Я все еще не царь. Книга XXVI - Сириус Дрейк

умрешь? Я могу стереть тебя и никто не узнает, что произошло! А вот ты, ничего не сможешь со мной сделать!

— Кто ты… — прохрипела королева.

Мисс Палмер отпустила женщину и отпустила.

— Я просто предсказательница, которую нанял твой муж. — пожала она плечами, садясь в кресло, — Я не скажу ему, что ты решила напасть первой…

— Кто тебе поверит, — ухмыльнулась женщина, но Палмер положила палец ей на лоб и показала воспоминания.

— Видишь, — улыбнулась она, — Я просто могу показать ему свои воспоминания. Но даже так, стоит мне сделать звонок в свою страну, как думаешь, что будет? И что сделает твой муж, чтобы вымолить у меня прощение?

Упоминание недовольного короля привели Елизавету в чувства. Она села и смиренно кивнула.

— Прислуга свяжется с вашим представителем и назначит новое время, мисс Палмер, — произнесла она.

— Советую поторопиться, — ответила она уже в дверях, — Скоро я поеду в Российскую Империю.

Глава 22

Дом 2

Шумиловский городок.

Антон Есенин сделал пируэт и мягко приземлился на обе ноги. Он был голый по пояс, меч был в его руках, а на плечах блестел пот. Он тренировался с тех самых пор, как Лев Николаевич с Софьей Андреевной отправились по делам, а его оставили в доме за старшего.

Все, что он делал — это тренировался. Он буквально жил тренировками день ото дня. Он больше не хотел слышать ни о чем, ибо знал — это единственный способ доказать и отцу, и брату, и особенно Кузнецову, что он чего-то да стоит.

Что он не самый слабый из Есениных.

— Мало, этого мало! — скрипнул зубами Антон и перехватил меч. Нужно тренироваться втрое интенсивней!

Он снова загреб энергии, как сзади послышались шаги. Прямо у него за спиной.

Прежде чем обернуться, Антон удивился — как к нему могли подкрасться ТАК незаметно! Кто⁈

Развернувшись, Есенин-младший увидел… Ничего. Тренировочная площадка позади дома Толстого была пуста.

И снова шаги за спиной. Влив энергию в ноги, Есенин отпрыгнул и развернулся в полете. Меч сверкнул и пронзил воздух. Никого.

Антон приземлился, и снова почуял шаги.

— Слишком медленно, братик! — шепнули ему в ухо, и Антон развернулся так быстро, как мог. И увидел край плаща — на долю секунды. Тогда Есенин прыгнул вперед и сделал сальто.

Только тогда он увидел старшего брата. На лице сама собой выползла улыбка.

— Ах ты, гад… — выругался Антон, приземляясь на руки. Оттолкнулся и оказался на ногах. — Напугал, блин!

— Прости, Антох, — и улыбка пропала с лица Саши. — А я наблюдаю за тобой уже третий час. Ты себя не жалеешь.

Антон прикусил губу. Третий час? И он и не заметил!

Покраснев до ушей, Антон почувствовал себя полным ничтожеством. И в чем смысл этих тренировок, если он не способен ни обнаружить слежку, ни банально поймать врага, когда тот находится в миге от того, чтобы свернуть ему шею⁈

— Зачем ты пришел? — спросил Антон, смотря на брата исподлобья. — Убить меня хочешь⁈

И он сжал руку на рукояти меча. Но брат покачал головой:

— Не глупи, Антох. Я пришел попросить прощения.

Лицо младшего брата вытянулось.

— Прощения? За что⁈

— За все, — вздохнул Саша. — За все зло, что я причинил и тебе, и окружающим. Но в первую очередь тебе, брат.

Он подошел к Антону вплотную. Судя по его лицу, он не шутил.

— Если можешь, конечно, простить меня за то, что я был таким… слабым.

— Слабым⁈ Ты?

— Ага, — кивнул Саша. — Я вот никогда так круто и упорно не тренировался. Никогда не чувствовал, что не смогу больше, а потом НЕТ, СМОГУ! Как ты! Я ни разу не был на грани. Ни разу не перебарывал себя. А вот ты живешь так, Антон. И мне никогда не быть таким… Эх, и чего там! Я даже завидую тебе. Ведь ты, брат, слабее меня в разы, однако твоя сила духа намного больше, чем у меня. Так паршиво оттого, что у меня есть колоссальные силы, но нет силы терпеть и стараться, чтобы ими воспользоваться с пользой для людей. Ведь чем я занимался все это время? Совершенствовался? Учился? Нет. Просто убивал людей. Убивал, потому что решил, что так смогу спасти всех. И больше ничего.

— Брат…

— Прости, Антон, если сможешь. И передай отцу с матерью, что мне тоже жаль. Я оказался таким. Я люблю их… Но на этом все. Мы больше никогда не увидимся.

— Куда ты⁈

— Не знаю. Буду бродить как паломник, пока не найду куда идти дальше.

И он молча обнял Антона. Тот тупо хлопал глазами, а потом ответил на объятия.

— Ладно, хватит этих нежностей! — мотнул головой Есенин и отстранил брата. — Передай Кузнецову, что ему повезло, что я ухожу. А то бы надрал ему зад. Бывай!

И махнув рукой, Есенин просто исчез. Антон не знал, сколько он так простоял, смотря впереди себя.

Вдруг за спиной скрипнула калитка, и он обернулся. Толстые вернулись с полными сумками припасов.

— Ну чего встал, лодырь? Помоги женщине с сумками! — рявкнул Толстой.

* * *

Ситуация немного изменилась, когда я проснулся. Оказалось, что мой буст ранга занял немного больше, чем ночь… Сутки.

С этим даже получился небольшой казус, когда я спустился вниз. А Лора, хитрая лиса, промолчала. Так что все утро и полдня я думал, что прошла только ночь. И только когда Боря случайно показал мне дневник, я понял, где меня нае… обманули.

Но на этом интересные происшествия не закончились. От строителей с Сахалина пришла новость, что институты для обучения кадров для шахт Бердышева закончен, и не помешало бы присутствие самого князя. Надя так и сказала.

— Чтобы поднять уровень и престиж заведения, князю надо показать, что он очень ценит этот институт и воздает на него большие надежды!

Что ж, ничего не оставалось, кроме как пообещать, что завтра я точно навещу их и мы откроем все институты. Пока нужно позавтракать. Маруся как раз приготовила очень сочные пироги с мясом. Но пришлось ее предупредить, что у меня, как у мага в ранге Великий архимаг, большой аппетит и, возможно, пирожков на всех не хватит.

— Дорогуша… — загадочно улыбнулась кухарка и кивнула Насте.

Та куда-то убежала и вернулась с двумя подносами заранее заготовленных пирожков.

— Признаю, — поднял я руки. — Переиграла.

После очень плотного завтрака, я отдал Лоре все бразды правления желудком, а сам решил проехать до стройки. Как же удачно, что буст закончился на выходных. Это ли не удача? Хотя… Чего это я? Я у нее