Дом на отшибе - Полина Сутягина

с блестящей хитринкой живые глаза Виктории. К губам и щекам ее неспешно возвращалась кровь, и ведьма выглядела весьма привлекательно.

«Даже вернувшись с того света, она смотрится, как будто из салона красоты вышла», – негодуя подумала Кэт, медленно поднимаясь. В этот момент в ногу вернулась боль. Подтянув конечность к себе, девушка обнаружила характерный след от укуса на икре. Тогда Кэт подняла взгляд на сидящего за креслом кота, который демонстративно принялся вылизываться.

– Ах, ты… – Катрина прикрыла глаза, наполняя себя воспоминаниями. Река не забрала их. Молодая ведьма улыбнулась с тихой благодарностью. – Это был ты… Полосатый. Но как?

– Я вижу, – раздался рядом хриплый голос Виктории, – и ты, наконец, обзавелась Хранителем. – Хотя выглядела она теперь и неплохо, но говорить у нее еще получалось с трудом.

– Кем? – Кэт еще окончательно не пришла в себя от всего пережитого, да и воздух на веранде все еще трепетал от недавней трансформации пространства. Став местом перехода, дом пока не до конца присутствовал в Этом мире.

– Ты спала, что ли, на лекции по животным-хранителям? – Даже в болезненном хриплом голосе слышались ироничные нотки. – У меня уже давно есть. Летучая мышь. А как, ты думаешь, я тебе послания не в полнолуние оставляла? Или тебя это не смутило?

– Викки… – выдохнула Кэт с примесью мольбы в голосе, – я тебя только что вытащила с… от… – не в силах произнести этого вслух, Кэт сжимала и разжимала ладонь с напряженными пальцами, – а ты даже в такой момент… такая ты!

– Да-да, прости… – Виктория, приподнявшись немного над полом, снова опустила голову, обрушивая вниз гриву черных волос, и продолжила тяжелым голосом: – Мне так проще. Когда я подшучиваю над другими, получается не думать о себе. – Она подняла лицо и посмотрела на Кэт. – Я очень тебе благодарна. Ты не представляешь, что это был за кошмар, – уже тише добавила она, и Кэт снова почувствовала отголосок того холода. – Такой, для описания которого нет слов в человеческой речи. Я так ошибалась… Я думала, что совладаю с этим. С чем не в силах совладать ни одна ведьма. Я думала… Там есть сила. Другая. Мне казалось, потяни я ее оттуда, и это будет река без края, доступная мне. Может быть, и другим, если они решатся. Но совсем другая река ждала меня там… – Она хрипло закашлялась. – Но в тебе, – она вытянула острый коготок в сторону подруги, – я не ошиблась! С самого начала я догадывалась, кто ты, какой у тебя дар. Завидовала даже… Не хотела тебе говорить. Элайза тоже догадывалась и видела мое отношение к этому. Она даже как-то пыталась меня предупредить. Но когда я кого-то слушала?

– Это точно. – Кэт полностью села и поманила рукой кота. Полосатый очень неспешно подошел. Глянул свысока на Викторию и приблизился к Кэт, которая принялась его гладить.

– Ой-ой-ой! – Виктория передразнила кота. – Какие мы гордые! Ладно, знаю я, что сама виновата! Не надо на меня так смотреть! – Потом подняла взгляд на подругу: – Давно он у тебя?

Кэт пожала плечами, пытаясь вспомнить и медленно осознавая, когда именно это произошло:

– Примерно с того времени, как ты начала мне сниться…

– Я снилась тебе?

– Да. Ты не знала разве? Там… – Кэт сделала движение глазами.

– Нет. – Виктория медленно покачала головой. – Я такого не помню. Со мной все происходило наяву, все ритуалы я делала в состоянии бодрствования. Да, были какие-то кошмары иногда, но я не помнила их… И не остановилась, пока не стало слишком поздно. Пока я уже не увязла Там настолько, что не могла ни вырваться, ни позвать на помощь.

– И все-таки позвала. Через сны. Теперь я понимаю, что это именно он, – она почесала Полосатого за ухом, – будил меня, когда я уходила слишком далеко за тобой в этих снах, оберегая меня от твоей ошибки.

– И ты даже тогда не догадалась, кто он! – усмехнулась черноволосая ведьма.

– Викки! – Кэт попыталась глянуть на нее грозно, но это плохо получилось, и обе ведьмы залились разряжающим обстановку смехом.

* * *

– Роди, ты в порядке? – Из окна высунулась голова Уолли.

Роджер уже поднялся, потирая ушибленный бок, и тоже зашептал:

– У вас-то что?!

– Все живы, – был ответ, – жди там, мы сейчас спустимся.

После того, как Мэри-Лу сделала Бену легкое кровопускание, она снова стала походить на себя, но требовала, чтобы они все вместе скорее отправились к домику ведьмы, поскольку она не была до конца уверена, сработало ли ее «жертвоприношение». Одеваясь, Бен перевязал на скорую руку рану стерильным бинтом и тихонько вывел детей через дом, цыкая на Пиджена, который, носясь вокруг, чуть не завалил всю операцию по покиданию пансиона, не разбудив фрау Марту. В противном случае всем мало бы не показалось. Что более всего не терпела строгая фрау, так это шум посреди ночи!

– Кто-нибудь разумный мне, наконец, объяснит, что вообще происходит? – зашептал Роджер, когда вся компания вместе с велосипедами приблизилась к нему. – Бен, ты хоть понимаешь?

Инструктор только покачал головой.

– Мэри-Лу, на тебя-то что нашло? С ножом на Бена? – Роджер теперь вопрошал сестру.

– Царапина только, – потупилась она, – и вообще нет времени на разговоры, понял? – пытаясь копировать голос мамы, заявила девочка. – Мы едем к Кэт. Ей нужна наша помощь!

– Среди ночи? – Но Роджера уже никто не слушал, все рассаживались по велосипедам.

Удивительная сила упорства снова исходила от девочки, как будто это была и не совсем лишь она, но нечто большее стояло за ней или в ней, словно она соединилась с потоком сил земли, потоком, призывающим следовать, а не вопрошать. И если у Бена и Уолли это почему-то не вызывало вопросов, и они следовали за ней, как на призыв о помощи, то Роджеру в этом всем виделось нечто пугающее. Но он не помышлял о возвращении домой без младших.

Пиджен, разумеется, в таком приключении не собирался оставаться в стороне, поэтому его пришлось посадить в продуктовую корзинку, закрепленную на багажнике велосипеда Бена.

Проехав через весь город к подножию горы, они спешились и двинулись к дому на отшибе через пустырь, сами не понимая, почему выбрали этот путь. Оставив велосипеды за участком герра Патиссона, ночная экспедиция направилась через высокую колючую траву и кустарник по еле видной тропке.

Они всё шли, но отчего-то никак не выходили к забору, хотя то место, где они вошли на пустырь, давно уже скрылось из глаз. Постепенно начинало складываться впечатление, что они плутают по какому-то травянистому лабиринту без начала и конца. А над сизой травой в небе возвышалась черная вершина горы. Вдруг