Игра Теней. Том 3 - Вадим Фарг

— Ты не понимаешь? — он округлил глаза. — Это же проход в иной мир, где мы сможем освободить магию.

— Влад! — внезапно воскликнула Эля и попыталась броситься ко мне, но император схватил её за шею чёрной лапой и притянул обратно. — Не делай этого!

— Куда же ты, девочка? — словно змей прошипел Романов. — Видимо, я несколько расслабился на радостях.

Он посмотрел в другой зал сквозь прозрачную дверь. К нам уже бежали остальные. Ржевский и отец вытащили оружие. Однако я сам поставил здесь пуленепробиваемое стекло. Проникнуть в лабораторию можно только через дверь, введя верный код. Но вся электроника, как я понял, практически уничтожена. И даже Семёнычу понадобится какое-то время, чтобы открыть вход.

— Сам себя подставил, да, Ростов?— язвительно заметил... монстр?

Я обернулся и увидел перед собой огромную Тень, держащую в воздухе любимую красотку.

— Я сделал, что ты просил. Теперь отпусти её!

— Нет, игра ещё не окончена,— он злобно оскалился. — Идём за мной. Нам ещё есть о чём поговорить.

Сказав это, он прыгнул в портал и беззвучно исчез в нём.

Я поджал губы от бессилия. Мне снова не оставили выбора. И если Романов этого и добивался, значит, где-то по ту сторону есть то, что поспособствует опрокинуть наш мир в пропасть. К тому же там моя Эля. И я не собирался отдавать теневой твари ту, кого люблю.

Повернувшись к стеклу, слабо улыбнулся и взмахнул рукой. Мама что-то кричала, вроде как просила не прыгать и остаться. Но разве я мог поступить иначе?

Идём, приятель. Это наш последний путь.

«С тобой да в саму Бездну, человек!»

Я обратился в Тень и, отступив на шаг, взглянул на близких в последний раз. после чего поднял голову к порталу, протянул к нему когтистую лапу и, схватив один из кристаллов с золотой пирамидкой, прыгнул.

— Вла-а-ад...

Последний крик матери. Семёныч успел открыть дверь, но меня уже закружил золотистый вихрь.

Вокруг проносились вселенные, галактики и звёзды. Они то приближались, то отдалялись от меня. Всё происходило, как в тот раз, когда я попал в иной мир. Или же мне всё это казалось, а на самом деле портал просто настолько меня закружил, что я потерял ориентацию в пространстве.

Но продолжалось это не долго. И вскоре магия портала просто выплюнула меня на землю. Я рухнул плашмя, а острые камни неприятно впились в грудь.

Чувствую боль, даже сквозь Тень? Странно.

«Более чем, осмотрись».

Я поднялся и распахнул глаза. Тело почему-то стало человеческим, но меня это волновало меньше всего. Нас перенесло в удивительный мир парящих островов. Розовое пространство, казалось, не имело ни конца, ни края. Здесь не было неба, не было дна. И лишь огромные острова, покрытые пожухлой травой или вовсе каменные и песчаные неспешно парили в воздухе. Некоторые сталкивались, сопровождая это громоподобными звуками. Осколки разлетались по сторонам, падали, но недалеко, зависая где-то внизу.

Но больше всего меня насторожили чёрные полосы, висевшие в самом пространстве. Они пульсировали, словно вены невидимого и чудовищного существа.

— Трещины, — произнёс я.

«Всё так, человек. Теперь мы увидели их воочию».

Но где мы?

«Видимо, один из магических миров, который сожрал сам себя».

Я снова покружи на месте. Ни Эли, ни той твари, что её похитила, не наблюдалось. Зато я явственно ощущал немыслимую энергию, что текла отовсюду. Магия переполняла меня, придавала сил. Но вместе с этим я понимал, что и Романов будет чувствовать то же самое. Значит, надо найти его первым, ведь у меня есть небольшое преимущество.

Внезапно справа послышалось злобное шипение. Я успел повернуться, когда на меня набросилось сморщенное чёрное существо. Отскочил в сторону, кувыркнулся и вновь оказался на ногах.

— Росто-о-ов, — зло прохрипела тварь.

И тогда я узнал её. С трудом, но всё же. Передо мной, перебирая скрюченными когтистыми пальцами, стояла погибшая мулатка. Только теперь она была абсолютно нагой. Дряблая кожа почернела, а местами и вовсе свисала лоскутами, обнажая мясо и кости. Груди болтались почти что у пупка, волосы торчали редкими клочками, а глаза, налитые кровью, смотрели на меня с такой ненавистью, что от одного только взгляда становилось не по себе.