Книга воздуха - Елена Булганова

– Быть сильной, в курсе! – выкрикнула нетерпеливо девушка. – Лазарь, я ведь не смогу исцелить ее, она знает?

– Конечно, она знает, – кивнул профессор, не отрывая глаз от дороги. Что-то было такое в его лице… Лиду еще сильнее затрясло. Как будто он в курсе, зачем Джулия зовет Лиду, но не хочет говорить об этом. И почему-то это было страшнее всего.

– Лазарь, скажи мне!

– Что, родная?

Он никогда так прежде ее не называл, и сердце пропустило удар.

– Лазарь, ты знаешь, почему Джулия хочет меня видеть?

– Я догадываюсь. Но даже не уверен, что она до сих пор жива, так что…

– Кто на нее напал?

– Думаю, некры.

В горле девушки родился тонкий писк, потом ее затрясло так, что пришлось подтянуть ноги к груди. Значит, Алеша Санин точно мертв, и ей предстоит сказать об этом подруге. Как же она справится? Но нет, нужно думать не о себе, что же она за эгоистка такая!

На предельной для поселка скорости они пронеслись мимо дома Весны, свернули, а вот и железная с завитушками ограда дома Лазаря. Она всегда с радостью вбегала в зеленую узкую калитку (широкоплечий Лазарь только боком в нее и проходил), а сейчас ноги так и норовили зацепиться одна за другую. Но Лида справилась, вошла во двор. Беззвучно ойкнула, когда заметила цепочку кровавых пятен, что тянулась зигзагом к порогу.

На заросшем травой пятачке между теплицей и стеной дома Жан сидел на корточках и во весь голос горланил французскую песенку, состоящую не более чем из трех повторяющихся слов. Ему с восторгом вторила малышка Дасоль, подпрыгивала и хлопала в ладоши. Сцена показалась неуместной, даже дикой, но потом Лида заметила распахнутое окно хозяйской спальни, и догадалась, что там лежит сейчас Джулия. Наверное, голос дочери давал ей силы держаться.

Поднялась на веранду, стараясь не наступать на красное, вступила в дом. В маленькой прихожей все пропиталось запахом крови, и чем-то еще более ужасным… духом мертвечины. В комнате окна были распахнуты, стало полегче.

– Лидуся, ты готова?

Она и не заметила, что вросла пятками в пол перед дверью спальни, а Лазарь нежно, но настойчиво подталкивает ее вперед.

– Да, я готова!

И она почти ворвалась в квадратную комнатушку. Кровать находилась прямо напротив двери, но сейчас ее заслоняла Маэса, которая что-то там поправляла, и ее движения даже со спины выдавали панику. Пол устилали окровавленные тряпки, бинты, полотенца. Лида заставила себя подойти и при этом не обернуться ни разу на друга, хоть и чувствовала – он следует за ней по пятам. Маэса, глянув через плечо почти безумными глазами, посторонилась приставным мелким шагом, Весна оказалась у самой кровати.

От Джулии она смогла рассмотреть только верхнюю половину лица выше носа. Ниже все скрывало многократно сложенное банное полотенце, а тело было спеленуто простынями, как у мумии. Но они уже набухали красными кляксами, а полотенце глянцево блестело от крови. На старых светлых обоях рядом с кроватью кровью было вкривь и вкось написано «ЛИДА». Так вот как Джулия дала понять, что хочет ее видеть!

Весна заставила себя сосредоточиться на лице вечницы, на той ее части, что была видна. Она бы и не узнала Джулию, потому что обычно смуглая кожа девушки сейчас была будто слоями серой паутины затянута. Глаза открыты, но тоже не черные и быстрые, как обычно, а под сизоватой пленкой, словно у больной птицы.

– Она в сознании? – спросила Лида у Маэсы.

Та быстро и коротко кивнула.

– Да. Кровь не удается остановить, это особенности ран от зубов некров.

– А говорить…

– …не может. У нее разорван рот.

Лиде удалось удержать себя на самой грани благодатного бесчувствия, отогнать подступающий мрак. За окном звенел-разливался голосок поющей девочки.

– Она видела дочь?

– Конечно. Нам пришлось завязать Дасоль глаза, чтобы малышка не смотрела на этот ужас. Но Джулия смогла даже коснуться ее, это придало ей сил. Лида, она так ждала тебя… не знаю…

Вот только сама Лида в этот момент уже все знала. И умирала от страха и беспомощности. Она догадалась, что и Лазарь знал, но ничего не сказал, не дал совета, как обычно. Значит, принимать решение только ей…

– Пожалуйста, дайте мне побыть с ней наедине.

Сказала вроде бы себе под нос, но все услышали. Немедленно прозвучали и стихли шаги за спиной, прикрылась тихонько дверь.

– Джулия, – тихонько позвала Лида, наклонилась так низко, что солоноватый запах шибанул в нос. Лежащая перед ней вечница моргнула пару раз, пленки не исчезли, но немного освободили зрачки, еще живые, молящие. Джулия не шелохнулась, просто смотрела в упор на Лиду. И этот взгляд разогнал страх и сомнения.

– Джулия, я все сделаю! – воскликнула девушка. – Не бойся, я сейчас!

Она сложила руки, пальцы правой руки на запястье левой. Потом разняла, потом снова сложила. И без сил опустилась на пол, прямо на кровавый хлам, спрятала лицо в ладонях. Ей никогда еще не бывало так жутко и тоскливо.

Поначалу ничего не происходило. Если кто и заглядывал в дверь, то терялся в неопределенности и внутрь не входил. Потом кровать заскрипела, зашуршала простыня, что-то влажно шлепнуло о стену.

– Ли-да…

Девушка осмелилась открыть один глаз. Джулия больше не лежала пластом, она смогла подтянуться на руках и теперь опиралась затылком о железное изголовье древней кровати. Исчезли пленки в глазах, лицо теперь было не мертвенно-серым, а просто очень бледным. Рваные борозды еще тянулись от уголков рта, они уменьшались и бледнели прямо на глазах. Но дышала девушка тяжело, с хрипами, хватала ртом воздух.

«Она все же умирает», – обреченно подумала Весна, не поняв сразу, что вечница борется с рыданиями.

– Лида, – немного отдышавшись, повторила Джулия. – Вечности бы не хватило отблагодарить тебя. Да и нет у меня теперь этой вечности. Я бы не посмела просить… Но я знала, что ты можешь… Хотела, чтобы ты сама приняла решение.

– Я понимаю. И я приняла, – глухо откликнулась Лида. Теперь, когда стало ясно, что Джулия в порядке, страх топил ее в своих мерзких, скользких и холодных волнах. Она без конца ощупывала собственное лицо.

– Ты выглядишь, как обычно, – прошептала Джулия.

– Ага, наверное, ненадолго теперь.

– Прости меня.

– Да перестань, – Лиде очень хотелось быть убедительной, но получалось слабо. – Ну, буду я выглядеть старше своей мамы. Это же пустяки в сравнении с тем, что у Дасоль будет мать, а у тебя – жизнь и дочь? И ты ведь расскажешь, где Алеша Санин, да?

Лицо Джулии вроде как затуманилось, но она кивнула:

– Да, я расскажу. Это