Бюро расставаний (СИ) - Дашевская Анна Викторовна Martann

– Затруднял определение времени смерти?

– Ну, видно же, что это произошло недавно, полчаса-час назад. Посмотри, кровь свернуться не успела. И потом, сейчас придёт инспектор с анализатором ауры и определит с точностью до минуты.

– Это ты знаешь как профессионал. Я знаю, благодаря тебе. А широкой публике такие тонкости неизвестны… Впрочем, может быть и другой вариант.

– Какой?

– Убийца курил и хотел выветрить запах особенного табака. Или, например, аромат духов.

– Ага, – в тон ему ответила Елена. – Или намазал с утра поясницу особо вонючей мазью и не желал отмечать свой дальнейший путь этим амбре.

Так они перекидывались несмешными шутками, сидя на ступенях лестницы и ожидая появления городской стражи. К счастью, недолго.

Хлопнула внизу дверь, застучали ботинки по ступеням, и площадка как-то сразу заполнилась людьми. Эксперты исследовали дверной замок и снимали отпечатки пальцев, врач и несколько стражников прошли внутрь. Никонов остановился возле Андрея и Елены и произнёс с отвращением:

– Спасибо вам, дорогие мои. От всей души спасибо! Ждите здесь, когда можно будет войти в квартиру, я позову.

Эксперты закончили с входом и втянулись внутрь; вынесли мешок, в сторону которого Андрей постарался не глядеть; через распахнутую дверь слышно было, как инспектор отдаёт какие-то приказания… Лена поёрзала на ступеньке, положила голову на плечо партнеру и закрыла глаза.

* * *

Наконец один из молодых стражников выглянул на лестничную площадку и сказал:

– Господа, старший инспектор просит вас пройти в гостиную.

Андрей чуть встряхнул задремавшую женщину:

– Ленка, ты что ночью делала? Идём, господин старший инспектор нас ожидает.

Она легко поднялась на ноги, потянулась, нимало не стесняясь, пошла в квартиру. Никонов и в самом деле ждал их в той самой гостиной. Пятно на ковре напоминало о том, что пару часов назад Антон Майер был жив и здоров, строил какие-то планы и пил вино с тем, кто его убил.

– Как это произошло? – спросила Елена. – Удалось найти, чем ударили?

– Пепельницей. Чугунная, весит страшно сказать сколько.

– И что, умер сразу?

– Нет, удара было два. Первый, видимо, спонтанный, в разгар ссоры, сбоку в теменную кость. Майер потерял сознание и упал, убийца что-то искал здесь и в спальне.

– Нашёл?

– Откуда ж мне знать? Второй удар пришёлся в висок, явно добивали, между ними минут пятнадцать прошло.

– Следы какие-то нашли? Пальчики, отпечаток ауры снять удалось?

– Похоже, что наш убийца всё протёр. А аурного следа нет, словно тут и Майера-то даже не было, не только его гостя.

– Я встречала пару раз такой амулет, который устраивает возмущения в тонких слоях, – вздохнула Елена. – лет десять назад был у меня такой случай… И когда всё случилось?

– В четыре часа двенадцать минут.

– Н-да. Даже если бы мы пришли чуть раньше, убийцу бы не застали. Майер назначил нам на пять часов.

– Интересно, – развеселился вдруг Никонов. – Вроде бы это вы должны отвечать на мои вопросы, а получается ровно наоборот!

– Спрашивай, – пожал плечами Андрей, – мы ответим.

Глава 17

В тот же день

Ушли к себе в Селивёрстов переулок вымотанные владельцы бюро. Завтра они запустят процедуру проверки артефакта и, скорее всего, уже в понедельник смогут его истребовать и отдать Нине Захаровой.

Квартиру заперли и наложили печати, обычную и магическую. Ближайшие полгода здание простоит пустым, а потом, если не объявится какой-то наследник, будет объявлено выморочным имуществом и пущено с торгов.

Из Кинешмы прислали магвестник: «Копаем, много интересного. Вернёмся завтра».

– Хочется надеяться, что твои подчинённые и в самом деле отыщут следы не-Ангелины, в прошлом госпожи Ряхиной, – сказал секунд-майор.

Сегодня он никуда не спешил, выслушал отчёт инспектора и теперь сидел и размышлял с ним вместе.

– Пока не понимаю, у нас один убийца или два? – честно признался Никонов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты считаешь, это может быть совпадением? Типа, поскользнулся и упал на нож, и так восемнадцать раз подряд? Я в такое не очень-то верю. Но обрисуй, как ты это себе представляешь?

– Ну-у… Ну, например, госпожу Майер убил кто-то из шантажируемых ею, а Антона – его собственная любовница, явившаяся требовать, чтобы он сделал её честной женщиной, и немедленно.

– И прямо вот в день похорон, когда городская стража крутится рядом? Недостоверно.

– Ладно, – Глеб задумался. – Другой вариант. Первое убийство – дело рук Антона. Он знал об аллергии, у него были контакты с поставщиком всяких зелий, он имел возможность получить ключи от салона. У него был сообщник, который явился требовать своей доли…

– В чём? – усмехнулся Бахтин.

– Тут я сдаюсь, – развёл руками его подчинённый. – Потому что никаких фактов у нас более нет, одни домыслы. Надо искать факты. Может, вскрытие что-то покажет…

Оба помолчали. Понятно было, что вскрытие покажет смерть от удара тупым предметом, но не сообщит, чья рука этот предмет держала.

– А что у нас напротив «Цирцеи»? – спросил вдруг Бахтин.

Глеб задумался, вспоминая.

– Прямо напротив – площадка под сквер, уже разметили. Правее – здание, в котором на первом этаже ресторан, а на остальных сдаются номера. Левее, ближе к Сретенке… На первом этаже ювелирный магазин, выше – квартиры.

– Надо искать свидетелей. Если даже ювелиры не поставили наружное наблюдение с записью, мог быть просто кто-то, кто заметил нашего убийцу, входящего к Майеру. Официанты в ресторане в четыре часа дня не слишком заняты, а они народ наблюдательный. В жилом доме может оказаться старушка, у которой всей радости – смотреть в окно. Ищи, старший инспектор, ищи. Пока твоя группа в Кинешме, разрешаю привлечь для опроса офицеров из отдела Сколикова.

– Представляю себе, сколько я услышу благодарностей от Сколикова… – вздохнул Глеб. – Сергей Иванович, а что с отпечатками в кладовке «Цирцеи»? Нашли что-то?

– Слушай, а это ведь я из виду упустил… Прислали что-то, я отложил в сторону и забыл совсем.

Он покопался в папке с надписью «Входящие» и вытащил оттуда листок бумаги, пробежал текст и перекинул инспектору.

– Ничего неожиданного. Вообще вся кладовка захватана уборщицей, но в этом-то криминала нет. На выключателе и ведре поверх всего – пальчики покойного Антона. Вчера мы бы у него спросили, как они туда попали, сегодня, увы, не у кого спрашивать. Частичный отпечаток внутри хозяйственных перчаток, мизинец левой руки, соответствует… Ага, парикмахер из салона, некая Асель Тамивар.

– Вроде бы в какой-то момент Ангелина хотела заставить мастеров мыть полы после смены, но потом наняла уборщицу, – с сомнением сказал Глеб. – Но вряд ли с тех самых пор хранятся хозяйственные перчатки.

– Скорее всего, это след того, кто надевал их последним, так что надо проверить.

– Проверю, – и инспектор сделал пометку в блокноте. – Может, удастся аурный след снять, перчатка – это такой как бы пузырь, там должно лучше сохраняться.

– Та-ак, – продолжал Бахтин, – на дверной ручке вообще ничего, её вытерли.

– Как-то странно получается, Сергей Иванович. Если некто сообразил вытереть дверную ручку, почему на остальном наследил?

– Возможно, тот, кто её вытер, побывал в кладовке первым. Например, что-то там оставил для Майера. Лотосовый порошок. А наивный Антоша даже и не подумал, что отпечатки пальцев на швабре его могут выдать, – Бахтин взглянул на часы и нахмурился. – Всё, старший инспектор, иди. Время твоё вышло. Сейчас как раз можно опросить жильцов из дома напротив, так что бери помощников и дуй!

* * *

Дом напротив изображал таксу. Или букву «П», но родственную таксе. У него были коротенькие ножки, иначе говоря – флигели, выстроенные по переулкам, и длинное тело, выходящее фасадом на Сретенку. Поначалу Никонов обрадовался, прикинув, что в таксиной ножке, обращённой к дому Майеров, не так много квартир. Потом посмотрел на карту и понял, что из своих окон могли видеть интересующих их дом и те, кто жил в противоположном флигеле, и даже несколько квартир, расположенных в теле таксы.