Будешь моим на неделю? (СИ) - Бондар Алена

— Ты видела бой? — спрашивает и внимательно следит за моей реакцией.

Вспомнив, что он вытворял на ринге, сглатываю. Это было устрашающе. Но это все равно мой Ян. Пусть и в таком страшном амплуа.

— Значит, видела, — он перебирает пряди моих волос.

Перемещает их между пальцами, а потом резко дергает. Запрокидываю голову, и он проводит носом по шее. Обнюхивает и рычит. Утробно, но не с агрессией, а скорее с удовольствием.

Значит, я еще небезразлична ему. Значит, не все потеряно.

Он отпускает мои волосы и прижимается своими губами к моим, но не целует, а только опаляет дыханием кожу.

— Я вернулась, — произношу на грани слышимости, и он снова рычит.

— А я не звал, — отвечает так, словно это угроза.

Упертый. Провожу указательным пальцем по его щеке и, смотря прямо в пылающие глаза, спрашиваю:

— Мне уйти?

Глава 20. Ян и Алина

Отпустить?

Ни за что!

Одной рукой хватаю за талию и впечатываю в свой пресс, а второй фиксирую за затылок и накрываю ее губы своими. Целую жадно, со страстью и тоской. Как же я истосковался по этой неуловимой девочке.

Вторгаюсь в ее ротик языком и получаю незамутненный кайф. А когда она отвечает на поцелуй, планка падает. Пью ее дыхание, наслаждаюсь близостью тела. Даже не верится, что она в моих руках. Реальная, из плоти и крови, а не плод моего воображения.

Во снах столько всего с ней уже сделал, а на деле всего лишь целую. Но так, что она запомнит надолго. Хочу этим поцелуем вытравить все воспоминания о другом.

Затмить, заклеймить собой.

Чтобы больше не смела уходить, ведь без нее жизнь уже не радует. Все померкло, а сейчас вновь приобретает краски. Вновь возрождается.

Алина тихонько стонет прямо в мои губы, и я наконец-то могу определить, чем она пахнет. Это жасмин. Лепестки этого цветка так же нежны, как и ее кожа, а аромат так же будоражит рецепторы, как и аромат самой девушки. Он стал более насыщенным и различимым.

Подхватываю ее под ягодицы и, сделав пару шагов, усаживаю на стол, так и не разрывая поцелуй. Не могу от нее оторваться. Дышу ею и живу сейчас только благодаря ей.

Провожу рукой по бедру, и короткое платье задирается еще выше, открывая беспрепятственный доступ к тому, по чему изголодался. Дурею и рычу, пока она ерзает и хватается за мои плечи. Алина царапает кожу и придвигает к себе поближе.

Будто тоже скучала, словно для нее наша разлука тоже была пыткой. Вклиниваюсь коленом между ее ног и раздвигаю. Придвигаюсь максимально близко и впечатываю ее в свой пах.

Вот теперь она там, где должна быть. Максимально близко и предельно отзывчива.

Отрываюсь от ее губ и покрываю шею жалящими поцелуями. Целую и прикусываю кожу одновременно. Хочу оставить на ее коже отметины, чтобы были еще долго видны. Хочу всю ее пометить, чтобы все знали: она моя.

Не отпущу. Больше не дам уйти. Мой тигр урчит внутри и поддерживает мои стремления. А вот девушка начинает упираться ладошками в плечи в попытке оттолкнуть.

— Ян… Ох… Не здесь… — шепчет между стонами.

Я уже плохо соображаю, и остановиться очень сложно. Но она находит, как отрезвить. Опускает руку к моему животу и проводит ногтями сверху вниз. А у меня такое ощущения возникает, что когтями.

Ощущаю боль, а потом запах крови и отстраняюсь. Смотрю, наверное, на нее диким взглядом, но она не боится, а напротив, улыбается.

— Не здесь, — повторяет увереннее и вновь давит ладонями на плечи.

Отхожу, сжимая пальцы в кулаки. Я на пределе, но брать ее силой не намерен. Она должна добровольно согласиться. Если вернулась, то полностью. Полумеры больше терпеть не намерен.

Алина спрыгивает со стола и поправляет платье, которое измазано в крови. Но, кажется, ее это совершенно не волнует. Хотя мое терпение закончилось еще месяц назад, стою неподвижно и жду, что же она предпримет.

Но девушка лишь призывно смотрит в мои глаза. В них и просьба, и предложение, которое она не озвучивает. А потом на ее щеках появляется румянец. Все верно. Хочет, но не может сказать вслух о своих желаниях.

Или ее что-то другое сдерживает?

Или кто-то?

Протягиваю руку вперед и говорю:

— Пойдем со мной, — стараюсь не рычать, но получается с трудом.

Зверь слишком близко подобрался к свободе. Он неотрывно наблюдает и считывает реакции Алины. Она его заинтересовала так же сильно, как и меня. Он толкает к ней. Просит не отпускать. И даже угрожает.

Такой бурной реакции он еще не показывал. И сейчас игнорировать его не буду. Если она добровольно пойдет со мной, то подчинюсь инстинктам. А куда она меня заведут, увидим.

Мучительные секунды проходят, и она вкладывает руку в мою. Рывком привлекаю к себе и внимательно смотрю в ее распахнутые глаза. В них целый космос и калейдоскоп желаний. Наконец-то она откинула страхи. Хоть и не вслух озвучила желания. Алина прикусывает губу, явно волнуясь, а я скалюсь.

"Ты не сбежишь. Больше не отпущу", — обращаюсь к ней мысленно.

А в ее глазах читаю:

"Держи крепче".

Может, выдаю желаемое за действительное, но этот самообман так сладок, что буду верить в него. Переплетаю наши пальцы, надежно удерживая Алину и подхватив сумку, открываю дверь. И, оказывается, нас уже ожидают. За дверью стоят охранники, и явно не мои. Не смотря на Алину, спрашиваю:

— Твои?

Раскидать их смогу, даже если захотят отобрать девушку.

— Мои, — спокойно отвечает, а потом добавляет для них: — Все в порядке. Можете ехать на квартиру.

— Точно? — уточняет и сканирует меня профессиональным взглядом мужчина, что стоит поближе.

— Ян сможет меня защитить в случае опасности.

Они кивают и освобождают нам путь. И все бы хорошо, но на задворках сознания уже мелькают догадки. Если Алину охраняют, значит, она не распрощалась с Одинцовым.

Но как тогда, бездна меня дери, она оказалась на моем бое?

Как тогда без страха отправила охранников отдыхать, зная, что они доложат о каждом ее шаге нанимателю?

И самый важный вопрос: как он вообще ее отпустил?

Я бы не смог.

В полной тишине идем по коридору. Так же, не сказав ни слова, садимся в машину и выезжаем на дорогу. Пока еду на квартиру, столько мыслей и домыслов посетили голову, что попросту отмахиваюсь от них.

Если она тут, значит, что-то изменилось. А что именно, вскоре узнаю. Останавливаюсь возле многоэтажки, и Алина удивленно осматривается, будто только теперь заметила, куда ее вез.

— А где мы?

— Я привез тебя к себе домой. Уже передумала?

Протягиваю руку вперед и глажу по щеке. Малышка взволнована, но, кажется, полна решимости. Что-то в ней изменилось. Кардинально.

Не отвечая и не ожидая меня, выходит их машины. Открываю перед ней двери и после мы поднимаемся на лифте на нужный этаж. Открыв дверь квартиры, жестом предлагаю ей войти.

Это тот рубеж, который она должна пройти сама.

Добровольно и осознанно.

Зная, что обратного пути уже не будет. Я не отпущу.

***

Осмотреться он мне не дает, подхватывает на руки и сразу куда-то несет. Не успеваю опомниться, как оказываюсь на кровати. А Ян отходит и смотрит.

— До сих пор не могу поверить, что ты здесь.

Сама не верю, что решилась приехать, но тянуть больше не могла. Я оставила кусочек себя в этом городе. Часть моего сердца осталась здесь с этим парнем. И теперь настало время воссоединения.

Он все еще в крови, но это не пугает. Смотрит так жадно и откровенно, но и это не сбавляет настроя. Я настроена решительно. Пора прощаться со страхами и верить.

Верить, что между нами все может быть по-другому. Не опираться на прошлый опыт, а позволить оборотню затмить его. Я надеюсь, что у него получится.

— Так прикоснись и убедись, что я реальна, — откровенно предлагая такое, жутко смущаюсь и краснею, а он дерзко улыбается.

Подходит ближе и медленно, смотря в мои глаза, снимает босоножки. Он удерживает взгляд и не отпускает.