Новое назначение - Андрей Александрович Васильев

правда о случившемся чаще всего умирает вместе с ним. Слишком многим он был нужен. Слишком много убытков принесла его смерть. Такое не прощают, и тот, кто это сделал, наверняка про это знает. Если он вообще еще жив.

Олег кивнул, последние слова аджина совпадали с его мыслями. Он вслух их не высказывал, но почти сразу для себя решил, что убийцу наверняка прикончили следом за его жертвой. Распространенный же метод!

— Что ты киваешь? — обратился к нему Францев. — Невкусно?

— Наоборот! — чуть не поперхнулся юноша. — Пальчики оближешь!

— Э, зачем? — удивился владелец заведения. — Вот салфетки тебе принес! Ими руки три!

— Абрагим! — укоризненно глянул на него начальник отдела. — Прекрати!

— Ай, ладно тебе, Аркадий-паша! — расхохотался аджин. — Он умный, понял, что Абрагим шутит! Вон улыбается! Хорошо же! Когда юный мальчик, сидящий за столом со стариками, слушая их, от души улыбается, то смерть чуть-чуть отступает назад! Наша с тобой смерть. Мне кажется, я прав!

— Восточная мудрость, — выпустив облачко дыма, прокомментировал его слова Францев. — Впитывай.

— Ага. — Олег отправил остатки шаурмы в рот и вытер руки салфеткой. — Спасибо, таксир Абрагим.

Откуда всплыло у него в голове это обращение, он и сам бы не сказал. То ли в фильме каком-то о Востоке главный герой так к уважаемому человеку обращался, то ли в книге. Может, и не стоило пускать это слово в оборот, но оно, как тот воробей, уже вылетело из рта, и поймать его было невозможно.

— Ай, снова молодец! — пророкотал аджин и потрепал его по голове. — Еще будешь?

— Ага! — абсолютно искренне ответил Ровнин. — Даже если не влезет, все равно съем!

Аджин поднялся со скрипнувшего стула, который непонятно как выдерживал его вес, и направился к кухне.

— Аркадий Николаевич, а что я сказал не так? — воспользовавшись случаем, задал Олег вопрос начальнику. — Я видел, вам не понравилось.

— Никогда не говори «клянусь» в тех ситуациях, которые изначально являются небесспорными, — ответил ему Францев. — Откуда ты знаешь, что случится здесь через день, месяц, год, десять? Может выйти так, что на кону будет стоять наше дело или, к примеру, твоя жизнь, а ты связан по рукам и ногам данной тобой сегодня клятвой. Сейчас, положим, я могу замолвить за тебя слово и как-то все выправить. А что, если к тому времени меня не станет? Как тогда?

— Да тьфу-тьфу-тьфу на вас! — Олег трижды плюнул через плечо. — Вы чего такое говорите-то?

— Ты собираешься жить вечно? — усмехнулся Аркадий Николаевич. — Если да, то я расстрою тебя, подобное невозможно.

— Мне уже рассказали, — чуть помрачнел юноша. — Как там… Никто и никогда.

— Вот-вот, — покивал его начальник. — У каждого из нас есть свой день и час. У меня тоже. Но если тебя это утешит, то я их не тороплю, пусть они придут как можно позже. Дел, понимаешь, много еще. Вот как закончу, тогда уж…

— Сдается мне, что ваши… То есть наши дела не закончатся никогда, — хихикнул Ровнин. — Вот и выходит, что вы бессмертны!

— Давай кушай, — перед Олегом появилась новая тарелочка с шаурмой и синяя банка, на которой красовалась виноградная кисть, — и воду пей. Сладкая! Вкусная!

— Абрагим, ты вот сказал, что многие понесли убытки, когда умер Хранитель кладов, — затушив сигарету в пепельнице, произнес Францев. — Многие — это все мы или ты знаешь конкретные имена?

Аджин снова плеснул себе водки в пиалу, выкушал оную, причем Олега опять впечатлили огоньки, на миг блеснувшие в его глазах, и только после заговорил.

— В том году он здесь, у меня, заключил два договора. С кем — не спрашивай, не скажу. Не моя тайна.

— И ты прав, — качнул головой Аркадий Николаевич. — Все равно прошлогодние договора давно закрыты. Никто не стал бы столько времени ждать. А что насчет этого года?

— Одному он точно отказал, — пожевав губами, продолжил Абрагим. — Ты его знаешь, это марабут Матвей.

— Колдун, — пояснил Францев, заметив, что Олег, услышавший очередное непонятное слово, не переставая жевать, уставился на него. — Верховин, что ли?

— Да, — качнул головой тот. — Но он такое не сделает. Плоть слабая, душа труса, поступки подлеца. Мертвое тело пнуть — сможет. Сделать его таким — нет.

— Соглашусь. Но, сдается мне, был кроме него кто-то еще?

— Был, — подтвердил Абрагим. — Месяц назад Хранитель кладов прямо за этим столом беседовал с одним баджаком, и тот его очень просил о помощи. Очень! Шашлык заказывал, руками махал! Э!

— Всем добрый день! — раздался приятный женский голос, он принадлежал немолодой, но привлекательной даме, только что вошедшей в заведение. — И — приятного аппетита!

Следом за ней поприветствовали присутствующих и ее спутницы, две молоденькие девушки. Вот тут-то у Олега только что откушенный кусок шаурмы колом в горле и встал.

Глава 13

Как он удержал чуть не сорвавшееся с губ удивленное: «Ян, а ты чего тут делаешь?» — бог его знает. Скорее всего, помогло то, что, поперхнувшись, Олег закашлялся и заработал молодецкий удар по спине от Абрагима, после которого не то что говорить — дышать стало больно.

— Не спеши, э! — укоризненно сказал ему аджин. — Надо будет — еще принесу. А вы не стойте, проходите. Ждут вас!

Одно утешило — Яна, увидев кашляющего Олега, удивилась не меньше, даже на месте застыла. Спутнице даже пришлось ей шепнуть что-то вроде «Чего тормозишь, колхозница?» и в спину толкнуть.

— Сейчас еды им принесу, и продолжим, — пробубнил шаурмячник, вставая. — Вот почему так? Как дорогой гость — поговорить не дадут!

— Абрагим, будь любезен, еще по парочке пива каждому! — подали голос и колдуны. — И всё на сегодня!

А вот ведьмак Олег как-то незаметно покинул помещение, оставив после себя две пятидесятитысячные купюры, придавленные пепельницей.

— В самом деле — ты чего так мечешь? — укоризненно глянул на подчиненного Францев. — Как из голодного края приехал, честное слово.

— Да не в этом дело. — Олег положил недоеденную шаурму на тарелку. — Видели, тетка пожилая пожаловала?

— Олежка, очень тебя прошу — шепчи тише! —