Личный аптекарь императора. Том 5 - Егор Золотарев

хорошо показали себя в течение года, вручил им по бутылке вина и велел веселиться до утра. Но предупредил дежурных лекарей, что они могут есть сколько захотят, но им запрещено пить — больные нуждаются в трезвых лекарях.

Когда все немного расслабились, я откупорил пробку с сывороткой «Правды» и двинулся по залу. Подходил к компаниям и, перебросившись с ними парой фраз, приступал к делу. Задавал только один вопрос: знают ли они Геннадия Филонова. Так звали того огневика, с которым мы схлестнулись в подъезде дома. Именно он связывался с заказчиком.

После двух часов расследования выявил следующее: пятеро знали Геннадиев, но с другими фамилиями. На всякий случай я спрашивал, чем занимаются эти Гены, но все были безобидны: повар, водитель, хозяин автомойки, сварщик и плотник.

— Господин Саша, ну что? Нашли предателя? — ко мне сзади подошел Авраам Давидович и прошептал на ухо, приподнявшись на носочках.

Я даже вздрогнул от неожиданности. Я все пытался отыскать в толпе того, к кому ещё не подходил.

— Пока нет, — с досадой ответил я. — Возможно, зря мы всё это затеяли.

— Ничего не зря, — махнул он рукой. — Я всё равно планировал, просто вы подтолкнули меня к реализации задумки. Правда, вышло всё скомкано, зато от души и чистого сердца. Ви только посмотрите, как им весело.

Он указал на молодых лекарей, которые организовали конное состязание. Как и наездник, конём был один из лекарей, а вместо шпаг использовали шампуры, на которых привезли горячие сочные шашлыки.

Я ещё раз прошел по залу, затем обошёл всю лечебницу, но не нашёл ни одного человека, которому не задал бы вопрос про Геннадия Филонова. Делал я это всегда завуалированно, чтобы не вызвать подозрений.

Например, во время разговора с компанией санитаров рассказал случай в анобласти с охотником, на которого напала пантера, и сказал, что его звали Геннадий Филонов. Потом как бы невзначай поинтересовался — «может кто слышал о нем?». Все ответили отрицательно и соврать не могли. Их окутывал невидимый эфир сыворотки «Правды».

А ещё был случай, когда я подошёл к двум молоденьким медсестрам и рассказал случай с мужчиной, у которого бывшая любовница хотела навредить беременной жене. Те поохали и осудили его. Я сообщил, что его зовут Геннадий Филонов и снова получил ответ, что о таком они даже не слышали.

Таким образом я поговорил с каждым, кто присутствовал на празднике и в больнице, но все честно отвечали, что не знают такого человека. Похоже, я ошибся.

Возможно, за мной следят, поэтому узнали о том, что произошло в лечебнице. Или кто-то из пациентов услышал и рассказал. В общем, мне здесь больше нечего делать.

Авраам Давидович вызвался меня проводить.

— Я таки должен признаться, что очень рад тому, что ви не нашли среди наших людей предателя, — откровенно проговорил он, ведь пробирка с сывороткой до сих пор была открыта. — Это утешает и вдохновляет дальше доверять приближенным. Трудно представить, что почувствовал бы мой глубокоуважаемый отец, когда бы получил весть о предательстве. Никому бы не хотелось знать, что он пригрел змею на груди.

— Вы правы. Однако… где мне теперь искать след заказчика? — задумчиво проговорил я.

— Не представляю. Слава богам, я не знаю человека, который осмелился бы на такое. Надеюсь, этот бессовестный получит по заслугам.

— Даже не сомневайтесь. Но сначала нужно найти его.

Я уже потянулся к двери, когда Коган вдруг заявил.

— Я отметил по списку всех, кто был на празднике. Двое отлынивали. Даже позвонил им, но, как оказалось, они уехали.

— Двоих не было? — оживился я. Вновь появилась надежда, что смогу осуществить задуманное.

— Да. Один уехал отдыхать в теплые страны. Второй тоже уехал, но поближе — в области в деревеньке живёт его мать.

— Можно узнать их имена?

— Да-да, конечно, — он торопливо вытащил из кармана лист бумаги со списком и указал мне на тех, напротив кого стоял прочерк.

Первого лекаря я не знал, а вот со вторым встречался уже пару раз. Именно он встречал меня на входе в день, когда я лечил Когана старшего. И именно он отвёл меня в палату к больному парню.

— Когда он вернётся? — уточнил я.

— Не знаю. Надо спросить в отделе кадров, — пожал плечами Авраам Давидович.

— Пойдёмте спросим, — я уже двинулся было в сторону кабинетов, когда лекарь ловко перехватил меня под руку.

— Господин Саша, время почти полночь. Там никого нет.

Я взглянул на часы и с раздражением выдохнул. Терпеть не могу откладывать дела, когда лучше решить сразу.

— Завтра выясните и сообщите мне, — попросил я.

— Обязательно, — энергично закивал он.

Попрощавшись, я вышел из лечебницы и поехал домой. Мои мысли крутились вокруг того лекаря, который, судя по словам Когана, уехал в деревню к матери. Между прочим, он был идеальным кандидатом на роль если не заказчика, то информатора. Он присутствовал в палате при лечении патриарха, затем был рядом с парнем, из организма которого я выводил токсины.

Получается, что он был в курсе всего происходящего и мог воспользоваться этим. Но кто он такой и за что пытался убить меня? Или просто решил подзаработать и продал информацию кому-то? А, может… Короче, гадать можно долго, но лучше поговорить с ним.

Дома меня встретила лишь одна из служанок и пояснила, что все уже легли спать и что кухарка по приказу моей матушки, оставила порцию запеченных куропаток с пюре из картофеля и тыквы. Прекрасно! Я за весь вечер ничего не успел съесть, пытаясь найти предателя. Только ходил с бокалом вина и делал вид, что пью из него.

Ну Лида — настоящая мать, знает, что я люблю, и позаботилась о том, чтобы мне тоже досталось. Куропатки просто восхитительны! Я обгрыз каждую косточку. Всё-таки, как ни крути, я оказался в хорошей семье. А мог попасть к черствым холодным людям, которые держали бы прежнего Шурика в ежовых рукавицах.

Утром, едва сел за стол, чуть не получил подзатыльник. Вовремя среагировал и увернулся.

— Признавайся, паршивец, твоих рук дело? — дед нависал надо мной и буравил взглядом.

— Не понимаю, о чём ты, — равнодушно пожал я плечами.

— Ты мне зубы не заговаривай! Всё ты понимаешь!

Вмешалась Лида.

— Григорий Афанасьевич, не знаю, что у вас случилось, но я не позволю устраивать разборки за столом, — строго