На пути к цели - Алексей Птица

работала только для солдат, остальные питались, где могли и чем могли. Поэтому нас ждало общежитие, где мы могли приготовить себе еду и поесть.

Глава 19

На грани фола

Император, как и обещал, ввёл войска в столицу на следующее утро, однако это не привело к успеху, первые же части, прибывшие в город, оказались раздёрганы по всем его углам и баррикадам.

Не все солдаты оказались готовы стрелять по восставшим, а анархисты всячески пользовались этим замешательством себе во благо. А ещё бунтовал флот, где восстание только начало развиваться и усиливаться. И это на фоне войны с Манчжурией и прямых угроз европейских держав прийти к ней на помощь.

Через двое суток все гвардейские полки получили приказ и вошли в столицу, а все военные гарнизоны других городов приняли живейшее участие в подавлении восстания в зоне своей ответственности. Не везде это происходило быстро и организовано, но зато везде люди, отвечающие за безопасность и принимающие ответственные решения на местах, действовали согласно интересам Склавской империи, а не её врагов. Предателей среди них не оказалось, а те, которые могли предать, заблаговременно оказались выявлены и отстранены от своих должностей или отправлены заранее в отпуск, или почётную отставку, в зависимости от тайного участия в тех или иных мутных делишках.

Три дня прошли в жёстком противостоянии, затягивать его не представлялось разумным, но и быстро уничтожить заразу, пришедшую извне, не получалось. Слишком мало времени прошло и слишком многочисленными оказались противники, в связи с чем Павел Пятый усилил управление и стал увеличивать жёсткость наказания. На пятый день стало ясно, что восстание потихоньку сходит на нет, однако предстояло решить, что делать с флотом и Кроншлотом.

Если в городе положение медленно стабилизировалось, то Кроншлот, не желая сдаваться, постоянно атаковал и, не добившись весомого успеха, перешёл в активную оборону. Перед императором Склавской империи встала дилемма: провести жёсткий штурм восставших или взять измором?

Невозможно брать штурмом корабли и крепости без больших потерь, ибо тогда придётся уничтожать и корабли, и крепостные стены, потеряв массу солдат и техники, после чего всё обратно восстанавливать.

Однако, как только восстание будет подавлено, сразу наступит денежный дефицит, дефицит кадров, дефицит… вплоть до дефицита времени, что чревато упадком развития и обороноспособности империи, и это в условиях продолжающейся войны с маньчжурами!

Варианты решения вопроса император искал в самых неожиданных местах, обращаясь за советом к значимым специалистам, выискивая любую возможность небольшими силами с минимальным ущербом подавить восстание. В результате чего он нашёл один из способов, не совсем, правда, надёжный, и совсем не однозначный, но имеющий право на жизнь.

Этим вариантом, по его расчётам, должны стать люди с даром, с помощью умений которых император рассчитывал усилить войска, штурмующие крепость, или даже создать из них отдельные спецгруппы для подавления восставших. С этой целью удар необходимо нанести сильный и неожиданный, тщательно продуманный и точный. А ещё все действия необходимо закончить, как можно быстрее.

Сейчас судьба империи висела если не на волоске, то на достаточно тонком железном пруте, и любой сильный, рубящий удар исподтишка мог грозить ей большими потрясениями, которые нужно любым способом постараться избежать.

Император задумался. Вопрос, что перед ним стоял, являлся насколько сложным, настолько же и щепетильным. Однако он отступать не привык, и пойдет до конца.

— Вызовите ко мне начальника отдельного корпуса жандармов, — сказал император. Он отошёл от окна, куда задумчиво смотрел, обратившись к одному из своих придворных, что по графику находились возле него ежечасно.

— Когда изволите его пригласить?

— Вызвать ко мне в течение часа, и военному министру прибыть, но через два часа лично. Морскому министру я распорядился прибыть ещё с утра, где он?

— Будет исполнено. Морской министр поставлен в известность и обещал явиться в течение часа или чуть больше.

— Хорошо, я жду всех троих, и как можно быстрее! — и Павел Пятый вновь отошёл к окну, смотря в него и не замечая того, что за ним находилось. Все его мысли сейчас крутились только вокруг произошедшего восстания и его последствий.

Начальник отдельного корпуса жандармов появился в приемной через пятьдесят пять минут, прибыв на бронированном эфиромобиле в сопровождении внушительной охраны. Наблюдая в окно, как небольшой кортеж въезжал на территорию императорской резиденции в Царском селе, Павел Пятый сделал неутешительные выводы.

— Всё так плохо, Евгений Авксентьевич? — задал он первый вопрос, когда тот вошёл к императору в кабинет.

Главный жандарм сразу догадался, что имел в виду император, посмотрев в сторону окна, выходящего на парадный вход. Все подготовленные к этому разговору слова частично потеряли смысл, но может оно и к лучшему⁈

— Да, Ваше императорское величество, ситуация в столице сложная, но прогнозируемая.

— Это я и без вас знаю, господин начальник отдельного корпуса жандармов. Ничего нового, я так понял, вы мне сообщить не готовы? Предвосхищая ваши слова, скажу сразу: мне нужна конкретика для принятия новых мер, в том числе, весьма экстравагантных. Мне не нужны общие фразы для самоуспокоения и витания в заоблачных высотах власти. Я здесь, рядом с вами, и я хочу услышать доклад о настоящей обстановке, а не версию, выдуманную вами на ходу во время езды сюда, и этот доклад должен подкрепляться сводками и отчётами ваших уличных агентов. Ясно⁈

— Так точно, Ваше императорское величество! — вытянулся во фрунт глава Отдельного корпуса жандармов.

— Хорошо. Мы сейчас ведём войну на два фронта, Евгений Авксентьевич, одну явную, другую тайную, и вы о том прекрасно знаете. Один удар мы пропустили, другой отбили, вынудив наших противников начать действовать раньше времени, но они ещё не нанесли следующий, третий по счёту удар, в связи с чем нас ждёт масса неприятных сюрпризов, о которых я ещё не всё знаю.

— О каком третьем ударе, Ваше императорское величество, вы говорите?

— О том, который готовит нам флот, господин генерал.

Генерал Авраамов выдержал прямой взгляд императора, проглотив его неудовольствие, и на несколько секунд замолчал, тщательно обдумывая свой последующий ответ. Очевидно, что Павел Пятый знал больше, чем он думал, имел ещё и другие источники информации, однако и генерал говорил не всё, что знал. Часть конфиденциальной информации он оставлял для себя, с целью возможного манёвра и прикрытия своего тыла, в случае неожиданного провала какой-нибудь операции, однако положение с восстанием на флоте ухудшалось.

— Ваше императорское величество, ситуацией с флотом занимается морской министр, и она близка к разрешению.

—