Чего ожидать от совершеннолетия, или верхом на метле (СИ) - Лис Алеся

– Кое-что могу… – интригующе отвечает домовой.

Глава 22

– О Параскевье? – от удивления поперхнувшись напитком, отставляю чашку. – Что ты можешь мне о ней рассказать?

– Кое-что могу… – интригующе отвечает домовой.

– И что же? – скептически выгибаю бровь. Я хоть и знаю, что дух меня видеть не способен, но от недоверчивой гримасы удержатся не в силах. Очень уж эта ведьма всем головы морочить мастерица, а тут домовой, оказывается, помочь может. Почему тогда остальные не додумались расспросить этот кладезь полезной информации?

– Мы, духи, способны много чего слышать, – пыхтит где-то за спиной мой собеседник. – Вам, людям, недоступны сии умения. А мы ходим по обе стороны бытия, иначе как, по-твоему, нам прятаться от чужих очей?

– А та сторона – это что? – от волнения мой голос слегка подрагивает.

– Та сторона – это грань между явью и навью, – тихо отвечает домовой. – Туда нет доступа живым. Разве что во сне...

–- Подожди! – взволнованно восклицаю и, забыв, начинаю поворачиваться. Дух возмущенно шипит, и я, вспомнив, возвращаюсь на место. – Что такое эти навь и явь?

– Явь – это жизнь, это настоящее, ведьмочка, - начинает объяснять домовенок. – Отсюда пришло – наяву, явиться, явный... Это – то, что мы видим, чувствуем, где существуем… А навь… – от зловещего тона собеседника у меня ползут по спине мурашки. – Навь – это мир мертвых. Все мы рано или поздно уходим в навь. Навью жизнь заканчивается. Из нави приходят к нам мертвые, навьи.

– Тогда грань? – уже начинаю догадываться.

– Грань – черта между навью и явью, – подтверждает мои мысли собеседник. – Провел борозду между явью и навью Чернобог, отделяя миры друг от друга, и потекла по сей борозде река Смородина. А через нее Калинов мост перекинут, – на распев произносит домовой.

– Что, прям, настоящая река? Как в сказках? – удивляюсь я, и увлеченная повествованием своего нового друга, снова принимаюсь за еду, откусывая огромный кусок овсяного печенья.

– Нет, – хмыкает тот. – Ее так называют – река, чтоб понятнее было. Нет там воды… Лишь пустота. Я вижу на тебе ее след. Ты была на грани… И не единожды. Ты меченная ею. И видимая теперь для всех навьих, – огорошивает меня заявлением друг.

– Они приходили ко мне, – тихо признаюсь. – Мертвые, которых загубила Параскевья. Просили помощи. А я не знаю, как помочь…

До сих пор в сердце отдаются болью воспоминания обо всех невинных душах, забранных жуткой ведьмой, а в голове звучат их преисполненные страданий и тоски рассказы.

– Когда ведьма умрет, тогда и они, сердешные, упокоятся… А раньше никак, – мрачно отвечает домовой.

– Так, где же эта ведьма? – печально вздыхаю. Сколько уж времени бьются в «Окнах» над тем, как ее найти. Но тут внезапная догадка осеняет меня, и я едва не подпрыгиваю от возбуждения. – Подожди… Ты хочешь сказать, что она там. На грани?

Я снова предпринимаю попытку повернуться, но вовремя вспоминаю и останавливаюсь, лишь слегка поерзав на табуретке.

– Да там, – уверенно заявляет дух. – Я видел ее. Правда, мельком, но видел...

– Почему же Игнату не сказал? – удивляюсь, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Кажется, что вот-вот и преступница будет у меня в руках...

– Не слышит меня хозяин. Не видит. Колдун он, не ведьмак… – огорченно сопит домовой.

– Ну, хорошо, – тяну я. – А другие? Ты же не единственный домовой. Почему, другие ведьмы или ведьмаки не догадались спросить у своих домашних духов, или просто на всякий случай не проверили эту самую грань?

– Да догадались они, только ведьма больно хитра, – фыркает мой собеседник. – Она их сразу же чует и прячется хорошо. Или помогает ей кто… Посему надобно держать в тайне все то, что я тебе поведал… Усекла?

Быстро киваю, понимая, что он прав.

– А я? – от волнения сжимаю руки в кулаки, буквально впиваясь острыми полумесяцами ногтей в ладони. – Я могу ее найти?

– Ты можешь. И только ты, – твердит домовой. – Между вами есть связь...

– Какая связь? – удивленно округляю глаза. Ничего не понимаю. – Откуда?

– Кровная связь? – хриплым зловещим шепотом заявляет дух.

Мысли роятся в голове, словно пчелы возле улья. Кровная связь – это значит что? Что мы с Параскевьей родственники? Жуть какая! Нет, быть такого не может… Не верю.

– Эй, домовой, – тихонько зову, желая услышать опровержение своим страшным догадкам. – Ты здесь?

Но ответом мне служит лишь тишина. А через секунду я слышу, как в дверном замке шуршит ключ. Игнат вернулся...

Понимая, что ничего больше не добьюсь своими вопросами – домовой не станет говорить при колдуне – иду встречать пришедшего. А завтра нужно будет попытаться еще раз поговорить с духом. От него за этот неполный час я узнала больше, чем за все это время… Очень полезное знакомство оказалось, однако.

Мрачное настроение Игната сразу бросается в глаза. Я благоразумно решаю не допытывать уставшего мужчину, и так понятно, что по делу совсем глухо. Лучше покормлю беднягу, может, подобреет, тогда я что-нибудь да смогу узнать.

Быстро накрываю на стол, воплощая свой коварный замысел, и молча жду, когда настроение колдуна хоть чуть-чуть, да и сдвинется в более позитивную сторону. Но мои ожидания терпят, к сожалению, полнейшее фиаско.

– Завтра в “Окна” поедем, – заявляет за ужином он, сказав едва ли не первую фразу за этот вечер. – У тебя консультация с психологом и занятие у Вики.

– Завтра, – разочарованно тяну. Все планы коту под хвост. Я так рассчитывала еще пообщаться  с домовым.

– Я думал, ты рада будешь? – изумленно поднимает брови Игнат, наконец, проявив толику эмоций. – Сама причитала, что надоело сидеть взаперти.

– Да, я рада… – стараюсь, чтобы голос звучал как можно веселее. – Просто…

– Просто? – подозрительно щурится он, буравя меня колючим взглядом.

А вдруг он мысли читает? Б-р-р-р…

– Да ничего. Устала я просто. И пойду лучше спать, – поднимаюсь со стула, силясь избежать неудобного разговора, и топаю в свою комнату.

Я ведь обещала не рассказывать о своей беседе с домовым духом, и хоть Игнат вряд ли этот самый предатель, но я все равно не хочу, чтоб он знал о столь полезном для меня знакомстве. Пока… Вот когда разузнаю побольше, тогда можно будет. И самоуверенный колдун поймет, что и от меня есть польза. А то ощущение такое, что я обуза, коих свет не видывал. Ребенок беспомощный, которого нянчить и развлекать нужно, а еще под замком держать, чтоб не приведи Господи, не натворил чего.

Бесит, честное слово. Я ему еще покажу, на что способна. И может… тогда он во мне увидит не несмышленую глупенькую девчушку, а умную и самодостаточную личность, с которой можно обсуждать серьезные дела и которая способна стать достойным напарником. Вот!

И хоть спину мне буравит подозрительный взгляд Игната, за радужными мыслями я его почти не замечаю. Скоро, очень скоро он мне вслед будет смотреть совсем по-другому.

 Глава 23

Психолог честно и старательно отрабатывает первые двадцать минут консультации, а затем, выдав мне несколько листов, принимается делать тесты по рисунку, приказав мне на одном нарисовать дом, дерево, человека, на втором несуществующее животное, на третьем кактус. Все эти методики я прекрасно знаю и старательно вырисовываю то, что должно ей понравиться. Вот смотри, мол, и семья у меня прекрасная, и сама я не страдаю тревожными расстройствами, навязчивыми состояниями, и шизофренией, да и с самооценкой у меня все по высшему разряду. Мое животное получается пушистым, милым большеглазым котенком с крыльями, длинным закрученным, как у хамелеона, хвостом и разноцветными антенками. Я гордо называю его Няшуся, ибо он няшный до невозможности, и с видом благодетеля щедро дарю его изумленной Маше. Получи фашист гранату! А затем с чувством выполненного долга отправляюсь на урок к Виктории.

Для начала Вика проверяет мое домашнее задание, то бишь как хорошо я умею концентрироваться, показывает новые упражнения, которые я учусь выполнять под ее неусыпным контролирующим взором, и только после этого мы переходим к кое-чему интересному.