С мейсе Райкконен что-то не так - Анна Ледова

ненароком прибьёт. Не хотелось бы стать жертвой твоих безалаберных отношений с женщинами, Марк.

Сперва поганец снял «вуаль» с себя. Ничего не изменилось: это был всё тот же скуластый красавец с нахальным весёлым взглядом. Но внезапно пришло узнавание. Чёрт возьми, а ведь я, кажется, видела его портрет в каком-то из столичных журналов… И не раз. И как не смогла узнать?.. А вот так. Магия.

Настоящий Эрик Ройне после снятия личины изменился, но не сильно. Вместо коротких каштановых завитков у него оказался гладкий хвост до лопаток. Рост и телосложение остались прежними. Чуть заострился нос и немного побледнела кожа. Поджались в скептической ухмылке чуть более тонкие губы. Они действительно были похожи, как братья. Разве что глаза моментально выдавали разницу в характерах. У поганца взгляд был безбашенно-весёлым, а у… у Эрика, да – серьёзным и спокойным.

– Мейсе Абри́ль, распорядитесь, чтобы нам подали чай на троих, – вызвал Эрик серебряным колокольчиком пичужку.

Та встрепенулась, с удивлением посмотрела на незнакомого ей молодого человека, отдавшего приказ, но тут же увидела принца и успокоилась. Даже не обратив внимания, что тот по-другому одет. И бросилась исполнять поручение – возможно, первое в её начинающейся карьере придворной дамы.

– Я запуталась, – пожаловалась я, умяв три пирожных, принесённых пичужкой лично. – Я привыкла, что поганец – Эричек, а он вовсе даже Маричек. Ещё и принц. И почти король. А настоящий Эрик на удивление нормальный и вот вообще не поганец. Ой… меня же не накажут за оскорбление его высочества? Ну, что поганцем тебя называю?

– Выпороть могут, – пообещал Марк. – Лично исполню.

– И из придворных дам выгонишь? – обрадовалась я.

– Замуж за меня пойдёшь – выгоню. Но тогда сразу в королевы придётся идти. Я же сказал: выйти за меня – единственный для тебя законный вариант уйти со службы.

– Тогда ещё подумаю, – кивнула я. – А миллион дашь?

– Подумаю, – передразнил меня поганец.

– У меня бюджет королевской казны на полтора года вперёд расписан, – вмешался до тошноты правильный и бесстрастный Эрик. – Никаких необдуманных трат, Марк. Повышение налогов тебе не простят, а иначе такую брешь восполнить будет неоткуда. А впереди ещё коронация и традиционная раздача подарков населению. Можешь, пожалуйста, быть благоразумнее?

Я даже голову вжала в плечи, с опаской глядя на помощника поганца. Он хмурился и уже подбивал какие-то цифры, вновь обложившись бумагами.

– Думаю его первым советником назначить, – шепнул мне поганец. – Так что лучше не спорить.

– А можно мне хотя бы в Бреоль на недельку? – тоже шепнула я, косясь на строгого Эрика. – Очень на море хочу.

– В свадебное путешествие туда поедем, – пообещал Марк.

– Лучше в Йе́двель, – не согласился Эрик, не отрываясь от документов. – Там волнения из-за сильных наводнений, заодно поможешь местным магам и проявишь себя как заботливый и благородный правитель.

– Да там же глушь непроходимая! Холодно! Тайга! – возмутился поганец.

– И моря нет! – пискнула я.

– Судя по жалобам местных жителей, уже есть.

– А я с этим занудой восемнадцать лет живу, – пожаловался мне мой Эрик… то есть Марк.

Каким бы серьёзным и прагматичным ни был этот юноша в очках, а и его суровый взгляд немного смягчился, а уголок губ дёрнулся в быстротечной улыбке.

– А зачем вообще было устраивать этот спектакль с переодеваниями? – спросила я. – Я понимаю, что пророчество и все дела, но в Альмату мог поехать настоящий Эрик, раз вы так доверяете друг другу.

– Именно, – ответил поганец. – Эрику я доверяю, как никому другому. Вернее, как самому себе. Потому и попросил остаться в столице и подменить меня: после смерти бабули именно здесь, во дворце, требовалось действовать рационально и максимально осторожно. И закончить план, что мы начали воплощать ещё с бабулей.

– Да сбежать он хотел куда-нибудь, – фыркнул Эрик. – Вечно на меня самую грязную работу сваливает.

– Ну, или так, – рассмеялся поганец.

Эта удивительная дружба, начавшаяся ещё в детстве, с годами только крепла. Малолетнего воришку-сироту Эрика, забравшегося во дворец, усыновила мать Марка, дав ему свою девичью фамилию. Анна Леодия подарила своё имя и ещё ворох других – тех же, что были у внука, только в другом порядке. Они и росли как братья, а после смерти родителей Марка остались на попечении Анны Леодии. Удивительно, но из бывшего воришки вырос рассудительный и спокойный молодой человек, тогда как наследный принц оказался тем ещё авантюристом… Чего было не отнять у обоих, так это блестящего ума, а такие противоположные характеры будто дополняли друг друга.

– Может, ему девушку найти? – предложила я поганцу, когда Эрик выгнал нас обоих, сославшись на неотложные дела. – Сейчас придворных дамочек понаедет – выбирай не хочу. Может, размякнет немного.

– Не поможет, – вздохнул Марк. – Он уже три года счастливо женат.

День выдался насыщенным. Поганцу (называть его Марком, а уж тем более его высочеством было пока непривычно) вскоре пришлось меня оставить. Было созвано срочное правительственное совещание – это советники и прочие претенденты на престол получили послания «Анны Леодии» этим утром. Официально ещё не было объявлено, кто станет королём, но я почему-то не сомневалась, что у этих двоих действительно «всё схвачено».

Я прогулялась по дворцу. Он потихоньку наполнялся пока ещё робкими и растерянными девушками – новыми придворными дамами. Их торжественное посвящение пройдёт одновременно с коронацией поганца. Отыскала Агату, Глицинию и Примулу: те из-за скоропалительного отъезда из Альматы временно разместились в высоком замке, носящем гордое название Опоры Дворца. Обычно придворные дамы жили в городе, но порой служба требовала неотлучного присутствия, и тогда служащие оставались на ночь на Старгородском холме.

«Набоды Козельской на вас не хватает», – проворчала я, посетив эту обитель благочестия, сейчас больше смахивавшую на студенческое женское общежитие. Отовсюду раздавались визги, смех, мелькали панталоны и сильно пахло духами. Мои подруги по отбору уже освоились и, кажется, были всем довольны.

А чёртова обратка всё не торопилась. Не прилетела она и на следующее утро, когда я с опаской проснулась в объятиях поганца. И на третий день со мной не произошло ровным счётом ничего, что можно было счесть за подлянку или же подарок судьбы. На четвёртый день я, устав мысленно себя хоронить, потребовала у поганца созвать консилиум из Эрика и господина Размунда. Сильный маг, самый дотошный зануда на свете и умудрённый опытом советник – уж они точно помогут разобраться с этим вопросом.

– Не маг, не ведьма, и проклятия на вас тоже нет, – задумавшись, почесал переносицу Эрик и поправил очки.

– Богиня – тоже хороший вариант, – заискивающе улыбнулась я.

Эрик только насмешливо вздёрнул бровь.

– Не вариант, – беспрекословно обрубил он. – Мейсе Уна, вы знакомы