Рожденные водой - Виктория Павлова

— Да, думаю, с бумагой я справлюсь, — усмехнулся Дэш. Пусть рассказывает, у него будет повод побольше ее пораспрашивать. Может он даже книгу напишет. Дэш представил это себе и мысленно рассмеялся. Первая в мире книга, написанная в соавторстве с русалкой. Поразмыслив еще, он пришел к выводу, что вряд ли у этого проекта есть будущее, но от возможности узнать у Фиби что-то новое он не откажется, даже если для этого придется пойти на обман. Хотя разочаровывать ее будет жаль.

Они вышли на берег — узкую темную полоску между лесом и озером. Фиби тут же забежала в воду по колено, постояла, словно осматривалась и проверяла, все ли в порядке, а потом вернулась и двинулась по кромке, на ходу рассказывая Дэшу сказку, но ее прервали чернети и казарки, с возмущенными криками выпорхнувшие из зарослей. За ними выбежал рысенок с перьями, торчащими из пасти. Птицы покричали, путаясь под ногами, шумно врезались в озеро и громко забили крыльями по воде. Фиби побежала за ними, то ли пытаясь поймать, то ли, наоборот, помочь убежать, но все птицы от нее увернулись, а Фиби со смехом, словно обычная девчонка, кинулась к рысенку, нагнулась и начала тискать.

Пока рысенок терпеливо пережидал издевательства над ушами и мордой, Дэш размышлял, насколько велико ее умение притворяться человеком. Он улучил момент, когда Фиби перестала разговаривать с кошкой, и спросил:

— А сколько ты можешь находиться вне воды?

В Книге писали, что русалки выдерживают часа четыре, максимум шесть, а потом у них начинается психоз или кома, дальнейшая изоляция от воды ведет к гибели, но Фиби по всем статьям неправильная русалка.

— Я всегда… рядом… с водой, — сообщила она, затеяв с кошкой догонялки вокруг Дэша.

— Ну, а если отойдешь, и, скажем, м-м-м, дня три будешь на суше? — Дэш не понимал, слушает она его или нет. Казалось, она полностью поглощена рысенком, пытаясь за шкирку дотащить его до кромки воды. Рысенок упирался, но Фиби не сдавалась.

— Я не знаю. Мама говорила, наша сила в воде, как у всех нирайев.

— Нирайев?

— Да, нашего народа.

Дэш размышлял над новой информацией. Хомо ихтис их назвала мать, но сами себя, оказывается, они называют иначе.

— Ты никогда не уходила от озера?

Рысенок вырвался из назойливых объятий и с разбегу кинулся к воде, но перед самой кромкой остановился и вальяжно зашагал обратно, дескать, не очень-то я и люблю эту вашу воду, зато Фиби с удовольствием попрыгала на мокром песке, ловя ленивую волну и брызгаясь.

— Это мой дом. Зачем мне уходить? — недоумевала она.

— Ну а если к тебе приходят те, кого ты не приглашала? Рыбаки или туристы?

— Пусть приходят. Я наблюдаю за ними, учусь быть человеком.

— Погоди, но ведь тут недавно утонуло трое рыбаков. Это не ты… их…

Дэш опешил и не смог точно сформулировать вопрос.

— Они не утонули, — фыркнула Фиби и плюхнулась на траву рядом с рысенком. — Зачем мне мертвецы дома? Они хотели меня поймать, но я отправила их к шерифу.

— Зачем? — нахмурился Дэш.

— Чтобы они донимали ее.

— И она открыла на тебя охоту!

— Она первая начала. И потом, она же живехонька. А те трое — нет. Так что спрашивай с нее.

Дэш помолчал. Как много знала шериф? На что эти трое были заговорены? Убила ли их шериф защищаясь или по какой-то еще причине? Почему скрыла? Но если это была самозащита, зачем свалила на русалку? Думала отвести подозрение от себя? А кто, интересно, убил помощника шерифа?

— А с тем пареньком, помощником Брэйди, что случилось? — осторожно спросил Дэш, усаживаясь рядом с Фиби и рысенком. — Тоже натравила его на шерифа?

— Нет, — пожала она плечами. — Попросила выстрелить себе в голову. Он был плохим человеком.

Дэша как холодной водой окатило, он еле сдержал порыв выпалить заклинание. Какого черта он затеял эти игры? Они точно до добра не доведут.

— И что он сделал? — осторожно спросил Дэш.

— Слишком слушался шерифа, — буркнула Фиби и отвернулась, явно больше не желая отвечать.

Что такого мог сделать помощник Брэйди, раз вызвал подобную реакцию у русалки? Она не похожа на чудовище, убивающее всех без разбора, как делают другие твари. Тот человек должен был сделать что-то по-настоящему плохое. Дэш глубоко вдохнул, посчитал до пяти и выдохнул, а потом уловил неожиданное и неуместное ощущение — что-то типа удовольствия оттого, что русалка его не убила. Выделила на фоне прочих и даже помогла. Чем же он так крут, что покорил существо, настолько равнодушное к чужой жизни?

Фиби молчала и, казалось, потеряла интерес к разговору и кошке, уставилась на воду, плечи ее поникли, у нее будто испортилось настроение. Кажется, Дэш уловил закономерность: разговаривать о неприятностях она не хотела. Но в таком случае им почти ни о чем не удастся поговорить.

Дэш попытался понять, поставить себя на ее место. Она живет одна уже много лет, и все, что ей дают люди — это злобу и агрессию. Странно, что в этом городе вообще остались живые. Возможно, как раз потому что русалка не любила думать о плохом и вспоминать трагедии. Ее легкомысленность спасает жителей Сейнт Игнаса: Фиби просто не хочет возвращаться в то время, когда ей было плохо, вспоминать об этом и мстить. Получается, она не делает ничего плохого специально, она лишь защищается.

— Рысь тоже погибла по твоей вине. Это ведь ты натравила ее на меня?

Дэш мысленно усмехнулся, проведя аналогию с Охотниками на русалок. Они тоже заговорены и направлены чужой рукой. Когда-нибудь их уничтожит новая сила.

— Она должна была тебя прогнать, — пробормотала она. — Но потом я поняла, что у тебя…

— У меня что? — переспросил Дэш, не дождавшись продолжения.

Фиби мотнула головой и уткнулась в колени.

Мелькнула мысль, что речь о кольце. Но с чего бы? Он побоялся вытягивать ответ, поэтому просто смотрел на воду. По какой-то непонятной причине сейчас он не ощущал обычного страха перед стихией. Тугой узел паники не скручивался в животе, ноги не начинали дрожать, во рту не появлялся неприятный привкус, который не исчезает даже после горсти жвачек. Глубина сейчас казалась не пугающей, а завораживающей, наполненной жизнью и смыслом. Может быть, дело в сидящей рядом русалке?

— Что ты сделала с телом?

— Закопала под утесом, — буркнула она. — Она умерла, потому что пришло ее время.

Дэш хотел поспорить, но слишком много всего бродило в голове, и смерть рыси не выглядела самой важной.

Они помолчали. Фиби гладила