Ключи петроградские. Путь в академию - Мелалика Невинная

все тот же темный лес, через который предстояло продираться, и некому было дать мне факел. Ладно, в части сакральной геометрии Дмитрий Иванович старался мне помочь, но я, похоже, потеряла данный им факел по дороге. Стыд мне и позор.

– Место силы, – произнесла я вслух и прислушалась к своим ощущениям.

Первой мыслью было пойти к Пантелеймоновской церкви, но ее я отмела: это одна из многочисленных церквей города, вряд ли она достаточно сильна для разговора с ним. Казанский собор? Эту идею я отмела следом. Наверное, лучше говорить с городом, находясь внутри собора, а он сейчас закрыт. Некоторое время я ходила в арке от стены к стене, перебирая в голове известные мне места и взвешивая их значимость. Дом, где жил Кутузов? Дом, где останавливался Пушкин? Большой дом? Нет, в последний ворон запретил мне соваться. Еще он говорил, что в Петропавловке хранится Грааль, это очень круто, но Петропавловка тоже закрыта. Дворцовая площадь? Кстати, возможно! Впрочем, для начала я решила пойти на Марсово поле. Оно не закрывается на ночь, там горит Вечный огонь, и вообще… Что «вообще», додумать я не успела – ноги встали на маршрут и буквально потащили меня в сторону Марсова поля.

В себя я пришла уже у Вечного огня. Ощущалось это, как будто меня провели по закрытому шлюзу, а потом выбросили в пространство, взорвавшееся запахами и звуками. Город погрузился в ночь, но город не спал: проносились по улицам машины, гуляли люди – собачники, туристы, – работали коммунальные службы. Я же стояла у Вечного огня и смотрела на оранжевое пламя.

– Привет. – Я помахала ему рукой.

Нет, не ему, тут же мысленно исправила я сама себя, – стражам, которые стоят здесь, хотя сейчас я их почти не чувствовала. Просто знала, что они здесь: стражи, духи, возможно, другие маги, которых я просто не замечаю, поскольку они не хотят быть замеченными.

Я отвела взгляд от огня и огляделась, одновременно пытаясь ощутить себя в своем теле, а тело – в некоем большем пространстве. Блин, ведь наверняка архитекторов учат, как общаться с местами и силами правильно, а я пока не умею и не знаю ничего. Как ворон хочет, чтобы я поговорила с городом? Сто процентов, для этого, как и для общения с домовыми, есть устоявшиеся схемы и ритуалы. Да, когда я раньше попадала в новые места, я с ними говорила, но это же был не классический красиво выстроенный диалог, а ситуативный набор символов, картинок, ощущений, которые приводили меня к цели. Интересно, что бы на это мне сказал мой пернатый?

– Что ж, давай поговорим… – неуверенно обратилась я к городу.

При этом попробовала представить его не как плоскость, раскинувшуюся на карте, но как собеседника, стоящего напротив и внимательно меня слушающего.

– Ты уж прости, что я без даров и не по схеме, – я пожала плечами и посмотрела вверх, в темное небо, словно лицо собеседника находилось где-то там, настолько он был выше меня, – но если ты сам ко мне обращаешься, если даешь мне ключи, я хочу знать, к чему все это? Что ты от меня хочешь? Что я должна сделать?

Я ожидала всего чего угодно – гласа с этих самых небес, голоса в голове, картинок, но город молчал. Или это я его не слышала? Да что же это такое! Я раздосадованно сжала кулаки. Талантливый архитектор, блин. Город от меня что-то хочет, а я даже поговорить с ним не могу. Я понятия не имею, как с ним говорить. Да, один раз получилось, но это не значит, что получится и дальше. Я почувствовала себя глухой и слепой. Расслабься, сказал бы ворон, но как можно расслабиться?!

Совету пернатого я все же попробовала внять. Распрямила плечи, разжала кулаки, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Не скажу, чтобы мне это сильно помогло. Я походила вокруг Вечного огня по часовой стрелке и против часовой. Я зажмуривалась и, наоборот, таращилась вокруг так, что заслезились глаза. Я говорила вслух и про себя. Город молчал.

– Ну и ладно, – я махнула рукой в пространство, – ну и пошла я.

Я хотела было сказать, что сдаюсь, но мой мозг уже подсказывал мне: Твардовская, что ты как маленькая, спросишь у ворона про ритуалы, а про места можешь спросить у Дмитрия Ивановича. Наверняка же не откажет и даже какую-нибудь книгу посоветует. Да тот же учебник по сакральной геометрии. Там же есть масса информации, которая мне для экзамена была не нужна либо которую я воспринимала как голую теорию, а вот теперь она пригодится мне на практике. Так, пожалуй, и поступлю, решила я, напоследок оборачиваясь к Вечному огню. Обернулась и тяжело вздохнула: на гранитной плите лежал ключ. Это был второй ключ завета – точная копия первого.

– Поговорила? – спросил ворон, когда я вернулась в ячейку.

Он угнездился на подушке и даже, наверное, успел поспать, пока меня не было.

– Вот, – только и сказала я, выкладывая на стол ключ. – А с городом я не поговорила. Я ничего не вижу и не слышу. Расскажешь, какие есть для этого ритуалы?

– Зачем тебе ритуалы? – Ворон вспорхнул на стол и принялся тыкать в ключ клювом, точно пробуя тот на зуб.

– Чтобы поговорить с городом. Как с домовыми. Только с городом.

Ворон еще немного поклевал ключ, убедился, что тот несъедобный, посмотрел на меня и ехидно сообщил:

– Для разговоров с городом каждый архитектор создает свои ритуалы.

– А как же специальные ритуалы на местах силы?.. Они же существуют.

– Хочешь правду? – усмехнулся пернатый. – Они для новичков и для тех, у кого запас энергии ограничен. Да, ритуалы – полезная штука, но чем дальше ты уходишь в самостоятельное плавание, тем меньше они тебе нужны.

– Птиц! – Я всплеснула руками. – Ты, кажется, опять забыл. Я даже еще не новичок! Я даже не студентка первого курса! Да, у меня был великий предок. Да, у меня, как ты говоришь, много дури. Да, город зачем-то избрал меня и дарит мне ключи. Но у меня нет даже минимальной базы. Мне не от чего отталкиваться! Да я даже не знаю, куда плыву! Может, я и гениальный архитектор, но не знаю практически ничего о правилах работы архитектора. Я поэтому тебя и просила обозначить мне хотя бы кратко какие-то базовые принципы.

– Возьмешь у Дмитрия учебник по сакральной геометрии, лучше для второго курса, а не для первого, – проворчал ворон таким тоном, будто признавал свою ошибку, – там есть ритуалы и схемы, на которые можно опираться…

– Я об этом думала…

– …но ты и без этого прекрасно общалась с городами раньше, – точно и не услышав моей реплики, продолжил пернатый, – просто ты действительно не понимала, что делаешь, и не нарекла этот механизм ритуалом. Однако он у тебя есть. Другой вопрос, что у тебя есть и явная проблема: когда ты ставишь задачу сама себе и у задачи нет большой важности, у тебя все получается легко и непринужденно, но когда задача исходит извне и важна, ты слепнешь и глохнешь. Что это? Ты боишься облажаться?

С последними словами он так изогнул шею, что мне стало за него страшно – вот как свернет. Но ворон шею себе не свернул, а покрутил головой, приоткрыл клюв и похлопал глазами. Мол, давай, отвечай. Я тоже приоткрыла рот, чтобы ответить, но ответить мне было нечего, поэтому я тоже похлопала глазами, глядя на ворона. Он рассмеялся.

– Хочешь, открою тебе страшный секрет? – отсмеявшись, спросил мой фамильяр.

– Валяй, – вздохнула я.

– Ректор академии не оканчивал академии. Я тебе больше скажу: он в нее даже не поступал.

– Но… Но как?

– И твой великий предок – ты возьми книги, почитай, – не учился на архитектора.

– А кто… А что…

Признаться, я потеряла дар связной речи. Сказанное не укладывалось в голове. Меня все еще порой изумляло, что мой предок был Великим Архитектором, но то, что он не учился на архитектора, – такого точно не могло быть!

– По образованию ректор, в первую очередь, военный картограф и топограф. Да, он изначально хорошо работал с пространством. Изучал точные науки, включая астрономию, – все то, что важно и для архитектора. Да, он занимался на кафедре магической подготовки, но никто не воспринимал его всерьез как мага, поскольку до военного мага он недотягивал, а про магию