Запутанный путь - Алекс Ключевской

удалось мне в своё время провернуть, — вновь улыбнулся Белевский и сел напротив меня, закатывая рукава серого джемпера.

— У меня, в отличие от вас, есть допуск в Республиканскую тюрьму, а многие мои учёные — такие хулиганы. Антон Романович, чего вы хотите? — прямо спросил я.

— Хочу предложить сотрудничество. Я полностью спонсирую ваш научный отдел в обмен на некоторые услуги ваших учёных. Ничего криминального, просто всесторонняя проверка моих изобретений. Скажем так, контроль качества незаинтересованными лицами, — проговорил он. — Мои люди подготовили всю документацию…

— Оставьте бумаги у моего секретаря, мне нужно подумать и ознакомиться с вашим предложением более детально. Извините, но я действительно спешу, — я поднялся на ноги. — В следующий раз согласовывайте время визита с моим секретарём. У меня слишком много работы.

— Разумеется. Нет людей в мире бизнеса, не знающих, кто такой Дмитрий Наумов. Я буду ждать вашего звонка, — и он первым вышел из кабинета. Я немного подумал и последовал за ним.

— Эд, что ты имеешь в виду под проблемами в Семье? — прямо спросил я у брата, опершись ладонями на столешницу его стола, когда Белевский вышел из приёмной.

— Ничего критичного. Что? — он поднял голову и встретился со мной взглядом. — Я не буду это обсуждать. Хочешь узнать его побочные мотивы, прочитай его сам, потому что я мог и ошибиться.

— Ладно, я подумаю над твоим предложением, — и я выпрямился, повернувшись к развалившемуся на диванчике Егору. — Пошли уже вытаскивать наше юное дарование.

* * *

— Рома, ты не спишь? — прошептала Ванда, переползая через Ромку на кровати и кладя на его грудь мокрую после душа голову.

— Похоже, моя нервная система перегружена, и теперь без посторонней помощи мне будет тяжело это сделать, — Гаранин провёл ладонью по спине прильнувшей к нему девушки. — Прости, я нёс какую-то ересь, сам не знаю, что на меня нашло.

— Да нет, мне было приятно слышать, что в ближайшие лет двадцать ты не хочешь меня бросать, — хихикнула Ванда, начиная рисовать пальцем какие-то круги у него на груди. — Ты расскажешь, что произошло с нами в «Дубках»?

— Только после того, как поговорю с Димой, — ответил Роман, закрывая глаза. Сердце до сих пор бешено колотилось, чего не должно было быть, учитывая его физическую форму.

— Рома…

Ванда замолчала и резко приподнялась, встревоженно глядя на Гаранина. Он тоже услышал скребущие звуки со стороны входной двери. Роман приложил палец к губам, показывая, чтобы она молчала, и поднялся с кровати, вытаскивая из-под подушки пистолет и одновременно призывая дар. Не создавая ни единого звука, он подкрался к выходу из комнаты и оказался в коридоре. Дверь открылась, и в проёме показался мужской силуэт.

Гаранин включил свет, и они выстрелили одновременно… и оба промахнулись. Влад бросил пистолет и ринулся к лестнице. Роман ожидал подобного и выбросил в сторону убегающего Леуцкого заранее подготовленное заклятие пут. Невидимая верёвка обвила ноги наёмника, и он, взмахнув руками, свалился на бетонный пол. Рывок, и Влада втянуло в квартиру. Гаранин махнул рукой, и входная дверь закрылась, сразу же покрываясь морозной коркой защитного заклятья.

Подойдя к Леуцкому, Рома неоформленным потоком магии отбросил его в сторону бывшей Лениной комнаты, краем глаза замечая, что Ванда выходит в коридор.

— Я так и знал, что нельзя было верить тем нелепым слухам, — пробормотал Влад, злобно глядя на вышедшую на свет девчонку. Путы поднялись выше, давая возможность сесть на колени. — Но про отца было чертовски убедительно, — сплюнул он. — Нужно было прикончить тебя раньше.

— Как ты прошёл через сеть защитных чар? — холодно спросил Рома, направляя на него пистолет. — Не дёргайся.

— Сюрприз, Рома, специально для тебя, — он улыбнулся и закрыл глаза. Раздался странный и, одновременно с этим, знакомый щелчок, и путы, наложенные Гараниным, исчезли. Прежде чем Роман успел среагировать, Леуцкий разжал руку и бросил перед собой маленькую чёрную шкатулку, от которой фонило энергией смерти.

Раздался взрыв, и последовавшая за ним вспышка на мгновение дезориентировала всех находившихся в это время в комнате людей, включая самого Влада. Волна грубой силы рванула в разные стороны, отбрасывая Ванду и Романа в противоположные концы комнаты.

— Не думай, что я не подготовился…

— Заткнись! — процедил Гаранин, вскакивая на ноги и вытягивая перед собой руку. Огромные зелёные стебли с острыми иглами на концах вырвались из пола и устремились к замершему Владу. Они не пытались оплести тело жертвы, а просто вонзились в него, пришпиливая к ближайшей стене. Очередной взмах руки, и длинные шипы раскрылись прямо в теле Леуцкого. Раздался нечеловеческий вопль. — Да не ори ты. Это не смертельно, — Рома прикрыл на секунду глаза и поморщился. — Очень больно, я знаю, но не задевает никаких жизненно важных органов и даже немного подлечивает. Ты так хочешь быть похожим на меня, но до сих пор не знаком с любимым родовым проклятьем моего отца? Странно, он всегда говорил, что это лучший способ наказания.

Роман посмотрел на Влада, удостоверившись в том, что он плотно связан и никуда больше не денется, и бросился к тяжело поднимающейся с пола Ванде.

— Вэн, о боги, ты ранена, — он провёл рукой по её лицу, убирая со лба слипшуюся, пропитанную кровью прядь волос.

— Головой о стену ударилась, — простонала она, притрагиваясь ко лбу. — Бровь разбила и, похоже, нос сломала. Ничего страшного.

— Да, синяки у тебя на пол-лица. Ты зачем вышла из комнаты? — Рома принялся очень осторожно осматривать повреждения на голове у Ванды. Ударилась она прилично: огромная шишка на лбу, перебита переносица и разбита бровь. Поднявшись на ноги, он пошёл в ванную комнату и схватил первое попавшееся полотенце, смачивая его водой. После чего вернулся и принялся обтирать лицо девушки.

— Диме позвони, — прогнусавила она. — Как он прошёл через защиту и сбросил с себя твоё заклятие?

— Это моя ошибка, — покачал головой Рома. — Это один из моих артефактов, способных убирать простые стихийные заклятия. Не думал, что он мог у него сохраниться. Сейчас я свяжусь с Димой и вернусь.

* * *

До полицейского участка мы дошли минуты за две, проведя путь за ничего не значащими разговорами.

— Где Алина? — поинтересовался я, заходя через главный вход в отделение. Кажется,