Последний Хранитель Империи (СИ) - Орлов Сергей

— Но, господин, — осторожно возразил Абдул, — если мы привлечём внимание к нашим поискам…

— Именно в шуме проще всего спрятаться, — шейх резко повернулся. — Пусть все говорят о нападении на меня, о скандале, о возможных осложнениях для торгового соглашения. Это даст нам пространство для маневра. — Он задумчиво посмотрел на портрет сына в медальоне. — А для Рашида я найду лекарство любой ценой.

В глазах Мурада Аль-Нахара промелькнуло что-то, отдалённо напоминающее улыбку. Но эта улыбка не предвещала ничего хорошего ни для Пахомова, ни для Совета Двенадцати, ни для того студента, который посмел встать между ним и спасением его сына.

— А когда мы найдём артефакт и мальчишку, который его украл… — он сжал кулак, и по кисти пробежала жёлтая волна энергии, напоминающая движение скорпионьего хвоста перед смертельным ударом. — Мы узнаем, как глубоко может проникнуть яд моего Покрова.

* * *

Василий Дмитриевич Пахомов методично наполнял бокал дорогим коньяком. Его движения были неторопливы и точны, несмотря на бурю эмоций, бушевавшую внутри. Он сидел в своём кабинете, окружённый тишиной, нарушаемой лишь редким потрескиванием огня в камине и мерным тиканьем старинных часов.

Перед ним на столе лежали три фотокарточки. Трое мёртвых подчинённых.

Григорий стоял в углу кабинета, неподвижный, как изваяние. Обычно бесстрастное лицо помощника сейчас выражало едва заметное беспокойство.

— Знаешь, Гриша, — Пахомов медленно отпил из бокала, затем аккуратно поставил его на стол. — За годы я создал свою империю не только деньгами, но и кровью. В этом бизнесе сила уважения строится на страхе. И я всегда держал одно правило: каждый, кто причинит вред моим людям, заплатит в десятикратном размере.

Он поднял одну из фотокарточек. Молодой мужчина с рыжеватыми волосами и весёлыми глазами.

— Дмитрий Полозов. Двадцать семь лет. Жена беременна вторым ребёнком. — Пахомов аккуратно положил фотокарточку обратно. — Его убил маг с Покровом Скорпиона. Один из арабов.

Он взял вторую фотографию.

— Семён Крайнев. Тридцать три года. Трое детей, мать-старушка на его обеспечении. — Он посмотрел на Григория. — Убит человеком Корнилова. Покров Рыси. Разорвал ему горло когтями.

Третья фотография. Мужчина средних лет с густыми усами.

— И Анатолий Вяземский. Сорок два года. Вдовец, две дочери на выданье. Убит в столкновении с этими… студентами. — Пахомов внезапно с такой силой ударил кулаком по столу, что бокал подпрыгнул и коньяк выплеснулся на полированную поверхность. — В моём городе! Убит щенками, которые посмели украсть МОЮ посылку!

Он поднялся из-за стола и начал расхаживать по кабинету.

— Три семьи осиротели. Три семьи, которые я должен обеспечить до конца их дней. — Он остановился у камина, глядя на пламя. — И это не говоря о моей репутации. Кто-то решил, что может безнаказанно действовать на моей территории.

Григорий сделал шаг вперёд.

— Мы уже отследили их, Василий Дмитриевич. Студенты из Петергофской Академии Покрова. Один из них — Арсений Вольский, недавно отчисленный за нестабильный Покров. Интересно, что им также интересуются люди Корнилова.

— А что арабы?

— Я только что получил телеграмму от нашего информатора в Аравии. Оказывается, шейх практически разорён. Его семья растратила практически все средства на поиски лекарства для наследника. Он арендовал люкс в «Империи» только для вида и с самого начала не собирался платить нам никаких денег.

Пахомов резко рассмеялся, но в его смехе не было ни капли веселья.

— Этот пустынный шакал хотел меня обвести? — он покачал головой. — Он решил, что может прийти в мой город, красоваться в гостинице, которую я построил, и обмануть меня?

— А ещё есть информация, что Реликт может представлять особую ценность, — добавил Григорий. — Возможно… книга нашла своего нового владельца.

— Что⁈ — Пахомов сузил глаза.

— Возможно, — кивнул Григорий. — Но важнее другое: Реликт сейчас у студентов, а за ними охотится Корнилов.

— Ещё и Корнилов⁈ — рявкнул Пахомов, с такой силой швырнув бокал в камин, что пламя вспыхнуло, окрасившись синим от разлившегося алкоголя. — Никто не смеет охотиться на моей территории без моего разрешения! Я хочу вернуть Реликт и наказать каждого, кто имел наглость встать у меня на пути.

Он сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться. Его Покров Ворона проявился — чёрная аура с мерцающими точками, словно ночное небо, окутала его фигуру.

— Мы найдём этих студентов. И шейха. И Корнилова, — в его глазах появился зловещий блеск. — Мы преподадим им урок, который запомнит весь Петербург.

— Но Совет Двенадцати… — начал Григорий.

— Не произноси при мне это название! — отрезал Пахомов. — Корнилов думает, что его положение делает его неприкосновенным. Что ж, пора напомнить старому интригану, что в этом городе есть и другие силы.

Он подошёл к секретному сейфу, спрятанному за картиной, и открыл его. Внутри лежал странный артефакт — серебряный медальон с чёрным вороном.

— Поднимай всех. Наших людей в полиции, в гильдиях, в доках. Каждого осведомителя, каждого должника. — Пахомов надел медальон на шею, и его глаза вспыхнули чёрным светом. — Я хочу знать о каждом шаге этих студентов, каждом вздохе шейха, каждом шёпоте Корнилова.

— Будет сделано, — Григорий склонил голову.

— И, Гриша… — Пахомов повернулся к нему. — Подготовь лабораторию. Я хочу лично допросить каждого, кто был причастен к этому беспределу.

Его Покров усилился, тени в углах кабинета словно сгустились и зашевелились, как живые существа. На губах Пахомова играла леденящая улыбка, от которой даже видавшему виды Григорию стало не по себе.

* * *

— Нееееееееет! — завопил Вася-Навык, сжимая в руках дешёвый медальон.

Сырая комнатушка на чердаке доходного дома наполнилась его стенаниями. Шапа сидел на продавленном матрасе, сжимая голову руками.

— Как так, Вася? — толстяк бормотал, раскачиваясь взад-вперёд. — Как мы могли так лохануться? Сто тысяч рублей! Целое состояние!

Вася в ярости запустил медальоном в стену. Дешёвая побрякушка с гулким стуком отскочила и, описав дугу, упала прямо в миску с холодной кашей.

— Подменили, — простонал он, сползая по стенке на пол. — Какая-то сволочь подменила контейнер. Или… — его глаза внезапно расширились. — Или их было два! Два одинаковых контейнера! А мы схватили не тот!

Шапа задумчиво почесал свою рыжую поддельную бороду, которую ещё не снял после вчерашней авантюры.

— Слушай, Вася, — внезапно оживился он, — а помнишь того парня, за которым мы гнались? Того студента?

— Ну? — нетерпеливо спросил Вася.

— Я же выбил у него контейнер, когда он в карету влетел, помнишь? — Шапа поднялся с матраса. — И бросил его тебе. А в карете вроде тоже был контейнер… Точно! Там был ещё один! Прямо у ног стражников!

— Что⁈ — Вася подскочил. — То есть, мы схватили один контейнер, а студент остался с другим? С настоящим⁈

— Похоже на то, — кивнул Шапа. — Стражники побежали за нами, а студент остался в карете. А там лежал второй контейнер, точно такой же!

Вася в возбуждении забегал по комнате.

— Два контейнера! Вот почему столько народу дралось в переулке! Я же видел, как маги с разными Покровами месили друг друга — восточные колдуны, имперские ищейки, какие-то стражники…

— Они бы не стали так рисковать ради дешёвой подделки, — кивнул Шапа, постепенно заражаясь энтузиазмом напарника. — Значит, в нашем ерунда, а в том, втором…

— Настоящее сокровище! — закончил Вася, потирая руки. — Нужно найти этого парня! Как он выглядел?

— Молодой, хорошо одетый, темноволосый, — Шапа пожал плечами. — На студента похож.

— Студент? — Вася замер, и его глаза сверкнули. — Наверняка один из тех, кого я срисовал в Сером Медведе.