Мрачново - Степан Александрович Мазур

Иветта обошла руины того, что некогда было домом, и до неё потихоньку начало доходить.

— Мы опять опоздали, — произнесла она, обойдя земельный участок.

— На вечеринку? Они повеселились без нас?

— Они снова сломали дом… И где теперь искать Блоди?

— Как⁈ — вздохнула Лотта. — Они же обещали тут обосноваться навсегда! А это больше, чем пара сезонов!

— А вот так. Похоже, страсть к разрушению — это у них семейное.

— Блоди-и-и-и!!! — в очередной раз закричала Лотта. — Кто-нибудь, отзовитесь!

Вдруг поднялся гул. Да такой, что земля задрожала. Совсем рядом с бывшим забором зашатались деревья. Они со скрипом вынимали свои корни из земли и медленно, но верно шагали вперёд. Прямо к бывшему дому Адовых. А над деревьями маячило фиолетовое лицо. Почти человеческое.

— Блоди? — удивлённо воскликнула Иветта.

— Кто меня звал? — пробасило лицо.

— Вот что свежий воздух с нелюдьми делает, — покачала головой Лотта.

— Вы кто такие? — спросило жуткое существо.

— Это же я! Иветта! Не узнаёшь? Что ж, я тоже тебя не сразу узнала.

— Блодь, давай уменьшайся уже, — подала голос Лотта. — А то не по себе как-то.

— Так это вы топтали мои помидорки? — лицо исказила злоба.

— Да, там целые реки томатного сока! Океаны! — радостно воскликнула Иветта.

— Что-то она совсем на себя не похожа, — первой засомневалась Лотта.

— Да это никакая не Блоди! — осенило вдруг Иветту.

Но было поздно. Ядвига, раздувшаяся до невероятных размеров, оттолкнула со своего пути дуб, и тот вместе с корнями полетел в сторону вампирэсс.

— Эй, не надо! Мы обознались, мы уже уходим, — попыталась успокоить экоактивистку Иветта, но Лотта успела толкнуть её в сторону, и дуб пролетел мимо.

— А говорили, что в Мрачново все живут в мире, — досадливо протянула Шар-Лотта.

— Мир — понятие относительное, — Иветту вдруг прошибло на философию.

— Я покажу, как мои помидорки топтать! — а вот угроза Ядвиги показалась совсем не из разряда философии.

— Да всё, показала уже, — поднявшись, произнесла Иветта, а затем помогла встать Лотте. — Пошли отсюда. Нам здесь, кажется, не рады.

Вампирэссы хотели гордо удалиться, степенно шествуя по руинам. Но за их спинами снова что-то взвыло, затрещало и завизжало. И сёстры, не сговариваясь, бегом рванули прочь от бывшего дома Адовых и странной новой знакомой.

Вот только рванули они в лес.

— А я говорил, дома сидеть надо, — пробурчал оживший навигатор.

Но его снова никто не слушал.

Глава 38

Та еще ночка

Небо над Мрачново в ночи сделалось чёрным, как угольки от подгоревшей пиццы. Будто некая чёрная дыра поглощала весь свет, шокируя всех горизонтом предстоящих событий. И посреди этого безобразия на контрасте вылезла полная кровавая луна, которой тоже стало интересно, чего это такое творится в посёлке.

Фёдор сидел на ступеньках супермаркета, обесточенного и лишившегося продуктов. Лицо его было бледным, болезненным. Он хватал себя за рога и каждый раз сам же от этого вздрагивал. Они больше не улавливали музыку. Что было обидно. Так как чувствительность никуда не делась. А музыка ранее хоть отвлекала. А теперь рога обдувал прохладный ветерок, и они у Фёдора мёрзли, несмотря на вполне тёплую ночь. Просто рога в аду носить полагается, а там на порядок теплее.

Вновь директор пожалел, что так и не придумал для них шапочку.

Но грустил он не поэтому.

— Гусязавр… — вздохнул он. — Не уберёг я тебя, гусязавр. Как же так? Куда ушёл ты от меня? На каких лугах пасёшься теперь?

— Так легко догадаться куда, — произнесла парившая рядом Дарья. — В призраки, наверняка, подался. А чего ему ещё делать?

— Точно-точно, — кивнула Блоди. — Как там было-то? Каждому по вере его. А во что Гусязавр верил? В Дарью, конечно, же! В ад такого не возьмут.

— Почему не возьмут? — с надеждой переспросил бывший директор.

— Так он там всех родственников Даймона передавит, — объяснила вампирэсса. — А кто останется, тех переполошит. Кого-нибудь, возможно, даже съест. Так как в новой жизни по-старому кушать хочется.

Фёдор представил, как его питомец гоняется за чертями, переворачивает котлы со сковородками с криком «фаталити!», и кивнул. Да, этот теперь может. Такого и из ада выгонят.

— Так выходит… — глаза его заблестели. — Он всё ещё там? Бродит призрак гусязавра средь руин, папку ищет, — потянуло Фёдора на философскую лирику. — То есть меня! Меня ищет! — он резко поднялся, напрягся, будто почувствовал опасность. Всматривался вдаль, будто гусязавра искал. Но среди тёмной ночи это без света было сделать так же сложно, как в шахте без фонарика монетку искать. Даже очки здесь бы не помогли.

— Ты чего это задумал? — Дарья встала перед супругом и так напряглась, что почти утратила прозрачность.

В темноте её вполне можно было за человека принять. Духи в ночи становятся сильнее. И плотнее.

— Мы должны вернуться! — стойко заявил Фёдор Андреевич. — За гусязавром!

— Хочешь в мир духов раньше времени перебраться? — возмутилась Дарья. — Там же эта… это… эти, считая пчёл, — даже учительского словарного запаса не хватило, чтоб как-нибудь назвать ту, что их атаковала. — Да и грибы эти ядовитые ещё. Испортилось коронное местечко Адовых, что ни говори.

— Но, позвольте, испорченные места — это ведь наш профиль, — заговорила Блоди. — Что мы люди какие-то от монстра бегать? Это ведь не наш стиль. Я просто за… Пукса с Топотом перепугалась. Вот.

О том, что директор всё ещё человек, хоть и рогатый, она предпочла не упоминать. И вообще, у него зря, что ли, рога имеются. Так что за человека можно и не считать.

— И вообще, — продолжила вампирэсса, — Ядвига такая злая была, потому что голодная. А теперь уж точно наелась и ушла.

— Чего наелась? — не понял директор.

— Ну, гусязавром, наверное, закусила. Он-то всё-таки стал побольше, чем курица-гриль. Даже такой большой монстрине должно было хватить. А его даже в мангал деревянный положили.

— Наверняка подожгли, — тут же согласился Фёдор и сжал кулак. — Они у меня все теперь за дичь ответят!

— Да! Наваляем им! — поддержала Дарья Сергеевна, не уточняя, правда, кого и