Монстр из прошлого тысячелетия - Андрей Еслер

и что я чувствую… Вот только чувствую я всё меньше.

Нет, я не права. Есть ещё кое-что, что позволяет мне отвлечься — Гриша. Он хороший. Правда, смотрит на меня так… Словно видит меня насквозь. Мне становится легче.

Он служит в охране поместья, где мы сейчас живём, и приставлен ко мне бабушкой. Хотя, я же должна быть честной! Это я попросила приставить его ко мне. Он охраняет меня, когда я передвигаюсь по городу.

На днях мы говорили о голосах. Леонид Анатольевич говорит, что у каждого есть свой внутренний голос. Вот только у меня его нет.Снова неверно — вот дурёха! Я слышу голос, но он не мой. Похоже, это шизофрения. Леониду

Анатольевичу я про это говорить не хочу.

Это Антон, я уверена. Когда мне плохо, он говорит, что всё будет хорошо. Поддерживает.

А может, я всё выдумала? Мама как-то говорила, что у меня слишком яркое воображение.

Сегодня ничего нового не происходило. Если не считать того случая, когда пошёл дождь, и мы шли с Гришей до дома под одним зонтом. Он так краснел и шёл пятнами, как хамелеон. Было забавно. Я почти забыла, где мы.

Словно привыкла к этому месту. К этому захваченному городу. К этой жизни в постоянной войне. И к яме на заднем дворе, куда «Молот» сложил тела бывшего мэра и всех, кто сопротивлялся.

В общем, мне пора. Пока."

Девушка положила дневник на место, скрупулёзно поправила бельё и сложила его так, чтобы ничего не говорило о том, что кто-то здесь был. Ещё раз посмотрела на улицу — не идёт ли по двору хозяйка комнаты, — и вышла в коридор, поправив причёску и с иронией посмотрев на мнущуюся подругу.

— Вот видишь, всё проще простого, — сказала блондинка.

— Она моя внучка, я не могу с ней так поступить, — оправдывалась Мария.

— Перестань, нужно было что-то со всем этим делать. Девочка изменилась, сильно, — отмахнулась Хризалида.

— И что ты там прочитала? — нахмурилась её подруга, а по совместительству «бабушка» Марго.

— Много интересного, — загадочно улыбнулась целительница, и они пошли к лестнице, ведущей на первый этаж особняка.

— Стоя-я-ять! Смирно! — раздался сзади оглушительный голос.

Девушки синхронно подпрыгнули, а Хризалида и вовсе окуталась пузырём защиты.

— Миша, я тебя когда-нибудь убью! — прорычала блондинка, пока её подруга по привычке держалась за сердце, ожидая неминуемого инфаркта.

Обе повернулись к стоящему в коридоре гиганту, не понимая, как он здесь оказался — да ещё и бесшумно.

— С темы не сходим, господа пенсионеры? Криминала захотелось на старости-то лет? В форточники возраст не позволяет, так вы в дверь пошли?

— Не твоё дело, — задрала нос целительница и, взяв подругу под локоть, продолжила путь. — Иди, куда шёл, и забудь, что видел нас.

— А если я всё расскажу Марго? — пошёл с козырей паладин.

— Так значит? — остановилась Мария, опасно сузив глаза. — Тебе-то оно зачем, молодец? Иди дальше на своей палке летай и не лезь в женские дела.

— Пф, рассказывай, молоточек, — быстро отреагировала целительница. — Тук-тук-тук-тук. Тем более вон она, наша краса, идёт с занятий.

Троица тут же подобралась, тем более что лестница закончилась. Через открытую в этот солнечный день дверь было видно, как по дорожке между деревьев идёт Марго.

— Она что, сама с собой разговаривает? — тихо протянула Хризалида.

— Ага, — согласилась Мария.

— Вы тоже это видите⁈ — прогрохотал Михаил.

Подошедшая внучка тут же решила спросить:

— Что вы увидели? — Марго не могла не услышать последнюю фразу.

Целительница и княгиня посмотрели на третьего лишнего, словно говоря: сам заварил — сам и расхлёбывай.

— Мы просто обсуждаем, какая ты красивая сегодня, — выкрутился Молот.

— Спасибо, — бледно улыбнулась Марго и пошла в дом. — Я не буду есть, ко мне не заходить.

Молот широко раскрыл глаза и беспомощно махнул рукой в сторону соплячки.

— Вот об этом я и говорю! С каких пор она такая? Я, конечно, не особо знаком с девчонкой, но потеря аппетита, разговоры с собой, адские тренировки и желание себе навредить — это не нормально. А ещё, она стала как ледышка, раньше улыбалась, а теперь на лице маска.

— Не нормально, — снова хором ответили экс-старушки.

— Нам надо всё обсудить, всем вместе, — вдруг сказала Мария, направляясь в гостиную. — Попьём чай.

— С вареньем? — уточнила Хризалида. — С тем земляничным, что ты делала в прошлом году? Кстати, я такой рецепт расскажу! Всё дело в высоте поляны, ну, относительно моря — самая вкусная ягода…

Михаил, он же Молот, паладин высшего ранга, шёл следом за девушками. Смотря на аппетитные попки, обтянутые тканью юбок, и стройные загорелые ножки, он ухмылялся: возраст не вытравишь, если даже девка выглядит как кукла с обложки мужского журнала.

Как они там заявляли? Мол, им теперь по двадцать пять? Щазззз… Одной-то ладно, Мариюшка не такая старая — всего восьмой десяток. А вот вторая… Ей два и пять надо местами поменять, потом добавить нолик — и будет близко к реальности. Но ведёт себя как дурочка.

Кажется, Михаил понял, почему она не омолаживала себя и таскала старые кости: боялась, что кровь в голову ударит — и начнётся веселье. Всё-таки привычнее, когда собака крутит хвостом, а не хвост собакой.

Интересно, а Антон тоже так себя ощущает? Бесконечное желание совокупляться со всем, что двигается. А что не двигается — двигать и совокупляться. Неуравновешенное поведение, глупые поступки, сильная эмпатия…

Михаил надеялся, что всё так и есть. Ну не должно человеку так везти, особенно тому, после чьего появления мир встал с ног на голову. А так — маленькая расплата. Пусть страдает курилка.

Думая об этом, он инстинктивно посмотрел наверх. Вдруг там призрак давно уже откинувшего копыта соратника тянет к нему костлявые руки.

Компания «динозавров», как в шутку называли их некоторые несмышлённые и жаждущие смерти вояки, расположилась в гостиной.

Служанка принесла чай, разлила по чашкам и удалилась, после чего все заговорили разом.

— Неизвестная болезнь!

— Проклятье…

— Тот парнишка, как его… Григорий, запутал ей голову…

— Так-так-так… — подняла руки целительница. — Давайте по очереди. Со своей стороны могу заверить: она не больна.

— Я немного поговорил с парнем. Они даже за руки не держались. Он просто смотрит на неё и облизывается,