прежде бледные щёки теперь согревал румянец.

Бернард с не меньшим удовольствием так же изучающе наблюдал за ним на

сцене. Потому что было что-то схожее в том, как вёл (или даже скорее

чувствовал) себя Юэн, когда пел и когда они с Бернардом занимались любовью.

Открытость, искренность, отдача себя без остатка, полное погружение, сильные

эмоции — это всё он.

Большим пальцем Юэн коснулся уголка его рта, очертил линию верхней губы и

снова вернулся к краешку. Бернард медленно приоткрыл рот. Встретился

взглядом с серыми глазами и лизнул Юэну палец, на что низ живота отозвался

горячим уколом сильного возбуждения, на мгновение возросшего до

предоргазменного состояния. Застонав, Юэн прикрыл веки и на мгновение

расслабился, и Бернард, улучив момент, нежнейше надавил на бугорок внутри.

— Ты издеваешься... — с придыханием сказал Юэн и слова его сорвались на