Прятки в облаках - Тата Алатова

эфемерной и совсем маленькой, сантиметров сорок всего. Она парила в воздухе, похожая на мини-призрака.

— Это еще что за явление? — рявкнул Дымов потрясенно.

Можно его понять: Маша была потрясена ничуть не меньше. Путешествия во времени еще не изобрели, она точно это знала, но каким-то образом оказалась прямиком в прошлом Дымова. Как? Зачем?

Прозрачная мини-Маша облетела комнату, разглядывая плакаты, зависла перед календарем.

— Две тысяча седьмой год, ничего себе, — охнула она. — Это сколько вам сейчас, Сергей Сергеевич?

— Пятнадцать, — ответил он растерянно. — Слушай, ну какой я тебе Сергеевич? Серега и есть… Ты кто, детка?

— Какая-то аномалия, очевидно, — удрученно распереживалась мини-Маша. — Кажется, непонятным образом попала сюда из будущего. Плохо! Очень плохо! Совершенно неправильно.

— И как там, в будущем?

— Ни за что не скажу, — заверила его она. — Я ведь смотрела «Доктора Кто» и знаю, что временные линии нельзя пересекать и что спойлеры запрещены.

— А ты немного зануда, детка, — фыркнул он, и мини-Маша стала ближе, будто он подошел прямо к ней и задрал голову, чтобы лучше ее видеть. — Ну тогда я попробую угадать. Раз уж ты зовешь меня по отчеству, значит, я твой начальник. А судя по твоему наряду… ты моя горничная! Надо бы мне сделать зарубку на память: выбрать тебе более изысканный наряд. Может, кружевной фартук или типа того.

— Бе-е! — вырвалось у нее. — Уймите свои дикие фантазии! Я ваша студентка, а не какая-то там горничная из порно.

— Студентка? — удивился он. — В смысле, студентка? О, ты хочешь сказать, я препод? Фига! Я собираюсь стать великим словесником, миллионером и знаменитостью.

— Ух ты! — восхитилась Маша. — Правда, что ли?

— А разве нет? — в голосе Дымова было столько надежды, что ей даже его жалко стало. А потом он продолжил, совершенно убито: — Детка, если ты прилетела сюда, чтобы расстраивать меня, то улетай обратно. Кыш!

— И как мне это сделать? Думаете, я здесь по собственной воле? Просто что-то случилось… не помню что. Наверное, у менталистов опять что-то бахнуло.

— А может, ты впала в кому? Я где-то читал про такое: если человек находится без сознания, его душа может отправиться навестить кого-то близкого. А уж в прошлое, настоящее или будущее — душе пофиг. Потому что она межквантовая, во.

— Какая еще кома, — испугалась Маша. — Не надо мне никакой комы. У меня и без того не жизнь, а сплошные стрессы!

— Слушай, — теперь он звучал невероятно смущенным, а взгляд опустился вниз, выхватив разноцветные носки и края футболки, которые теребили мальчишеские пальцы. — А мы с тобой? Ну… ты здесь, потому что у нас… типа мы… я же не заставлял тебя, правда, ради экзамена или чего-то такого? Я же не гадский препод, да?

— Нет, не гадский, — ласково успокоила его мини-Маша.

— А ты первая в меня втюрилась или я… ну… я надеюсь, что первая. Если честно, я становлюсь совершенным дураком, когда пытаюсь подкатить к девочке. Натаха даже смеялась надо мной, — его рука дернула фтуболку. — Короче, полный отстой. Надеюсь, в будущем я весь такой опытный и уверенный, да? Слушай, а у меня есть мотоцикл?

— Что это за место? — спросила она, явно пытаясь увильнуть от этого разговора. — Для общаги вам еще слишком мало лет.

— Школа-интернат. Ты там в будущем вообще про меня ничего не знаешь, что ли? Мы типа просто… — его голос упал до шепота. — Только секс, никаких разговорчиков? Это странно, ну ладно. Я же не женат, нет?

— Да хватит вам! — совершенно смутилась мини-Маша. — Боже, за что мне все это! Меня тут вообще быть не должно. Я хочу обратно!

— Или типа ты умираешь и такая перед смертью: сбегаю-ка я навещу напоследок Серегу… О! У тебя клиническая смерть, точно!

— Да нет же! — закричала она, а потом вдруг крутанулась вокруг себя, что-то пискнула и растаяла в воздухе.

— Ничего себе аттракциончик, — вслед ей пробормотал Дымов, а потом раздался его же голос, но уже со стороны и куда старше: — Стоп.

Маша некоторое время еще сидела неподвижно, переваривая увиденное. «Ужас-ужас-ужас», — это было основным рефреном среди множества других чувств. Каким трогательным был Дымов в пятнадцать! Как она очутилась в его прошлом? Про кому или про «при смерти» — это серьезно? Почему он учился в интернате?

Только потом она открыла глаза. Совершенно зеленый Лиза-Дымов глубоко дышал ртом, уже избавившись от смешной блестящей шапочки. Власов сочувственно хлопал его по плечу.

— Скоро станет легче, — успокоил он. — Оно всегда так, когда по нейронам энергией бьют.

— Поговорим, Мария? — попросил Дымов.

Черт, опять через окно лезть.

***

Вечер был теплым и тихим. Фонари уже включились, и студенты, радуясь хорошей погоде, высыпали на улицу. Кто-то бренчал на гитаре, кто-то гонял мяч, а многие просто болтались безо всякого дела. Никто не обращал внимания на двух девчонок, бредущих по дорожке.

— Я не понимаю, — первой заговорила Маша. — Я совершенно ничего не понимаю, Сергей Сергеевич.

— Я много читал об этом, — с готовностью ответил он. — Это явление из области субстанциального дуализма, согласно которому наше сознание и тело — совершенно разные материи. Зафиксировано немало случаев, когда сознание человека, находящегося в коме или клинической смерти, отправляется путешествовать. Поэтому я так испугался, когда увидел вас в этой косынке и свитере, — получается, именно сегодня с вами что-то произойдет?

— Что? — она поплотнее запахнула на себе плащ.

Все вокруг казалось таким мирным, таким безопасным.

— Я гадал об этом многие годы, но, как вы понимаете, у меня нет ответа.

— Вот что, давайте-ка мы с вами поменяемся свитерами, — решила она, совершенно потеряв голову.

— Нам надо успокоиться, — попытался было призвать ее к рассудку Дымов, но Маша его не слушала:

— Снимайте, снимайте это розовое безобразие, у вас все равно платье внизу.

Он помедлил, а потом неохотно потянул пушистый трикотаж верх, явно настроенный критически, но желая ее успокоить.

Маша торопливо скинула плащ прямо на землю, схватилась за свой свитер, и ей было плевать даже на то, что под ним только лифчик. Надежда была глупой и немного истеричной, вряд ли эти действия помогут