Соль и призраки (ЛП) - Харди Камрин

казаться для кого-то странными…

— Ты сказала, что хотела навестить тётю Аннабель, — напомнил Бернард, возвращая Фрэн к их изначальному разговору на крыльце. Рассуждения о том, чему она стала свидетелем, явно были тупиковыми. Юэн помалкивая грел

ладони об горячие бока своей чашки. Бернард, конечно же, гостеприимно разлил

чай на всех, кроме укутанной в пелёнку Джулии, само собой, которая в тёплых

стенах дома уснула и теперь тихо посапывала на руках матери.

— Да, я думала оставить Джулию с тётушкой и немного прогуляться.

— Я могу с ней посидеть, — поднял руку Юэн. — У меня есть опыт работы с

детьми.

— Да, ты говорил.

— Считаю это своим хорошим навыком, — широко улыбнулся Юэн. — Я даже в

резюме это указал.

Фрэн скромно улыбнулась ему в ответ, опустила взгляд на дочку, потом

посмотрела в окно, за которым шёл дождь.

— Погода испортилась и планы поменялись.

— Гулять можно в любую погоду, даже когда на улице буря, — со смешком

сказал Юэн и подтолкнул Бернарда локтем.

— Не у всех такие специфичные вкусы, как у тебя, — с иронией произнёс

Бернард.

— И это хорошо. Потому что если все будут похожими на меня, как мне тогда

отличаться?

Фрэн тихо засмеялась. Бернард и Юэн одновременно посмотрели на неё.

— Мне просто надо было выбраться из заточения четырёх стен и пообщаться с

кем-нибудь, — призналась она. — Понимаю, как убого это звучит, но я живу

здесь всего несколько месяцев и кроме тётушки Аннабель почти ни с кем не

общаюсь. С другими как-то не складывается, а Аннабель с самого начала

оказалась ко мне добра.

— Так ты как бы, не местная, да? — спросил Юэн.

— Как сказать… — задумчиво протянула Фрэн. — Здесь жили мои бабушка с

дедушкой, но они давно умерли. Дом очень долгое время пустовал, и я… только

недавно решила сюда переехать.

— Будучи беременной, ты решила переехать в деревню? — беззлобно повторил

за ней Юэн с недоумением.

Фрэн вздохнула и нахмурилась.

— Да… я… — запнулась она, потом снова вздохнула. — В общем, после того

как мы с парнем расстались, мне дико захотелось уехать куда-нибудь подальше и

побыть одной, — Фрэн вдруг перешла на шёпот. — Беспокоило, что был

большой срок беременности. Если бы мы расстались раньше, я… может быть, даже рискнула бы сделать аборт. В таком отчаянии и злости я пребывала, — она

сделала паузу и заговорила нормальным голосом: — Родители посоветовали

пожить в деревне, в старом доме, который они как раз недавно привели в

порядок для продажи. Предполагалось, что я побуду месяц, максимум два, и

успею вернуться, но в итоге я до сих пор здесь. Аннабель уверила, что в городе

хорошие врачи, всячески помогала мне, в общем, она сразу отнеслась ко мне как

к внучке или дочери. Мне самой захотелось остаться.

Бернард понимающе закивал.

— Я рада, что в итоге всё так сложилось, — улыбнулась Фрэн. — И поняла я вот

что: когда что-то теряешь, потом всё равно получаешь больше. Сейчас у меня

есть Джулия, я люблю Аннабель как родную бабушку, и у меня есть отдельный

дом, пусть и кое-где требующий ремонта. Единственный минус — это всё же не

хватает общения. Здесь мало людей моего возраста, но думаю, как Джулия

окрепнет, мы будем ездить с ней в город. Может, я даже познакомлюсь там с

каким-нибудь хорошим парнем.

— Неплохие планы на будущее, — отозвался Юэн.

— Простите, — вдруг смутилась Фрэн. — Слушать это всё от малознакомого

человека утомительно. Я, видимо, правда засиделась дома в четырёх стенах…

— Полагаю, это что-то вроде эффекта попутчика, — задумчиво сказал Бернард.

— Когда незнакомым или малознакомым людям вдруг рассказываешь много

подробностей из своей жизни, осознавая, что с этими людьми больше никогда не

встретишься.

— Я тоже слышал о таком, — кивнул Юэн. — Похоже на психологическую

разрядку. Иногда это необходимо. Говорить — вообще полезно.

— Поэтому ты так много болтаешь? — усмехнулся Бернард.

— Да, именно. И искренне хочу обратить тебя в свою веру.

— Уже частично обратил.

— В частичных результатах я не заинтересован. Мне нужен максимум.

— Вы двое как дети, — с улыбкой беззлобно сказала Фрэн и, посмотрев в

сторону окна, поднялась с места. — Дождь неизвестно когда закончится, так что

я, пожалуй, пойду. Я и так вас отвлекла.

— Ничего-ничего, мы уже привыкли… — тихо сказал Юэн.

Они нашли для Фрэн зонтик, а потом оба наблюдали в окошко, как та быстрой

походкой, бережно придерживая малышку, шла к своему домику с белым

крыльцом.

— Напомнило мне ситуацию с Натом, — задумчиво сказал Юэн.

— Почему? Он же вроде не собирается расставаться со своей девушкой.

— Пока нет. Но они столько раз уже были на грани. Сомневаюсь, что ребёнок, который вот-вот у них родится, станет связующей ниточкой.

— Может, это будет и к лучшему.

— Да, может, — вяло пожал плечами Юэн, потом вдруг переменился в лице. —

Чем займёмся? Пойдём гулять под дождём?

— Не наблюдаю ливня, урагана и растрескавшейся от ударов молний земли, так

что думаю — бессмысленно.

Юэн усмехнулся.

— Действительно. Раз спецэффектов не подвезли, зачем нам выходить на

улицу?..

— Может, послушаем музыку? — предложил Бернард.

— Возвращаемся на крыльцо вальсировать? — Юэн приподнял руки и

демонстративно закачался из стороны в сторону.

— Нет, зачем повторяться? — засмеялся Бернард. — Я думаю, ты уже заметил

кое-что.

— Конечно, — улыбнулся Юэн.

Они вернулись на кухню и вместе подошли к невысокому стеллажу, на котором

стоял патефон.

— Не знаю, работает ли он. И можно ли им вообще пользоваться. Но пока никого

нет, — сказал Бернард, приоткрывая крышку. Он проверил провод и нажал на

кнопку включения, на панели загорелась тусклая зелёная лампочка. — Что ж, маэстро, доверяю твоему музыкальному вкусу, — сказал Бернард, размашистым

движением руки указав на нижнюю полку с пластинками.

— Польщён, — улыбнулся Юэн.

Как только игла коснулась поверхности крутившейся пластинки, донеслось

характерное мягкое потрескивание. У Бернарда внезапно возникли ассоциации

— наверное, так звучали бы старые плёночные фотографии с зернистостью. С

бархатным похрипыванием полилась медленная инструментальная музыка, и

Юэн, обвив Бернарда за корпус, потащил его в центр кухни, где было

более-менее свободно.

— Напомни, в какой момент мы вдруг полюбили танцевать? — со смешком

спросил Бернард, когда они покачивались из стороны в сторону, сжимая ладони

друг друга.

— В момент икс, — загадочно ответил Юэн и сверкнул серыми глазами. Его

выразительные губы сияли не менее выразительной улыбкой и при взгляде на

него Бернарду тоже хотелось улыбаться.

— Я и танцы — это…

— Да-да, помню, ты говорил, что даже дерево двигается живее, — закивал Юэн.

— Но сейчас всё вполне неплохо. Для некоторых вещей ты не готов, пока они не

становятся для тебя важными.

— Давно не слышал от тебя чего-нибудь философского, — усмехнулся Бернард, крепче сжимая его тёплую ладонь.

Они двигались синхронно, будто угадывая действия друг друга. Не только

покачивались из стороны в сторону, но и тесно прижимались, отдалялись, вышагивали по кухне, стараясь случайно не снести стол или ещё что-нибудь.

Одна песня сменяла другую, а паузы между ними заполняли звуки

непрекращающегося дождя, мягко барабанившего по мшистой крыше.

— У пластинок восхитительное звучание, — сказал Юэн.

— Серьёзно?

— Да, разве не слышишь?

— Не особо.

— Это как в твоём случае разница между цифровым фотоаппаратом и

плёночным. Заметит не каждый, но она есть.

Бернард молча улыбнулся. Юэн всегда преображался, даже когда просто говорил