Адвокат вольного города 11 - Тимофей Кулабухов

не меньше, выстрела, добивая врагов.

Что меня удивило, хотя чего чёрт возьми я ожидал, так это то, что Черкес, закончив стрельбу, стал неторопливо и основательно мародерить у трупов ценности, забрал знаки различия, оружие, портупею, ремни…

— Выходит, враг знает, что мы у них свистнули?

— По всему видать, барин.

— А, учитывая, куда их привел маг, упокой Предок его душу, они догадаются, кто за всем этим стоит.

— Сложные вещи говорите, барин, — само собой большая часть мыслительных способностей бойца уходила на снятие колец и оценку зубов убитых врагов.

Мне стоило некоторых усилий дождаться конца этой процедуры, чтобы забросить их на Изнанку.

— Давай перекинем сейфы.

— В новый город?

— Туда не получится. В лес… Дальше придумаем, как довезти. И надо ещё Малого забрать.

Я перекинул Черкеса, явно довольного тем, что он не взял на душу грех, сейфы, мешки с добром, ящики и вообще много чего, чем разгрузил грузовик, отпустил китайца.

— Спасиба, гаспадина Аркад Ий! Спасибо за предоставленной вузможность! И спасиба, что никому не рассказали про наш маленький секрет.

— Хера себя маленький. Ладно, давай, уезжай отсюда. Теперь ничего незаконного на тебе нет.

— Пустым подозрительно. Мне бы загрузится чем-то.

— Бляха. Ну, грузись дровами, покажу. Но уже сам, я заманался.

Китаец и правда загрузил кузов дровами. Подозреваю, он продаст их и деньги в карман.

— А то вдруг остановят, спросят, куда-чего?

Я согласно кивнул. Логика в этом была, только я сильно устал.

— Всё, давай.

Переместившись к особняку, я понял, что сторожка охранников была уже кем-то занята и этот кто-то активно выбивал диванчик, вытащив его из помещения, то есть так, как ведёт себя его новый обитатель, но никак не враг.

Выходит, моряки сработали оперативно.

— Малой! Проснись.

Он проворчал и повернулся на другой бок.

Мне было жаль будить Малого, так что в итоге я его оставил спать и написал записку, хотя до последнего сомневался в его умении читать. Ладно, еда тут есть, туалет и душ работают, разберётся. Ворота закрыты, наружу не выйдет.

Глава 4

Банковское дело

Кровь имеет свой запах. Мне кажется, что собаки, хотя и далеки от акулы, но способны учуять запах крови, в том числе человеческой, с некоторого расстояния. Какой вывод они сделают, не знаю, но могут.

И даже человек может, наверное, особенно в одном помещении.

Опять-таки что он станет делать, учуяв, сложно сказать? Логичнее всего держаться от человека пахнущего кровью — подальше. Во всяком случае, трое посторонних, когда я появился за счётом на оплату услуг охранной фирмы, тут же поспешили сбежать. А клерк фирмы лупал глазками и зачем-то извинялся.

Ну, может не только запах меня выдавал, следы крови на рукавах при переброске трупов на Изнанку тоже можно было заметить.

Ещё один испорченный костюм, в этот раз приобретённый в Москве.

В банк я заявился тут же, не переодеваясь.

Так получилось, что немедленно столкнулся со спешащим по своим делам управляющим.

— Александр Велиевич, я Вас категорически приветствую.

— И я Вас, — он пожал мне руку. — А что говорят, ночью Вы расстреляли из пулемёта английскую фирму и сожгли их склад.

«Вот полиция, конечно, брехуны и сплетники», — пронеслось у меня в голове.

— Меня лично там не было, — ответил я уклончиво. — И вообще мы с Вами никогда закон не нарушаем.

— Ну да… — вяло согласился он.

Попасть в общее «мы» с человеком в таком переплёте как я, он явно не желал.

— Как там мой подопечный?

— Работает, — поспешил ухватиться за смену темы разговора управляющий.

— Я думаю, время пришло.

— Ну… Он не готов. Документы не готовы…

— Никто и никогда не бывает готов до конца. Мне нужно один небольшой счёт оплатить, а потом я бы хотел его видеть.

— Это я обеспечу. Как только закончите, приходите ко мне в кабинет.

…

Управляющий чувствовал себя двойственно, ведь его банк был английским. Но и не дружить с молодым перспективным владетелем и ВИП клиентом было бы глупо. С другой стороны, коллектив был сравнительно дружным, никто не «стучал» и не сдал, что их босс ведёт дела с графом, который вступил в открытую конфронтацию с англичанами.

Хотя, кто его знает, может быть, банкиры знали, что ведут со мной дела. Знали и помалкивали, сохраняли лицо. Банкирам оно же как, главное свои дела проводить, в политику не лезут, а сами по себе англичане народ неоднородный, там свои группировки.

— Приветствую, Ильяс, мой дорогой!

— Добрый день, Аркадий Ефимович. В первую очередь я хотел бы поблагодарить Вас за содействие в трудоустройстве в этом банке…

— Брось. Ты, наверное, целую речь отрепетировал?

— Ну, Вы же первоначально меня направляли с определёнными целями. И теперь, когда события понеслись с такой стремительностью…

— Опять поэзия пошла.

— Я Вас оставлю, — Александр Велиевич предоставил мне для разговора свой кабинет, хотя я и не стал борзеть и садится на его место, присев на диванчик. Он, в свою очередь, привёл своего подопечного, который скоро перестанет быть таковым и, деланно посмотрев на часы, как если бы у него была срочная встреча, хлопнул себя по бокам и ушёл, оставив нас одних.

Что и говорить, чувствуется у руководителя уровень, чувствуется.

Когда дверь закрылась, Ильяс затараторил:

— Понимаете, Аркадий Ефимович, когда Вы содействовали моему трудоустройству и я стал работать в банке… С тех пор некоторые обстоятельства в моей жизни изменились.

— Девушка?

Он моргнул.

— Что? Откуда Вы… Мы держим это в тайне. Надеюсь, Вы не шпионили за мной?

— О нет, нет, даже не предполагай такого. Но ведь это логично. Некоторое время назад ты был на всё готов ради работы, а теперь, предполагая, что придётся уехать, делаешь таинственное лицо и заводишь странные речи. Брось!

— Что брось? Кого?

— Ещё раз. Ты — мой банкир. Нравится тебе это или нет.

Он часто-часто заморгал.

— Далее. Мы едем в вольный город… Николай.

— Простите, но город зовут Николай?

— Да, так уж вышло. А для меня это не было важно. В общем, едем туда. И ты становишься, на секундочку, главой государственного банка каганата, который одновременно является как обычным банком, так ещё и включает в себя функции национального же Центробанка, то есть государственного финансового регулятора.

Парень тихонько застонал.

— Это