Ключи петроградские. Путь в академию - Мелалика Невинная

Тучки, конечно, собирались, но, по моим ощущениям, такого дождя не предвещало ничего. Я едва успела нырнуть под козырек ресторана, находившегося в доме, что выходил одной стороной на поле, другой – на Мойку. Постояв и поукоряв себя, что зонт в Питере, вообще-то, из рюкзака даже выкладывать не стоит, я приняла решение зайти в заведение. В конце концов, как говорил ворон, на бизнес-ланч у меня хватит, а если тут нет ланчей, на чашку чая или кофе тоже наскребу.

Я вошла, ко мне тут же устремилась официантка. Она говорила дежурные слова приветствия, но я ее не слушала – я увидела Семенова. Даниэль Максимилианович сидел спиной ко входу, и, судя по тому, как была выпрямлена эта спина, он явно готовился ко встрече с кем-то. Напряжение Семенова считывалось даже отсюда. Надо немедленно уходить, шепнуло мне что-то. Нет, надо понаблюдать, ответил другой внутренний голос. Подчинившись ему, я быстро окинула помещение взглядом: где я могу наблюдать за исполняющим обязанности ректора, а он меня не заметит? Взгляд выхватил столик, стоявший по диагонали. Оттуда я бы видела Семенова и его спутника или спутницу, а вот они меня – вряд ли. Тем более что столик скрывался за стеллажом с декоративными штуками и книгами.

– Можно сюда? – уточнила я у официантки, а когда она утвердительно кивнула, направилась к выбранному месту.

Цены оказались не такими уж и заоблачными, хотя, конечно, повыше того, что мне уже доводилось видеть. Я решила взять себе кофе и чизкейк, а суп, так уж и быть, возьму в тех же «Людях». Когда я дождалась чизкейка, Семенов дождался гостя. Это был невысокий полноватый и лысеющий человечек, при виде которого в голове возникло определение «бухгалтер» (не спрашивайте почему, но мой мозг выдал именно эту ассоциацию, даже с прилагательным «главный»).

– Я тут уже прописался, – хихикнул человечек, вальяжно располагаясь напротив Семенова (тот, в свою очередь, вытянулся еще больше), а когда официантка почти подбежала к нему, кивнул: – Как обычно.

– Она сдала работы, – неживым голосом отрапортовал Даниэль.

– И что? – За искусственным растением в горшке было не очень хорошо видно, но мне показалось, что человечек прищурился.

– Я пока не смотрел, но, если задания решены, она использовала ключ. Без ключа там ничего не решается.

– За-ме-ча-тель-но! – возликовал собеседник. – Ты же понимаешь, что она не должна поступить?

Семенов, похоже, только кивнул в ответ.

– Вот и отлично, вот и хорошо, – промурлыкал «бухгалтер» и принялся за еду. Доев, сказал: – Ты только позвони, когда все решишь.

Семенов, ответив не сразу, с расстановкой произнес:

– Какие у меня будут гарантии?

– Гарантировать что-то тебе может только гарантийная мастерская, – захихикал собеседник, – а у нас, как известно, другая организация. Ты чаек-то допей, чаек здесь хороший.

– Какие у меня будут гарантии? – с нажимом, правда на тон ниже, повторил Семенов.

– Каких гарантий ты хочешь, Даня? – смешливо протянул «бухгалтер». – Племянник твой в Москве, непричастные награждены, невиновные наказаны. По всему остальному – несчастный случай.

– Я не об этом, – огрызнулся Семенов и, по моим ощущениям, втянул голову в плечи.

– Ах, ты не об этом? А если не об этом, стало быть, о том? – издевательски пропел собеседник. – С тем ты сам разбирайся.

– Вы, вообще-то, тоже заинтересованы, – отметил Даниэль.

– Да, наши с вами интересы кое в чем совпадают, – человечек перешел на «вы», но, как я поняла, он имел в виду не только Семенова, но и некую группу лиц, связанных с исполняющим обязанности, – но мы не нанимались решать все подряд ваши проблемы. Гарантии, которые я могу вам дать, напрямую зависят от шагов, которые вы делаете нам навстречу. Надеюсь, мы друг друга поняли. – Он встал из-за стола и обратился уже к официантке: – Запишите на мой счет. Чай моего друга тоже.

С этими словами «бухгалтер» покинул заведение. Семенов выждал минуты три, затем поднялся и тоже направился к выходу. Я осторожно обернулась, чтобы убедиться, что он действительно ушел. «Она не должна поступить». Негоже натягивать сов на глобусы, но я чувствовала, что это про меня. Тем более что Семенов упоминал сдачу работ и необходимость использовать ключ. Но тогда этот бухгалтер… Неужели представитель ложи? И ложе важно, чтобы я не поступила? То есть они уже знают обо мне, а возможно, знали с самого начала и повлияли на решение комиссии?..

Меня кинуло в жар, а потом в холод. Под солнечным сплетением точно забил ледяной ключ. Ворон же говорил, что в ложе могут просчитать явление нужного человека. Возможно, мое явление было просчитано ими заранее, и все мое поступление, вернее, непоступление – это срежиссированный спектакль, чтобы… Чтобы что? Чтобы я пришла в ложу? Чтобы из ложи пришли ко мне?

Или все еще сложнее?

Я расплатилась и вышла из ресторана. Небо было голубым, лужи блестели на солнце. Мир вновь стал другим, и я не могла понять, каким именно. Я должна была что-то понять, но не понимала. Мне нужно было куда-то пойти, но куда, я внезапно представляла плохо. Ноги понесли меня через Марсово поле на Троицкий мост. Перед входом в Петропавловскую крепость я остановилась, немного постояла, а потом решительно направилась туда. Сначала подумывала купить билет в музеи – вдруг я увижу там Грааль? – потом вспомнила слова ворона, что увидеть Грааль может только тот, у кого есть ключ всех ключей. Я полюбовалась ангелом на шпиле, а потом вышла через Невские ворота к Неве и села неподалеку от причала. Прогулочный трамвайчик только что ушел, и здесь было немноголюдно.

– Ну и что вам всем от меня надо? – пробормотала я, усаживаясь на гранитный парапет.

Вода в Неве была темно-синяя, насыщенная. Я немного посмотрела на реку, потом подняла глаза. Взгляд мой уперся в Троицкий мост. За ним раскинулся Летний сад. За садом лежала академия. В какой-то миг мне показалось, что это все – ненастоящее. Это была лишь декорация, а если ее отодвинуть, можно было увидеть суть.

Я зажмурилась, потом резко распахнула глаза и провела у себя перед лицом ладонью, чтобы смахнуть это неприятное наваждение. Тогда и наступила темнота. Яркая солнечная картинка сменилась на черную, вернее, темно-синюю бездну, в которой постепенно начали подсвечиваться контуры зданий. Это походило на чертеж, только объемный и вывернутый наизнанку: там, где должно быть белое, было черное (вернее, синее), там, где черное, – белое. Внутри конструкций постепенно разгорелись точки разных цветов. Больше всего было красных, оранжевых и желтых. Слева от меня исходило яркое белое свечение. Я не могла повернуть голову, но знала, оно там, и ощущала, что оно не ровное, а будто пульсирующее. Это Грааль, вдруг поняла я. Грааль находился в Петропавловском соборе.

«Не все могут видеть всю картину, – раздалось у меня в голове. – Нужен тот, кто может».

Зачем, спросила я. Вернее, это больше было похоже на то, что в меня кинули один мысленный импульс, а я в ответ послала другой. Чтобы что?

«Рассыпается, – пришел мне ответ. – Надо собрать».

Потом темно-синее рухнуло, как падает с мольберта плохо закрепленный лист ватмана. Я моргнула. Моя ладонь все еще была у меня перед глазами. Катера на Неве продолжили движение с того места, где остановились. Пошли люди. Единственной моей внятной мыслью было: мне срочно нужно поговорить с вороном. Когда я оперлась ладонями о гранит, чтобы спрыгнуть вниз, кожа соприкоснулась с металлом. Я уже знала, что это будет. Ко мне пришел третий ключ завета.

– Расскажи мне все по порядку, – велела я ворону, ворвавшись в ячейку.

Пернатый, будто никуда и не отлучался, сидел на подушке. Окно было закрыто.

– Сначала я погулял, потом пообедал… – вальяжно начал он.

– Не про себя! Про ректора! Чтобы ему помочь, мне нужно понимать последовательность событий, что и как с ним происходило. Как к нему приходили ключи, когда пришли люди из ложи…

Признаться, пока шла в академию, я много думала о произошедшем. Сначала планировала вывалить на ворона все, что со мной случилось, но потом, по здравом размышлении, поняла, что, вообще-то, ничего не знаю о том, как оно происходило с ректором. Что происходило – знаю, как – нет. Пусть пернатый сначала расскажет, что