Новое назначение - Андрей Александрович Васильев

закинула руки Олегу на шею, прижалась к нему всем телом и прильнула к его губам. Ненадолго, но — случилось такое. А больше ничего и не было, потому как следом за этим прошуршали по росистой траве легкие девичьи шаги, хлопнула калитка, и с другой ее стороны скрежетнул засов, как бы говоря: «Сказка вся, сказка вся, сказка кончилася».

— Вот как-то так, — почесал затылок Ровнин, в душе которого одним махом рухнула логическая конструкция под названием «Почему нам не быть вместе», которую он целую ночь возводил. — Как все непросто-то.

— Не то слово, — поддержал его Виталий, который, оказывается, созерцал происходящее в открытое окно машины. — Мы как, едем? Или постоим маленько?

— Едем, — кивнул Ровнин. — Чего еще остается?

— Правильно, — одобрил водитель. — Таких жди не жди, а пока не перебесятся — не выйдут. Вы не против, если я закурю?

На этот раз Олег противиться сну не стал, потому назвал адрес Баженова и провалился в забытье, точно в темный омут — моментально и с головой. В результате водителю его даже расталкивать пришлось, вот как парня скосило.

— Чего, приехали? — хрипло спросил он, ощутив, как его трясут за плечо. — Уже?

— Ну да, — ответил Виталий. — Тот адрес, что назвали.

— Хорошо, — потер глаза руками Ровнин. — Спасибо. О! Славян!

И правда, на приподъездной лавочке сидел его коллега, с интересом созерцающий не так часто заезжающий в эти края «Крайслер».

— Сосед? — уточнил Виталий.

— Ну да, — кивнул Олег. — Чего ему не спится? Спасибо, что довезли.

— Сказали — сделал, — с достоинством ответил водитель. — Так что не за что.

Баженов, прямо скажем, удивился, когда из красивой черной иномарки выбрался его приятель, да еще в сонно-растрепанном виде.

— О как! — выразил свое изумление он короткой, но эмоциональной фразой, а после добавил: — Красиво акклиматизируешься в столице, Олежка! Неделю не прожил, а уже на таких машинках раскатываешь. Или я о тебе чего-то не знаю?

— Все ты обо мне знаешь, — потянулся Ровнин и прощально махнул рукой отъезжающему автомобилю. — Это не мой. Ленц дал команду, чтобы меня домой отвезли.

— Теперь я проникся еще сильнее, — щелчком отправил окурок в урну Славян. — Ленц? Это который с клыками и кровушку любит?

— Он. — Олег сел рядом с ним, зябко похлопал себя ладонями по плечам и спросил: — Сигареткой не угостишь?

— Травись, — достал из кармана пачку «Монте-Карло» его приятель. — А с каких пряников он к тебе такой добрый?

— Карта так легла, — зевнул Ровнин. — Огонька дай.

— А губы с легкими тебе не одолжить? — беззлобно пошутил Баженов. — Не темни, рассказывай.

— Потом расскажу, — затянулся сигаретой Олег. — Лучше скажи — ты-то какого тут делаешь? Волновался за меня и встречать вышел?

— Да сдался ты мне, — усмехнулся Славян. — Мальчик взрослый, голова на плечах вроде есть, писька выросла, значит, сам разберешься, как, где и с кем ночи проводить.

— Тогда чего?

— Того, — уклонился от ответа коллега и, явно пародируя Олега, добавил: — Потом расскажу.

— Не, — Ровнин уселся поудобнее и вытянул ноги, — сейчас. Я ж не усну теперь.

— Не хочешь спать — пожри, — предложил Баженов. — Там на сковородке картошка жареная осталась. Я такой, про друзей не забываю, в одно рыло хавку не трескаю. В холодильнике пива три бутылки, одну можешь употребить. О, а это за мной.

К подъезду, поскрипывая, подкатила знакомая «четверка», в которой обнаружились всех коллеги Олега, кроме Ревиной.

— Все, давай, — подмигнул юноше Баженов, — я погнал.

— Привет, Олежка! — опустив стекло, поприветствовал его Морозов, сидящий рядом с Францевым, который был за рулем. — Сразу видно — ночка у тебя задалась. Слав, садись, чего мнешься?

— А я? — удивился Ровнин, вставая с лавки. — Не понял.

— А ты поешь и в люлю, — пояснил ему приятель, забираясь в «жигули». — Воскресенье же. Отсыпайся.

— Аркадий Николаевич! — Олег подошел к машине и аж голову в салон засунул, из-за чего Морозов удивленно крякнул. — Как так? Вы куда-то, а я нет?

— Мы туда, куда тебе соваться пока не стоит, — пояснил Францев. — Таково мое мнение.

— Нечестно же! — почти крикнул молодой человек. — Я же один из вас? Как так-то?

Ничего ему начальник на это не ответил, только глянул сурово.

— По факту Ровнин прав, — неожиданно встал на защиту Олега Савва. — «Друг — это тот, кто помогает тебе подняться, если ты упал, а если не смог, то плюхается рядом с тобой». Мы, конечно, больше коллеги, но по смыслу сказано верно.

— И кто автор сей мудрости? — поинтересовался Францев.

— Винни-Пух.

— Кто?

— Медвежонок Винни-Пух, — повторил Савва. — Который с опилками в голове.

— Да ладно, давайте возьмем, — неожиданно попросил за Олега и Стасян. — На пригляд за машиной поставим, чтобы колеса не сняли. Ствола у него с собой нет, но кулаки в наличии.

— Чего это нет? — обиделся Ровнин и отвел в сторону полу джинсовки, показав всем наплечную кобуру.

— Ты чего, с собой к Ленцу оружие брал? — изумился Морозов. — Ты в своем уме?

— Заметь, Олежка, тебе два разных человека один и тот же вопрос с интервалом в несколько часов задали, — отметил Францев. — Повод задуматься. Ладно, садись. Некогда спорить, не ровен час, наши клиенты задумают пораньше свинтить. Ищи их потом по всем дорогам.

Ровнин мигом забрался в машину, опасаясь, что начальник может передумать. Из-за чего вполне вольготно сидящим Савве с Славяну пришлось потесниться.

— Поясняю для вновь прибывших, — привычно невозмутимо произнес Францев, когда машина тронулась с места. — Мы вышли на того, кто днями Хранителя кладов убил, и сейчас едем его задерживать.

— И кто же оказался настолько… — Славян, памятуя о том, что начальник матюки не жалует, повертел пальцами в воздухе, подбирая нужное слово. — Недалеким?

— Некто Саша Маленький, — ответил Аркадий Николаевич. — Бригадир из группировки Монаха. Два метра ростом, приблизительно столько же вширь, и мозг размером с грецкий орех.

— А ему-то Хранитель за каким лешим сдался? — изумился Баженов.