А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ) - Васильев Андрей Александрович

— А вы о чем беседы вели? — полюбопытствовал Николай. — Поди, она пыталась тебя очаровать и записать в свою армию безнадежных поклонников?

— Да и очаровывать не надо, — я решил немного подольститься к девушке. — Любой здравомыслящий мужчина нормальной ориентации по определению записан в ряды этой армии с самого начала полового созревания.

— Наглый врун, — припечатала меня Мезенцева. — Коль, он меня про Мару расспрашивал!

— А что Мара? — Нифонтов еще раз осмотрел подошву и на этот раз остался доволен результатом. — Сказки это. Фольклор в чистом виде. Призраки есть, гули есть, оборотни есть, упыри есть. Много кто есть. А вот чупакабры и старых богов нет. Все про них говорят, все про них слышали, но никто никогда их не видел. Саш, помнишь старую кошелку из твоей Лозовки? Ту, что тебя в лесу чуть не выпотрошила?

— Что значит — «помнишь»? — даже удивился я. — Мы с ней третьего дня даже раскланялись, когда я уезжал в Москву.

— Вот даже она их наверняка не видела, хотя лет ей как ворону, — назидательно произнес оперативник. — Так что не забивай себе голову разной ерундой. Все, поехали.

— По-моему, еще пахнет — заявила Евгения, даже не приближаясь к Николаю.

— Можешь вызвать себе такси, — предложил ей он. — Или своим ходом домой добирайся. Пешие прогулки очень полезны для укрепления сердечной мышцы. Саш, давай, лезь в машину, чего ждешь?

Над Москвой стояла ночь, МКАД наконец-то более-менее опустел, потому до моего дома добрались мы быстро.

— На чай напрашиваться не станем, — около подъезда сообщил мне Нифонтов. — Все понимаю, время позднее.

— И очень хорошо, — согласился с ним я. — Причем даже невежливым не боюсь показаться. Правда — устал я что-то. А в понедельник уже на службу идти.

— Спасибо тебе, — протянул мне руку оперативник. — Очень помог, серьезно. Без тебя мы бы этого красавца не разговорили, и результат был бы нулевой.

— Не согласен, — возразил я, и пожал его ладонь. — Убийства все равно прекратились бы.

— Но мы бы про это не знали, — пояснил Николай. — И ждали новых. Но самое главное даже не это. Теперь мы в курсе, что в городе появился некто, кто продает магические формулы обычным людям. Причем не какие-нибудь заговоры или привороты, а очень скверные и опасные заклинания. И у нас есть ниточка, за которую можно подергать. Благодаря тебе есть.

— Саша хороший, — не стал оспаривать его слова я. — Ну все, был рад повидаться. Пока!

— Увидимся, — то ли обнадежил, то ли пригрозил мне он. А контрольный в голову произвела Евгения, добавив от себя: — Мы теперь как ниточка с иголочкой! Чмоки-чмоки!

Машина мигнула бортовыми огнями и отбыла.

— Чмоки-чмоки, — пробормотал я. — Хорошо, что Фарида еще на вахту не заступила вместе со своей метелкой. Устроила бы мне она за эти «чмоки-чмоки». «У тебе жена беременный, а ты с какая-то мочалка рыжая по ночам шляешься!».

Бормоча всю эту чушь и непрерывно зевая, я добрел до лифта, доехал на нем до своего этажа, и вот там-то с меня сон и слетел. Как только я вышел из кабины на лестничную клетку, так сразу это и случилось.

Что, впрочем, неудивительно. Там я узрел картину, которая могла прийти в голову только очень давно и сильно пьющему человеку. Ну или художнику-авангардисту, который, впрочем, от первой названной мной категории не сильно и отличается.

Глава 7

— Сейчас не понял, — это все, что я смог сказать, увидев то, что происходило перед квартирной дверью.

Точнее — не происходило, поскольку оба персонажа, отиравшиеся перед ней, ничего особо и не делали.

Родька просто стоял, вальяжно опершись на длинную рукоять молотка, который обычно лежал в моем ящике для инструментов, и внимательно следил за здоровенным котом дымчатого окраса, который расположился напротив него и, откровенно скучая, полировал когти своей левой передней лапы когтями же правой передней лапы.

— Вот он, — обрадовался при виде меня Родька. — Я же говорю — нет хозяина дома! А без него внутрь жилища никому ходу нет. А тебе — особо.

Кот, выслушав его, презрительно фыркнул и прекратил свое занятие, его кривые когти скрылись в мягких подушечках лап.

— Приперся вот этот и говорит: «Мне твой хозяин нужен», — с видимым облегчением вещал тем временем мой слуга, не отпуская, впрочем, рукояти молотка. — И внутрь рвется. А от него кладбищем за версту разит! На что нам тут такие гости? Сейчас этот, потом еще кто припрется, а там и пойдет, и поедет! Хозяин, послушай меня, гони его в шею, этого усатого!

Сам кот на слова Родьки никак не реагировал, он тем временем величественно повернул голову ко мне, склонил ее к плечу и с интересом таращился на меня своими узкими, пронзительно-зелеными глазами.

И явно понимал все, о чем шла речь, поскольку, когда Родька замолчал, я с величайшим недоумением осознал, что кот улыбается!

Не скажу, что это было крахом моего представления о мироздании, особенно в свете событий последнего времени, но улыбающийся кот — это вам не сварливый призрак и не ведьма с десятивековой историей. Этих последних хоть как-то можно воспринять, в конце концов, и те, и другие даже в литературе описаны, причем не художественной, а околонаучной.

Нет, коты с улыбкой тоже есть в мировой классике. Но в какой именно! И что дальше меня ждет? Тру-ля-ля и Тра-ля-ля? Или Безумный Шляпник?

Черт, может, я просто сошел с ума, и все, что вокруг меня происходит, это только замысловатый бред моего воспаленного мозга? И я вовсе не стою здесь, возле лифта, созерцая улыбающегося кота и непонятное существо, которое тискает рукоять молотка, а лежу привязанным к кровати в соответствующем учреждении, накачанный галоперидолом?

Кот что-то проурчал, его роскошные усы встали торчком.

— Хозяин это мой, — проверещал Родька. — Чего мне тебе врать?

— Стоп, — попросил я обоих, присел на корточки и привалился спиной к стене. — Граждане, у меня сегодня был очень трудный день и не менее трудный вечер, потому голова вообще не варит. Давайте по порядку, хорошо?

— Хорошо, — с готовностью согласился мой слуга. — Сижу я, значит, у телевизора. Точнее — мы. Вавила Силыч в гости зашел, ну, и Кузьмич заглянул. Да еще Тимоха из первого подъезда тоже подтянулся. Он хоть и молодой, но толковый. Сегодня же суббота, как раз «Магическое противостояние» идет. Такая это потеха, животики надорвать можно! Жалко только, что два выпуска я пропустил, пока мы в деревне были. Но ты не переживай, хозяин, мне Силыч с Кузьмичом все обстоятельно обсказали про то, что там показывали!

— Ну хоть за что-то можно быть спокойным, — порадовался я за слугу, гадая о том, почему я должен за это переживать. — Дальше.

— Дальше, — почесал в затылке Родька. — Дальше чай пошли пить. Гости в доме, как их чаем не напоить? Я покон знаю и достоинство твоего дома не уроню.

— Значит, опять мне завтра в магазин идти, — подытожил я. — И? Родь, не беси меня!

— А потом приперся этот, — показал лапой на кота слуга, причем тот, подтверждая его слова, кивнул. — Силыч его сразу учуял и забеспокоился, мол, «Что-то могилкой потянуло». Сбегал, посмотрел и рассказал, что гости у нас. И верно — вот этот у двери сидит и говорит: «Дай войти, у меня дело к хозяину твоему. Послание для него».

— Кто говорит? — обреченно уточнил я.

— Он. — Родька показал на кота. — Кто еще? Но мне таких гостей у нас дома не надо. У нас тут не погост.

Самое забавное, что после его объяснения, пусть и бессвязного, мне стало чуть полегче. Я начал догадываться, от кого сюда пожаловал этот посланник. И о том, что, возможно, не очень-то это кот.

— Приношу извинения за поведение своего слуги, — обратился я к коту, который все так же не мигая смотрел на меня. — Вас прислал ко мне Хозяин Кладбища, ведь так?

— Муррр, — подтвердил кот.

— Он, — перевел Родька. — Только непонятно мне, хозяин, чего это ты извиняться вздумал?

Невесть откуда появившийся в нашей компании Вавила Силыч отвесил ему затрещину и сказал: