Крайние меры (ЛП) - Харпер Хелен

Я права в своём предположении. Через несколько минут дверь туалета открывается, и она входит. Я одариваю её мимолётной бессмысленной улыбкой незнакомки и открываю кран. Теперь, когда она так близко, я могу сказать, что она совершенно точно человек. Она не похожа на копа, поэтому я вынуждена предположить, что она либо официально работает на одну из Семей, что было бы странно, учитывая её принадлежность к человеческой расе, либо она на стороне гипотетических кровохлёбов-мятежников из Семьи Монсеррат. По крайней мере, от неё не пахнет розовой водой.

Мой план — встретиться с ней лицом к лицу и выяснить, кто она такая и что происходит, но, когда она направляется в кабинку, делая вид, что хочет пописать, я замечаю в отражении зеркала предательскую выпуклость у неё на спине. Я не собираюсь рисковать ни с кем, у кого есть оружие. Есть более разумные способы выбраться из этой ситуации.

Я открываю кран на полную мощность, чтобы льющаяся вода заглушила звук открывающейся двери, затем быстро выскакиваю и направляюсь к выходу из библиотеки. Как только я оказываюсь на улице, я перебегаю дорогу, уворачиваясь от пары раздражённых водителей, затем прячусь за припаркованным напротив автомобилем. Если я высуну голову достаточно высоко, мне будет хорошо видно двери библиотеки. Ей требуется меньше двадцати секунд, чтобы появиться, и теперь она менее осмотрительна, оглядывая улицу вверх и вниз, чтобы понять, куда я пошла. Я наблюдаю за ней, замечая панику на её лице, затем, когда она решает повернуть направо и направиться к оживлённой пешеходной зоне, я следую за ней.

Я осознаю, что нахожусь в опасном положении. Она понятия не имеет, в каком направлении я пошла, поэтому продолжает вертеть головой по сторонам в поисках меня. Мне приходится лавировать между людьми, чтобы скрыться от её взгляда. Один раз я врываюсь в магазин, когда она останавливается как вкопанная и поворачивается в мою сторону. Я держусь от неё на приличном расстоянии, но моя ситуация далека от идеальной. Любой хороший преследователь никогда не будет один; может найтись команда, которая сможет поменяться с ней местами и избежать обнаружения. Я сама по себе, хотя, насколько я могу судить, она тоже. Я не перестаю задаваться вопросом, не является ли она той онлайн-Люси, о которой говорил О'Ши.

Мы продолжаем в том же духе ещё некоторое время. Что-то в её нервозном поведении меня смущает. Тот факт, что у неё при себе пистолет, говорит о том, что она профессионал. В конце концов, мы не в США. В этой стране нелегко раздобыть оружие, даже в Лондоне, если у вас нет связей. Однако она не особенно хорошо разбирается в искусстве слежки, и это заставляет меня думать, что она менее опытная, чем следовало бы.

В конце концов, она, кажется, сдаётся и останавливается посреди улицы. Я наблюдаю за ней из-за автобусной остановки, а она уныло смотрит себе под ноги. Затем она поворачивается, спускается по ступенькам в метро, и темнота быстро поглощает её.

Я перебегаю обратно через улицу, едва не попадая под колеса велосипедиста-курьера, у которого на уме совсем другое, и бегу за ней. Если она сядет в поезд, я её потеряю.

Я перепрыгиваю через турникет, не обращая внимания на удивлённые возгласы пассажиров вокруг, и мчусь вперёд. Моё сердце замирает, когда я замечаю две отдельные платформы: одну для поездов, следующих на север, и другую для поездов, следующих на юг. Шансы на то, что я всё сделаю правильно, пятьдесят на пятьдесят. Я выбираю север и бегу вниз по следующей лестнице. Как только я оказываюсь на платформе, я понимаю, что приняла неверное решение. Она стоит по другую сторону путей, и её рот широко раскрывается, когда она замечает меня. Я жду, что она вытащит пистолет и выстрелит.

Вместо этого она продолжает смотреть, как поезд с грохотом приближается и останавливается перед ней. Я остаюсь на месте. У меня нет надежды добраться до южной платформы вовремя, чтобы успеть на тот же поезд. Мне её не видно. Либо она теперь боится, что я поменялась с ней ролями, и собирается сесть в поезд и уехать от меня как можно дальше, либо побежит обратно по лестнице в моём направлении. У меня такое чувство, что она не собирается меня убивать, если только не окажется вынуждена. В противном случае у неё была прекрасная возможность в библиотечном туалете. Однако это не значит, что она не будет угрожать мне пистолетом.

Проходит целая вечность, прежде чем поезд отправляется. Я смотрю одним глазом на него, а другим — на лестницу, ведущую вниз, туда, где я стою. Когда поезд, наконец, отправляется, я удивляюсь. Она всё ещё стоит на противоположной платформе и смотрит на меня.

— Чего ты хочешь? — кричу я, стараясь, чтобы это прозвучало угрожающе.

Несколько человек вокруг меня оборачиваются и разевают рты. Я не обращаю на них внимания. Даже с такого расстояния я вижу, что она дрожит.

— Мне нужно найти Девлина, — кричит она через рельсы.

Мне требуется некоторое время, чтобы понять, кого она имеет в виду. Поскольку О'Ши уже находится под стражей у Монсерратов, я могу исключить, что она работает на них.

— Зачем он тебе нужен?

— Они убьют меня, если я не смогу его найти.

— Кто? Кто убьёт тебя?

— Вампиры, — отвечает она. Раздаётся удивлённое шипение в сочетании с восхищёнными взглядами ожидающих пассажиров.

— Какие именно? — я стараюсь не выдать своего отчаяния.

Она качает головой, осознавая, что наша аудитория растёт.

— Стой там! — кричу я. — Я иду к тебе, — я смотрю на людей, которые переводят взгляды с меня на неё, как будто они на теннисном матче чемпионата. — Нашли себе театр, — бормочу я им, прежде чем перебежать на другую платформу.

Она всё ещё там, когда я перехожу на другую сторону. Я медленно приближаюсь к ней. Я не знаю, кто она и как она во всём этом замешана, но она, очевидно, напугана больше, чем я. Прибывает поезд, освобождая северную платформу от наших зрителей. Подойдя к ней, я останавливаюсь в нескольких шагах и поднимаю ладони, показывая, что я безоружна.

— Ты Люси? — спрашиваю я.

Она выглядит удивлённой и даже немного испуганной. Я удовлетворённо киваю. По крайней мере, одна тайна раскрыта. Оказывается, мне не требовались услуги Rogu3.

— Где Девлин? — спрашивает она, не отвечая на мой вопрос.

— Он у Семьи Монсеррат, — говорю я ей. Я могу сообщить ей как минимум эту информацию.

Это не успокаивает её страхи.

— Что? Нет, нет, нет, нет, нет, это плохо.

Я делаю шаг к ней, и она вздрагивает.

— Почему, Люси? Почему это плохо?

— Им было нужно заклинание. Если он кому-нибудь расскажет об этом… — её голос срывается, и она заламывает руки.

Небольшой проект О'Ши по улучшению. Интересно, почему это так важно, хотя сейчас меня волнует не столько мотив, сколько преступник.

— Кто они?

— Они заставили меня связаться с ним. Им нужно было заклинание, — лепечет она. — Им это было нужно.

Я начинаю терять терпение; это я уже знаю.

— Кто они? — повторяю я.

— Я не знаю! — кричит она. — Они все связаны с Семьями. Все до единого.

Я внимательно наблюдаю за ней. Похоже, она говорит правду. Это означает, что Монсеррат тоже не врал, но от этого я не испытываю к нему более тёплых чувств.

— Ни один вампир никогда так не поступил бы, Люси. Они повинуются Главе. Это часть их натуры.

— Они повинуются Главе, — стонет она.

Я проклинаю её.

— Которому из них? Это Монсеррат?

— Нет, ты не понимаешь.

— Что? Чего я не понимаю?

— У нас новая Семья. Новая Глава. Они подчиняются ей.

Мои глаза сужаются. На самом деле в этом есть смысл. Врождённое желание вампиров следовать за лидером никуда не девается. Ни один из существующих Глав обычно не стал бы рисковать хрупким миром между Семьями, похищая членов друг у друга. Однако новый Глава может не испытывать такого же чувства ответственности. Интересно, понимает ли это Монсеррат. Он должен понимать, иначе он бы никогда не поверил, что предатели существуют. Я не понимаю, почему он не сказал мне об этом.