А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ) - Васильев Андрей Александрович

И это я еще свою работу критикую. Да мои коллеги на фоне данного магического бомонда — это добрые, милые люди. Даже Силуянов.

Возвращение же Маринки обратно на главную аллею превратилось в триумфальное действо. Ведущий просто исходил на елей, называя ее «новой и самой яркой звездой проекта», «прекрасной незнакомкой» и «блистательной дриадессой». Последнее словосочетание было совсем уже каким-то жутким и резало слух.

Впрочем, Маринку это все не слишком трогало, она с наслаждением купалась в славе и одаривала всех окружающих блистательной улыбкой.

Есть у нее эта дурная черта, что да, то да. Тщеславна моя соседка до одурения. Я так думаю, она в журналисты пошла только ради того, чтобы собственную фамилию видеть в напечатанном виде. Ну или в титрах телепрограммы. Ей мало пяти минут славы, которые положены каждому современному человеку. Ей круглосуточное курение фимиама подавай.

Но зато когда ее эго накормлено и напоено людским восхищением, она становится невероятно благодушной. Вот и сейчас она щекастую девочку, которая попыталась узнать у нее, где же именно находится искомая могила, послала ко всем чертям настолько по-доброму, что диву даться можно. Прямо как мать родная, по-другому не скажешь.

Если честно, то, по-хорошему, я бы мог после этого с чистой совестью уйти домой. Все получилась, Маринка вскарабкалась на верхушку той пищевой цепочки, которой являются участники программы, и в настоящий момент она может сожрать любого из них. А после зрительского голосования, полагаю, она и вовсе всех уберет. Там же не только того выбирают, кто шоу покинет, но и того, кто стал лидером программы, по мнению телезрителей. И в этот раз точно именно ей достанется причитающийся победителю недели специальный приз.

Вот только просто так уйти не получится. Где-то там, за елками, стоят и смотрят на меня два оперативника из «Отдела 15-К» и ждут моего мнения о происходящем.

А мнение у меня простое. Если здесь и есть тот колдун, которого они ищут, то он точно не среди конкурсантов. Ну не может серьезный злодей (а этот колдун несомненно злодей) принимать участие вот в такой клоунаде и таскаться по погосту в латексе, с двумя ветками в руках или вон с намазанным белилами лицом. Несерьезно это все.

Скорее, к обслуге лучше присмотреться. Если Стас мимикрировал под технического сотрудника группы, то что мешает этому негодяю сделать то же самое? Самое то ведь. Внимания они к себе не привлекают и для стороннего человека все на одно лицо.

И еще мне вот что непонятно. А на кой вообще колдуну сдалось это шоу? В принципе? Насколько я понял, человек зарабатывает деньги, промышляя торговлей крайней опасной магией с преступными целями. Конкретнее — он продает одним людям возможность безнаказанно убивать других людей. Наверняка задорого продает, такие вещи не могут стоить дешево по определению. Времена поменялись, нашим согражданам убивать себе подобных запросто, как это было в 90-х, стало крайне затруднительно, а потому услуги профессионалов в таком деле здорово подорожали.

Вопрос — при таких доходах оно ему надо, палить себя подобным образом? У него и так все шоколадно. Маг ты, не маг — если в кармане не пусто, то жизнь уже имеет смысл.

Тщеславие тоже исключено — он в любом случае не под своим именем выступает.

Единственный хоть сколько-то разумный вариант, который мне приходит в голову, это то, что он осуществляет здесь нечто вроде рекогносцировки. Может, ему кого-то из сотрудников программы заказали? Или даже участников?

Да и то это за уши притянуто. Эта версия существует только потому, что все другие звучат еще нелепее.

И не менее абсурдной мне кажется уверенность Нифонтова в том, что я смогу обнаружить колдуна быстрее, чем он. Елки-палки, мы же не бессмертные из сериала «Горец», которые ощущали присутствие себе подобных, когда оказывались поблизости друг от друга?

Но мысли мыслями, а я таки остался на главной аллее и добросовестно торчал на ней еще добрых полтора часа, пока все оставшиеся участники не прошли испытание. Хотя правильнее сказать — почти все участники не прошли испытание. Могилу злодея кроме Маринки нашла только бабуля-божий одуванчик с узкими глазами-щелочками и в забавном платочке, повязанном на голову, да, к моему великому удивлению, колдун Устин, который, повертев голым задом, довольно шустро добрался до искомого. Уж не знаю, правда ли они чего чуют или просто смогли каким-то образом получить нужную информацию, но факт есть факт — нашли эти двое то захоронение, которое было надежно обустроено у забора.

Пока длились суд да дело, я порядком озяб, и даже кофе, который мне любезно предложила юная барышня из местной обслуги, как видно, решившая, что я тоже имею отношение к созданию программы, не выправило ситуацию. Осень близко, дневная и ночная дельта температур скачет как сумасшедшая.

К тому же меня еще и потянуло в сон. Оно и понятно — над Москвой стояла глубокая ночь, а позади у меня был длинный рабочий день. Я часто зевал и время от времени тер глаза, чем невероятно раздражал Маринку, которая, спустившись с пьедестала, все-таки вернулась ко мне и даже прихватила мою руку под локоток.

— Сашка, не спи, замерзнешь, — то и дело теребила она меня. — Но скажи — ведь я крута, да? Из всей этой компании только трое нашли могилу! Всего трое! Не знаю, как я справлюсь с последним заданием, но в топ я уже попала! Да-да-да!

— Последним заданием? — давя зевок, спросил я. — А что, на этом мероприятие не закончится? Я думал, что сейчас достигшим цели скажут про то, какие они молодцы, да и все, по домам.

— Ничего ты, Смолин, в телевидении не понимаешь, — заявила Маринка, прикуривая сигарету. — А кульминация? Наш народ любит зрелища, и чтобы хоть кто-нибудь, да остальных уделал. У нас не бывает так, чтобы сразу все победители. Чемпион должен быть один, а остальные обязаны смотреть на него и улыбаться, ненавидя. «Улыбаться, ненавидя». Хорошо сказано, надо запомнить и потом в какой-нибудь материал вставить.

Я ничего на это не сказал, только послушно улыбался, зевал и моргал глазами, как совенок.

Вашу тетку, как я сегодня вообще работать буду? Засыпая на ходу и время от времени ударяясь нижней челюстью о стол?

— Сейчас мы все пойдем к той самой могиле — вещала тем временем Маринка — И те, кто нашел ее, и остальные тоже. Так вот — мы трое попробуем вступить в контакт с тенью этого маньяка и узнать, куда он спрятал тело последней жертвы. Кстати, Сашуля, а ты случайно про это ничего не знаешь?

Пальчики Маринки сжались на моем локте, как стальные браслеты, а взгляд ее приобрел некий блеск, свойственный сотрудникам следственных органов.

— Откуда? — не кривя душой ответил ей я. — Извини, но тут тебе надо будет выпутываться самой. Наплети чего-нибудь, тебе не привыкать.

— А про могилу откуда узнал? — продолжала драконить меня Маринка. — Педик не знал, толстуха не знала, шаман-нищеброд не знал, а ты в курсе! Как так?

— Вот так, — отцепил я от себя ее руку и снова зевнул. — Отвали, женщина, а то я перестану работать твоим счастливым талисманом и домой уеду.

— И все-таки ты скотина. — Маринка подошла к урне и потушила о нее окурок. — И невежа. Я на твоих глазах мерзну, вон все руки в «гусиной коже», а ты даже пиджак мне не предложил.

— Пиджак, — с сомнением пробормотал я. — Вообще-то мне тоже не жарко. Слушай, а пошли вон за те елки, погреемся! Так сказать — создадим огонь при помощи трения и поступательных движений!

— Смолин, а ты никогда не прогнозировал такую ситуацию, что я вдруг возьму да и соглашусь? — неожиданно спокойно и даже без насмешки произнесла Маринка. — Не потому, что ты вдруг стал для меня невероятно притягательным, а просто так, из соображения «а почему бы и нет?». Ну и что будет? Вот я прямо сейчас скажу тебе: «А пошли». И что ты станешь делать? Ведь заочкуешь. Я точно знаю, что заочкуешь. Ты к этому не готов. Не физически, а морально. И еще ты побоишься оплошать, потому что тогда после этого тебе со мной будет куда труднее общаться. А общаться придется, в надежде на возможность реабилитироваться и доказать, что ты на самом деле «ого-го»! Причем не мне доказать, а самому себе. И в результате все наше будущее будет замешано на сексе — том, о котором будешь думать ты, и том, который будет не нужен мне. А все остальное останется в прошлом. Самое главное там останется. То, что мне на самом деле дорого.