Тайны мертвого ректора. Дилогия - Виктор Фламмер (Дашкевич)

признал Аверин. – Совет примет свое решение. Однако мне необходимо уточнить, чем вы планируете торговать. Вы же сами сказали, что тут нет ничего, кроме льда и дивов.

«Лед, полагаю, людям пока не нужен, разве что ваши ученые откроют в нем полезные свойства. Поэтому, разумеется, торговать я планирую своими сородичами».

Предложение покоробило Аверина. Почему-то вспомнилось, как африканские туземные вожди продавали собственных соплеменников прибывающим на материк колонизаторам.

«Вас смущает мое решение? – Александр верно истолковал молчание колдуна. По стене снова побежали буквы: – Чем же? Неужели тем, что торговля рабами перестанет быть монополией колдунов? Или ваша мораль не приемлет продажу в рабство сородичей? Но разве сами люди не занимались этим веками? И это выгодно, даже для колдунов. Теперь не придется приносить множество жертв, чтобы вызвать сильного дива. Можно будет точно задать параметры того, кого вы хотите получить. Вы сможете выбирать».

– Да… В этом многие видят огромное преимущество коридора… – задумчиво произнес Аверин.

«Вы начали забывать главное, Гермес Аркадьевич. Дивы не люди. Наша природа – пожирать друг друга. Мы не испытываем привязанности и жалости. Но мы – разумные существа. Пребывание в Пустоши для тех, кто познал человеческий мир, считается суровым наказанием. И так было всегда, даже когда люди поступали с нами намного более жестоко, чем в нынешние дни. Поэтому желающих вернуться вполне достаточно. И сейчас вы в этом убедитесь».

Створки дверей начали медленно разъезжаться, и в зале появилось шесть огромных химер. Судя по ознобу, тут же пробравшему Аверина до костей, весьма сильных.

«По классификации, принятой у колдунов, перед вами дивы первого класса, шестого и седьмого уровней. Вы можете выбрать любого из них и в следующий раз забрать с собой. Я догадываюсь, что после войны с Пустошью в Управлении большая нехватка сильных дивов. Это вам подарок от меня».

Аверин посмотрел на Владимира. Тот, не сводя взгляда с выстроившихся в ровную шеренгу дивов, медленно опустил голову.

– Владимир решит, кто подходит больше всего. А Управление к моему следующему визиту сюда подготовит жертву.

«Заметьте, всего одну. И не нужно будет даже пускать ей кровь. Достаточно просто усыпить. При обычном вызове для дива такого уровня необходимо было бы принести в жертву не меньше трех человек и применить пытки».

Владимир приблизился к шеренге, и Аверин понял, что его див проводит собеседование. На стене же появились новые буквы.

«Чем лучше колдуны будут относиться к дивам, тем больше дивов захочет пойти на службу. И даже несмотря на то, что служить мои подданные будут людям, они все равно останутся моими подданными. И я продолжу присматривать за ними».

Аверин промолчал. У этой медали была и вторая сторона. Когда слухи об изменениях в Пустоши распространятся среди дивов, сколько их захочет вернуться из человеческого мира в родные края? Прежде отправку в Пустошь дивы воспринимали как суровую кару. Но что они решат теперь? Не возникнут ли серьезные проблемы с контролем у тех, кто прежде был весьма послушен?

Мир менялся слишком стремительно. И Аверину подумалось, что люди хлебнут еще множество бед с этим «императором Пустоши».

Владимир тем временем закончил разговор и указал лапой на химеру – тощего медведя с лошадиной головой. У химеры имелись широкие крылья, что делало ее похожей на странное и гротескное подобие Пегаса.

– Почему он?

Владимир ответил на языке жестов:

«Это она, и я знаю ее. До прихода в Петербург красных она служила в Управлении, потом, по нашим сведениям, погибла вместе со своим колдуном. Однако, как оказалось, ее отправили в Пустошь. В памяти дивы уже появились большие пробелы, но кое-что она помнит, а значит, имеет опыт госслужбы».

– Хорошо.

Голову снова пронзила боль. В зале находилось слишком много сильных дивов.

– Благодарю за подарок, – сказал Аверин темному силуэту за ледяным стеклом, – однако мне пора возвращаться.

«Согласен, Гермес Аркадьевич, аудиенцию можно завершить. Но дайте мне минуту, нужно позаботиться об одной небольшой проблеме, связанной с вашим возвращением».

– Что-то случилось?

Неужели прибор, специально созданный для обновления знаков коридора, все-таки привлек внимание кого-то из «подданных»? Конечно, на случай непредвиденной ситуации, если Аверин не вернется в положенный срок, колдун снаружи откроет коридор. Но ждать придется долго – и у самого выхода, а не в теплом дворце.

«Не волнуйтесь. Просто курьезное происшествие. Рядом с вашим коридором открылась яма из тех, в которых появляются на свет бесята. Такие ямы – лакомство для более старших моих подданных. И они не поняли, распространяется ли мой запрет на нападения на яму. Их там собралось уже с десяток, и может начаться драка. Надо расчистить вам путь».

– Подождите! – воскликнула Френкель. – Мне очень нужно осмотреть эту яму!

«Вы можете это сделать. Я разгоню спорщиков».

– И только в моем сопровождении, – добавил Аверин. – Если я не закрою вас щитом, бесята разорвут вас.

– Поняла. Вы сможете поймать нескольких? Я подготовила для них клетки. Колдуны планируют их исследовать.

– Да, конечно. Заодно соберете образцы для передачи.

Глава 8

«Как же легко быть котом и сложно – человеком», – думал Кузя, прокручивая в голове свои приключения в Коимбре. Он все не мог решить, как поступить правильно. С одной стороны, ректорский див вызывал у него искреннее восхищение. Педру силен, умен и бесстрашен: как же ловко он скользит по огромным жутким волнам! И если этот могучий див захватил власть над своим хозяином и правит Академией, то, может, это и не так уж плохо? Он определенно отлично понимает, что делает. И даже если он только собирается подавить волю дона Криштиану… Ох…

Разумом Кузя был, пожалуй, на стороне Педру, но Афонсу… Новый друг оказался таким хорошим парнем… И именно он станет следующим ректором и хозяином Педру. А участь захваченного колдуна весьма печальна. У Педру, судя по последнему его предупреждению, накопилось много обид на людей. Как он себя поведет, когда вслед за отцом Афонсу окажется в полной его власти?

Вот что делать в такой ситуации? Рассказать обо всем колдуну Меньшову? Или промолчать и пусть все идет как идет? А если небольшие с виду события выльются в катастрофу? Педру ведь обладает огромной силой, он дрался с Инессой и если и уступает ей, то совсем немного. А под его властью и дивы-менторы, и множество колдунов…

Кузя читал про войны Академий. Это самое страшное и разрушительное, что случалось в человеческой истории. Недаром здравомыслящие люди окончательно прекратили их очень давно. Но вдруг Педру решится…

Жаль, что нельзя посоветоваться с Гермесом Аркадьевичем.

Задумавшись, Кузя забыл про акцент и ответил на очередной вопрос проректора на чистом русском.

– Кузьма, в чем дело? – скрестив на груди руки, поинтересовался Меньшов.

– Да нет, ничего, – Кузя улыбнулся и произнес фразу с португальским акцентом.

– Хм. Видишь ли, я много лет преподаю и отлично вижу, когда студент занят не лекцией или экзаменом, а своими мыслями. О чем ты думаешь? Волнуешься, что студенты раскроют тебя так же, как в Коимбре?

– Да, – Кузя уцепился за предложенную проректором фразу, так как этот вопрос его тоже беспокоил. – Что, если мне сразу устроят какую-нибудь хитрую проверочку? А я ее провалю. И с ней – все остальное дело.

– И все? – прищурился Меньшов.

Кузя замялся. «Надо рассказать, – решил он. – Пусть колдуны сами разбираются в своих делах». И ответил:

– Нет.

Меньшов подошел ближе:

– Поделись, что тебя тревожит. А если ты не доверяешь мне, то могу позвать колдуна, которого прислали из Управления.

– Не надо колдуна из Управления, – ответил Кузя, – это не про убийство. Меня беспокоит главный див Коимбры.

– Педру? – Меньшов нахмурился. – Что с ним?

Кузя принялся рассказывать. И про странное происшествие во время концерта фаду, и про Афонсу. А последний монолог Педру вообще передал дословно.

– Так… понятно, – проговорил проректор, когда Кузя закончил, и позвал: – Диана!

Дива бесшумно появилась у него за плечом.

– В португальских подарках прислали кофе. Свари мне его.

Диана не шелохнулась. Меньшов медленно повернулся:

– Я не люблю повторять дважды, Диана.

И, к его удивлению, дива медленно втянула носом