Моё пост-имаго - Владимир Торин

дальше доктор не стал – вряд ли этот человек мог сообщить действительно полезные сведения, ведь скорее всего он просто глядел в другую сторону, когда преступники хозяйничали на кладбище.

Новые открытия нисколько не огорчили и не удивили доктора – в какой-то степени он был даже удовлетворен: его ожидания подтвердились. К тому же у них с Джаспером еще оставалась более перспективная ниточка.

Покинув Чемоданное кладбище, они отправились в Клуб джентльменов-любителей науки. Клуб этот, как и Клуб охотников-путешественников, располагался в Сонн, его кремовый фасад глядел на парк, поросший высокими деревьями с сиреневыми листьями.

Клуб оказался местом, в котором властвовали шикарные цилиндры, белые перчатки и чопорные галстуки. В воздухе висели облака дыма от невероятно дорогого табака, который можно было приобрести лишь в Старом центре. С легким шорохом сменялись ячейки механических часов, сообщавших о каком-то обратном отсчете: показная расслабленность членов Клуба не могла скрыть потаенное напряжение и ожидание чего-то. Признаться, доктор Доу уютнее чувствовал себя «В чемодане», среди нищих и грязных жителей Саквояжни.

Здешние интерьеры были пропитаны еще большей напыщенностью и важностью, чем интерьеры Клуба охотников. В этих стенах проводили досуг банкиры, дорогие адвокаты, владельцы компаний и просто состоятельные джентльмены, не обремененные какими-либо занятиями. Даже если бы утренний разговор с сэром Крамароу не состоялся, доктор Доу ни за что бы не подумал, что этих господ объединяет любовь к науке.

В курительном салоне развернулся бурный спор о том, провалится ли строительство нового дирижабля, отправляющегося в Гренаду. И вообще, насколько обещанное вкладчикам путешествие на остров в океане, где легкая и счастливая жизнь ожидает каждого, кто ступит на его песок, – фикция и мошенничество. Судя по смеху и выкрикам ставок, этих джентльменов нисколько не заботило, потеряют ли люди, вложившиеся в акции конторы «Новая счастливая жизнь в Гренаде», все, что имели, или нет. Их волновало лишь соотношение выигрыша, если ставить на тот или иной исход (100:1 была ставка – никто не сомневался, что все это – афера).

Сэр Уолтер Фенниуорт присутствовал среди них. Он смеялся громче всех, делал наиболее рискованные ставки, да и вообще подзуживал товарищей по Клубу как только мог, заводя споры и провоцируя пари буквально на пустом месте. Какой-нибудь крысиный притон из Гари многое потерял в лице сэра Уолтера в качестве распорядителя боев. Из своего глубокого кожаного кресла, которое напоминало дымоход из-за постоянно исторгающихся из него темно-зеленых дымных клубов, он руководил джентльменами-любителями науки, будто дирижер оркестром. Все его движения были медленными, плавными, словно он боялся потревожить сам воздух вокруг себя, а механический лакей-автоматон, который носился на своем моноколесе по салону, жужжа механизмами и шурша шиной, не забывал обновлять ему бокал или сигару.

О разговоре тет-а-тет с сэром Уолтером Фенниуортом даже не пришлось просить. Почти в тот же миг, как управляющий провел посетителей в курительный салон, на клубный приемник пневмопочты пришло послание, вызвавшее недюжинный ажиотаж – судя по всему, его здесь очень ждали. Почти все присутствовавшие в помещении джентльмены сгрудились у трубы, походя при этом на ворон, галдящих вокруг собачьего трупа.

- Я хотел бы сообщить почтенному сообществу,- громким, хорошо поставленным голосом начал джентльмен, доставший из капсулы письмо,- что эксперимент доктора Грюэлла по оживлению человеческой головы отдельно от тела окончился неудачей! А это значит, что… платите, Хьюберт! Что же вы так погрустнели, Хэмиш?!

Реакция членов этого Клуба снобов очень удивила доктора Доу, ведь упомянутый эксперимент и подобные ему обычно обществом порицаются и проводятся в строжайшем секрете, так как считаются незаконными и за них можно запросто угодить на виселицу. Но почтенных джентльменов-любителей науки подобные мелочи нисколько не волновали, а, судя по тому, как громко смеялись проигравшие, становилось очевидно, что победить здесь не главное – в Клубе балом правил азарт.

Что ж, сэр Уолтер остался единственным сидеть в своем кресле в тени огромного и темного портрета сэра Джеральда Дж. Дженнинга. Доктор Доу тут же подумал, что более подходящего покровителя и вдохновителя для здешних джентльменов просто не найти. Дело в том, что сэр Дженнинг был одним из самых успешных и влиятельных ученых прошлых лет и о нем ходили крайне противоречивые слухи: одни утверждали, будто он гений и самый яркий разум столетия, другие уверяли, что его люди путем шантажа, похищений и прочих различных неблаговидных ухищрений вынуждают молодых ученых отказываться от своих изобретений и отписывать все патенты на них сэру Дженнингу. Натаниэль Доу склонялся к последней версии, в то время как сэр Уолтер Фенниуорт, судя по всему, был равнодушен к дурной славе сэра Дженнинга и очень гордился подобным соседством.

На вид сэру Уолтеру было около шестидесяти. Он являлся гордым обладателем прически «Влажный бархат Барбье» (волосы зачесываются с пробором набок, при этом прядь у лба подкручивается изящным завитком). Пышные бакенбарды и столь же пышные брови джентльмена были стильно всклокочены, а дряблая кожа скрывалась под тонким слоем пудры – все согласно моде зажиточных стариков из Старого центра.

Когда доктор Доу и Джаспер в сопровождении господина управляющего подошли к важному джентльмену, он даже не взглянул на них. И лишь после того, как управляющий сообщил о цели визита посетителей и представил их, он соизволил бросить легкий, безразличный, с оттенком снисхождения, взгляд на доктора; мальчика он и вовсе проигнорировал.

Сэр Уолтер выпустил в воздух кольцо темно-зеленого дыма и сказал:

- Боюсь, я здесь не обсуждаю дела, господа. Вам придется удалиться, поскольку в этих стенах позволяются разговоры лишь о науке и связанных с нею вещах.

- Как же удачно вышло,- начал доктор Доу, попытавшись вложить в свои слова как можно больше презрения,- что мы здесь как раз из-за одного из ваших пари.

- Так значит, вы доктор?- Сэр Уолтер несколько заинтересовался.- И в какой же вы области доктор, доктор?

- Хирургия.

- О, вы из тех сумасшедших и склонных к авантюризму докторов, которые проводят эксперименты в хирургическом театре в Больнице Странных Болезней?

Доктор Доу придушил в себе неприятные воспоминания из тех времен, когда он буквально являлся тем, кого только что описал сэр Уолтер, после чего холодно поглядел на него и ответил:

- Нет. У меня частная практика.

- Неужели?- Любопытство сэра Уолтера мгновенно иссякло.- Вы сказали, что вы здесь по поводу пари. Какого именно?

- Черный Мотылек из Кейкута.

- Ааа! Бедняга Крамароу!- рассмеялся сэр Уолтер.

Смех этот вызвал у