Terra Mirus. Тебе не кажется - Наталья Борисовна Русинова

Ознакомительный фрагмент

— Да я бы лучше удавился, — парировал ему сокол. — И кому ты рассказываешь про лишения? Пока ваша септима тут зады по укромным местам прятала, у повелителя Гаруды три лучших батальона только за первый год войны здесь полегло! В сражениях, под пытками да на опытах кровавых! А я три дня назад чуть в болоте не утоп, когда меня белобрысые подстрелили. Последние силы на двойное превращение ушли, спасибо госпоже и ее семье, спасли и от раны, и от лихорадки. Легко рассуждать о лишениях, когда за тебя гибнут другие, да? Самому выйти и сразиться кишка тонка?

И тут дворф одним рывком откинул одеяло с колен, являя миру тонкие и затертые от времени синие спортивные штаны, свисающие с коленей пустыми тряпочками.

— Как там людская поговорка прошлой эпохи гласит? А, «нет ножек — нет мультиков»! — криво усмехнулся Геннадий. — На чем ты предлагаешь сражаться калеке, соколеныш, на палочке верхом? Или коляску оснастить арбалетами, пусть стреляет и перезаряжается на ходу? До такого даже ваш повелитель не додумался бы! А жаль, такой ресурс пропадает, еще же остальные конечности есть! Обязательно обратись к нему с этой идеей, а то я слышал, содержит он за счет казны всех калечных и убогих. Нечего золото зря переводить, пусть еще послужат народу.

— Заткнись, — буркнул Индра и опустился рядом с Илоной на кровать. Его уши побагровели от стыда, но признавать свою ошибку парень явно не желал. — Что же септима тебя не прикрыла, не послала весточку в наш мир? Неужели соплеменники бы отказали? Сделали бы ноги лучше прежних, бегал бы снова, как заяц, по лесам да полям…

— Как много «бы», — произнес старик после паузы. — Жаль, история не имеет сослагательного наклонения. Нет больше моей септимы, соколеныш. Вся в лапы к белобрысым попала, да и сгинула там. Поэтому не смогу я вам порталы открыть, даже если бы очень хотел, сам понимаешь, сил не хватит. Да и не в порталах дело, а в том, что на вас магия белобрысых действует хлеще, чем на людей, и потому вас вычислить легче легкого. Вам нужно думать, как трезвую голову сохранить и магию контролировать, чтобы не плескала направо-налево, а не о порталах. Это все, что я могу тебе сказать. А теперь сделай милость, катись с глаз долой. Тошно смотреть на тебя, говнюка.

— Но я… — поднял было руку парень.

— Индра, иди, — остановила его Илона. — Пять часов, пора на полдник стариков завозить. Алиса покажет, как.

— Но…

— Иди, я говорю. Девчата из отделения, которые сегодня за ними присматривают, вам помогут. Только бабу Галю не надо больше магией поднимать. Вдвоем с Мишкой пересадите. И не вздумай геройствовать! Всех нас выдашь.

Сокол растерянно моргнул раз-другой, но послушался — встал и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

А Илона осталась. Зачем — непонятно, ведь Геннадий сейчас злой и расстроенный, и наверняка выгонит и ее. Но тяжелую голову терзали дурные мысли, с которыми она больше не могла оставаться наедине.

— А ты чего расселась? — перевел на нее взгляд старик. — Особое приглашение на выход нужно?

— Простите, Геннадий, — Илона машинально съежилась на кровати, пытаясь занять меньше места. — Мне очень неловко вас беспокоить…

— Молчи уж, — махнул он рукой, а затем хмуро уставился женщине в лицо. Глаза его были как два черных буравчика. — Илона, вот нормальная же ты баба, не круглая дура, как половина здешних. На кой леший ты с пернатыми связалась? Накличешь беду на свою семью, ой, накличешь…

И тогда Илона не выдержала.

— Моя дочка встретила белобрысых несколько дней назад, и одна из них пыталась ее забрать, а второй не разрешил, сказал, что для их целей она еще маленькая, — тихо прошептала она. — Я с тех пор спать нормально не могу. Все думаю — зачем она им, для чего? И сколько детей они уже вот так забрали?

— Алиску-то? — ахнул дворф. Лицо его просветлело на мгновение. — Вот эту вертлявую наивную мартышку, которая весь мир готова обнять?

— Именно, — мрачно кивнула Илона. — А еще одна моя подруга — дракон, а вторая — феечка, и их убьют, если вычислят. Теперь вы понимаете, почему я готова связаться с кем угодно? Они предлагают войну, и мы с семьей решили содействовать. Потому что нас все равно убьют, рано или поздно, так или иначе. А Алису отправят… куда? Может, на кровавые опыты, как соколов?

Старик ничего не ответил, только нахмурился еще сильнее и опустил голову.

А Илону будто прорвало.

— Как жить дальше в таком мире, скажите на милость? — слезы градом покатились из глаз. — При мне четыре дня назад семью целую на площади заживо сожгли за то, что антибиотики своей младшей дочке искали, да попались. И пацан среди них был, ровесник Индры, а может, и младше. Как терпеть, как соглашаться, что это нормально? Геннадий, я понимаю, что вы не готовы к войне и вам страшно. Но все же помогите нам хотя бы советами! Мы ведь как слепые котята в этой битве, ничего не знаем и не понимаем. Я не буду вас часто беспокоить и мальчика сюда больше не пущу. Он отстанет, честно, я с ним поговорю.

— Гиннар, — вдруг буркнул старик.

— Что? — Илона торопливо вытирала мокрые дорожки со щек, чтобы дети не увидели, что она плакала, и не расслышала слово.

— Гиннар мое настоящее имя. Можешь так меня называть. Только не при бабках-сплетницах и не при дураках твоих. А остальные все равно не слышат нихрена. И повторюсь, зря ты в это влезла. Семья у тебя хорошая, что муж, что дите. И сама ты баба отзывчивая и душевная, и за свою доброту голову сложишь на «позорной» площади, уж прости. А я за соколенышей драться не желаю. Они к нам всю жизнь, как ко второму сорту относились, и вряд ли что-то поменялось даже за последние столетия. Тем более, в бою с меня толку никакого, сама видишь, я калека.

Дворф прикрыл коленки одеялом и подкатил к раковине, висевшей около стола. Затем налил в стакан воды, залпом выпил, выдохнул и продолжил.

— Но за ребят своих я отомстить хочу. Как подумаю о том, что с ними могли сделать и сделали, так кровь в жилах закипает. Поэтому, ежели чего непонятно, приходи, помогу. Только чтобы не видел никто из соседей, а то подумают еще, что я тебе стучу на них, житья мне потом не дадут. Я никого не