Князь мертвецов-2 - Илона Волынская

- Вылезайте, вылезайте! Вы же понимаете, что мы с Ингваром вас в два счета найдем и сдадим вашей маменьке для наказания за глупые прятки, да еще в таком опасном месте, как мастерская.

- А нечего в доме всякие опасные штуки заводить! - через мгновение откликнулся тоненький склочный голосок, и кончики Ниночкиных косичек, как рожки жука, высунулись из-под стола. - Я вот скажу, что это вы меня украли!

- И на базар сволокли ... - пробормотал Ингвар, подтягивая крепление на ноге паро-кота.

- Продавать задешево.

- А если обратно забрать - так уже задорого, - подхватил Митя.

- С двойной доплатой!

- Шутите? С тройной! - вытягивая из автоматона саквояж с ценными бумагами, закончил Митя, и уже совсем тихо пробормотал. - Если вдруг что - так и скажем - доплата за Ниночку, - они с Ингваром переглянулись и дружно хмыкнули.

Зашуршало, и Ниночка выползла из-под стола целиком. Митя поморщился, но вовсе не потому, что на ее подол налипли клочья паутины, а чулки и туфли покрывал слой пыли. Единственным достоинством шерстяного, под горло, платьица девочки была его новизна. Шерсть даже на вид казалась грубой, и должна была неприятно раздражать везде, где не защищали нижние юбки и сорочка. Пуговицы дешевые, да и сидело платье откровенно худо, потому что куплено было на вырост. Тетушка весьма бережливо обращалась с деньгами, что выделил отец на обзаведение, но эта рачительность не радовала. Ниночка выглядела как дочь вдовы титулярного советника, живущей на оставшийся от мужа пенсион. А вовсе не как племянница главы губернскою Департамента полиции, и уж тем более не как кузина почти что Истинного Князя!

- Вы - злые мальчишки! - угрюмо сказала Ниночка, нацеливая в них рожки торчащих косичек.

- Как можно! - искренне возмутился Митя. - Злой тут только я, Ингвар у нас весьма положительный юноша.

- Положительный — это значит, хороший? - деловито уточнила Ниночка и получив подтверждающий кивок, гневно помотала головой. - Хороший с плохими не дружит, а ты с Митькой дружишь!

Кажется, Ингвар хотел сказать, что вовсе не дружит. Он даже рот раскрыл, да так и замер. Движение мысли отчетливо рисовалось на его лице, он хмурился, морщил нос, прикусывал губу и вдруг почти прошипел:

- Чем вам, мадемуазель Фомина, так плох ваш кузен?

В его голосе Митя с изумлением услышал такие знакомые, родные собственнические нотки.

- Он дурной мальчишка и едва не разбил сердце своего бедного доброго папеньки! - явно повторяя чужие слова отбарабанила Ниночка.

С губ Мити сорвался совершенно неприличный, похожий на тихое хрюканье смешок. Он никогда не жаловался на воображение, но представить отца в роли «бедного-доброго» ему решительно не удавалось.

- И никакой он мне не кузен, потому что своему папеньке он вовсе даже не сын - так все говорят! - она вдруг печально вздохнула и пожаловалась. - Только я совсем не понимаю, как так может быть? Тебя, наверное, цыгане подкинули? - с надеждой спросила она.

Сдавленное хрюканье перешло в хрюканье громкое.

- Фейри в люльку подложили ... - ломким от смеха голосом выдавил Митя.

- Правда? - личико Ниночки вдруг вспыхнуло, она прижала руки к груди, приподнялась на носочках и зачастила. - Как в той альвионской сказке, что мне мисс читала? А эти фейри, они взаправду есть? Маленькие, как куколки, и с крылышками? Как же они тебя несли: такие малыши? Ты же тяжелый!

- За уши? - предположил Ингвар.

— Вот идите на урок к мисс Джексон. там и спросите, - пробурчал Митя. Ингвар и сарказм, пусть даже такой детский, все же нарушал некие глубинные принципы существования.

- Нет! - вырвавшийся у Ниночки вопль был резким, как крик чайки, и девочка стремительно кинулась обратно под стол.

В последнее мгновение Митя успел поймать ее за обтянутую толстым вязаным чулком ногу и потянуть обратно, за что тут же чуть не получил второй ногой по уху.

Подоспевший Ингвар нырнул под стол, в четыре руки они ухватили девочку подмышки и выдернули наружу.

- Не пойду! Не пойду! - девчонка билась в их руках как выброшенная на берег рыба. - Она злая, злая, злая!

- Как кузен Митя? - почти прорычал Ингвар, с трудом удерживаясь, чтоб не встряхнуть хорошенько противную девчонку.

- Хуже, хуже! Она страшная! Жаба, мерзкая жаба!

- Как вам не стыдно, Ниночка! — вот теперь Ингвар всерьез разгневался. - Она ж вам сказки читала!

- Подольститься пыталась, жабина!

- Мисс Джексон не виновата в своей беде, и уж точно не заслужила оскорблений от глупой злой девчонки!

- Я не злая! Я маму слушаюсь! И не глупая! - Ниночка отчаянно затопала ногами. - Я из Псалтыри знаю. И считать умею. Я даже сама в лавочку бегала, когда маменька за больным папенькой ухаживала, и меня никто, ни разу, ни один приказчик не обсчитал! И газеты я папеньки вслух читала, когда он сам не мог. А там говорили, что на этом их Альвионе нелюди за туманом прячутся! Вылезут и нас всех сожрут! Вот они уже и лезут!

- Не говорите глупостей ...

- Погодите. Ингвар. - Митя вдруг отпустил Ниночку, так что рвущаяся из рук девочка чуть не упала. Отбежала назад и прижалась к стене, позыркивая на них как затравленный зверек. Митя шагнул ближе и вдруг присел перед Ниночкой на корточки, заглядывая в лицо снизу вверх. – Ниночка, ты что же, мисс Джексон боишься?

- Так я же и говорю, а вы не слушаете никто: ни маменька, ни дядюшка Аркадий! - расстроенно протянула Ниночка. - Она - та самая нелюдь из тумана и есть!

Митя с Ингваром переглянулись. Видали они ночью и нелюдь, и туман ...

- Да ерунда, - неуверенно пробормотал Ингвар. - Воображение плохо воспитанной девчонки ...

- Вы в глаза ей гляньте! - затопала ногами Ниночка, подтверждая слова Ингвара о ее дурном воспитании. - Она смотрит, как наша Георгия, когда гусака на рынке выбирает! - и вдруг враз словно ослабев, тихим, почти неслышным шепотом закончила. - Она меня съест. Я так хотела, чтоб дядюшка Аркадий ее убил. Он же не простой полицейский, а который на чудищ охотится - мне Антип рассказывал. Ему нелюдь убить - раз плюнуть, - и тоскливо добавила. - Только он меня и слушать не станет!

- Э-э-э ... - протянул изрядно