Кошачий коготь II - А. Клякса

ваты можно было обнаружить слона или носорога. А бывало появлялся и целый корабль с большими надутыми парусами. Но повзрослев Ян перестал видеть образы. И чем сильнее он старался вообразить хоть что-то, тем больше приходил к выводу, что это некая сила фантазии доступная только детям.

Ян находился в "Кошачьем когте", чуть больше недели. У него не было ощущения, что подобные меры необходимы. Но после того, как Веласа жестоко убила Кристину, Мо настоял на том, чтобы парень какое-то время провел в убежище. Основной причиной тому служили угрозы Вампирши. Складывалось впечатление, что она собирается вернуться за Яном в ближайшем будущем. А учитывая, что она хорошо знала где парень живет - найти его было очень просто.

Вопреки здравому смыслу, Ян не был напуган тем, что Вампиры объявили на него охоту. Он скорее даже ждал новой встречи с Веласой. Каждый день парень упорно тренировался превращать Руана в клинок. И успехи не могли не радовать. Арсений менял форму почти мгновенно. Правда надолго сохранить концентрацию пока не выходило. Но Ян не сдавался. Он продолжал пробовать снова и снова. Для того, чтобы в нужный момент нанести один точный удар, который положит конец жизни Веласы. И это не являлось желанием отомстить. Он ощущал, что должен остановить Веласу прежде чем пострадает еще кто-то из невинных людей. Несчастная Кристина погибла, только по причине того, что была знакома с врагом Вампиров. И Ян не мог допустить повторения подобной ситуации.

Краем глаза Ян заметил, как к нему приближается Карат. За прошедшую неделю Ифрит успел поправиться и чувствовал себя гораздо лучше. Он лишь слегка прихрамывал при ходьбе. Его голову как обычно украшала белая шляпа-цилиндр. А глаза скрывались за круглыми черными очками.

Подойдя к парню, Карат осторожно присел рядом. Ян ждал, что Ифрит что-то скажет. Но тот молчал, устремив незрячие глаза куда-то вдаль. Какое-то время друзья провели в тишине. Но в итоге Карат тяжело вздохнул и тихо произнес:

- Нимфы и Фавны собираются устроить праздник в Старом лесу на следующей недели.

Ян не отрывая глаз от неба отозвался:

- Не думаю, что это хорошая идея, учитывая нападения в Старом лесу.

Карат пожал плечами.

- Праздник как раз-таки будет в честь объединения всех народов в защите Старого леса. Приглашены жители болот, стая Первой звезды и поселение полей подсолнуха.

- Нечего праздновать. - грубо отбрил парень. - Сперва нужно одержать хотя бы одну победу. А сейчас мы даже браконьера выследит не можем. Что уж говорить про банду Могильщиков, которые тоже активизировались и убивают на право и на лево.

Ифрит неодобрительно хмыкнул.

- Ты не прав. Видишь только плохое. А ведь победа была. И не одна. Феи обрели нового короля и свергли сумасшедшего тирана. Множество древних существ обрели свободу. Стая выбрала нового вожака и пощадила тех, кого собиралась казнить. А жители болот наконец-то готовы выйти из тени, зная, что их примут и не будут осуждать. А сегодня все четыре поселения заключили новый пакт "О ненападении и защите друг друга". И праздник нужен, хотя бы для того, чтобы отпраздновать этот великий день, когда существа объединились для того, чтобы стать по-настоящему непобедимой силой.

- Ну, не знаю. - занимая положение сидя, проговорил Ян. - Я понимаю, что для многих — это значимые победы. Но я не смогу расслабиться до тех пор, пока не отрублю голову Веласе.

Карат понимающе кивнул.

- Я еще нужно обезвредить браконьера нападающего на существ. И желательно перевоспитать всех браконьеров. И было бы не плохо отговорить ведьм заниматься своей магией. А потом можно наказать всех плохих людей. Начать с грабителей и убийц, а закончить пошлецами и людьми без чувства юмора.

Ян не понимающе посмотрел на Ифрита. А Карат тяжело вздохнул и отрывисто произнес:

- Мир никогда не будет идеален. Всегда найдется тот, кого нужно остановить и наказать. Но это не значит, что тебе нельзя радоваться уже свершившимся победам.

- Карат, девушка умерла просто потому, что была со мной знакома. - вкрадчиво произнес Ян, закрыв лицо руками. - Как я вообще могу чему-то радоваться после этого?

Ифрит немного помолчал и задумчиво спросил:

- Ты ведь знаешь кем были мои родители?

Ян кивнул.

- Отец был Ифритом. А мать - богиня разрушений Кали.

Карат ели заметно улыбнулся.

- Ее называли по-разному: Богиня-мать, несущая смерть, усмиряющая демонов, управляющая смертью. Кто-то ее боялся, а кто-то покланялся ее мощи. Но немногие знали, что она была человеком.

- Ты шутишь? - удивился Ян.

Ифрит тяжело вздохнул:

- Это правда. Слепая девочка с четырьмя руками родилась в семье людей. А со временем выяснилось, что она может слышать чужие мысли. И Кали нарекли божеством. К ней приходили за советами, делали подношения и строили в честь нее храмы. Но так было до начала Смутных времен.

- Люди отвернулись от нее? - спросил парень.

Но Карат отрицательно покачал головой.

- Люди продолжали покланяться Кали, но требовали, чтобы она избавилась от мерзости, поселившейся в ее чреве.

Ифрит принялся неторопливо рассказывать, а Ян внимательно слушал затаив дыхание.

Всю жизнь Кали оберегали, как святыню. Она была не столько настоящей богиней, а скорее всего символом веры. С детства заточенная в собственном храме, она чувствовала себя кем-то вроде цирковой обезьянки, на которую приходили поглазеть люди. Кали слышала их мысли и знала, что большинство были напуганы ее необычным видом.

Некоторые всерьез считали, что она может проклясть их или наслать беду. Другие просто посмеивались над чудаковатой девочкой, не веря в ее способность. А третьи сторонились богиню считая ее посланником самого дьявола. Но их всех объединяло одно и тоже. В трудную минуту все спешили поговорить с Кали. А она, слыша их мысли, всегда находила слова утешения для каждого.

Кали выросла среди людей, которые ее бояться, но ищут ее одобрения. И она быстро научилась подыгрывать. Она могла высказать, что-то резкое, похожее на пророчество, чтобы напугать. Или наоборот дать снисходительное благословение отчаявшемуся человеку. Это все было не больше чем шоу, которое приводило в восторг как местных, так и всех приезжих. Но это шоу делало ее великой богиней, перед которой преклоняли колени.

Но чем старше становилась Кали, тем меньше ей хотелось преклонений и подношений. Она мечтала о настоящей дружбе и искренней любви. И однажды в ее храм пришел не очередной верующий в богиню Кали, а просто тот, кто проявил любопытство.

Услышав тяжелые шаги девушка, расслабленно сидящая